Джулия Куин - Предложение джентльмена

– Мы с вами, кажется, где-то встречались? - внезапно спросила она.

Софи охватило какое-то недоброе предчувствие. А может быть, вспомнилось уже пережитое.

– Не думаю, - поспешно ответила она.

– Вы уверены? - не отставала Пенелопа, не сводя с Софи глаз.

– Н…не знаю, где мы с вами могли встречаться.

Тихонько вздохнув, Пенелопа покачала головой, словно отгоняя воспоминания.

– Думаю, вы правы. И все-таки есть в вас что-то неуловимо знакомое.

– Софи - наша новая горничная, - сказала Гиацинта, словно этим могла что-то объяснить. - Она обычно пьет с нами чай, когда нет гостей.

Пенелопа что-то пробормотала в ответ, и внезапно Софи осенило. Пенелопа права, они и в самом деле раньше встречались! Это произошло на балу-маскараде за несколько секунд до ее знакомства с Бенедиктом.

Она только что вошла в зал, и молодые люди устремились к ней со всех сторон. Пенелопа стояла с ней рядом, облаченная в странноватый костюм зеленого цвета и смешную шляпку. Маски на ней почему-то не было. Софи пристально взглянула на нее, стараясь понять, что призван обозначать ее костюм, как вдруг какой-то молодой человек налетел на Пенелопу и сбил ее с ног.

Софи подскочила к ней, помогла подняться, сказала что-то вроде: "Ну вот, теперь все будет хорошо", - но тут подошли еще несколько молодых джентльменов и разделили их.

А потом Софи увидела Бенедикта, и больше для нее никто не существовал. И сама Пенелопа, и пренебрежительное отношение молодых людей на балу-маскараде были забыты вплоть до настоящего момента.

И похоже, это событие тоже осталось у Пенелопы в памяти.

– Должно быть, я ошиблась, - сказала она, принимая из рук Франчески чашку чая. - Мне показалось знакомым не ваше лицо, а ваша манера держаться, если вы понимаете, что я хочу сказать.

Софи решила, что небольшой отвлекающий момент сейчас не повредит, и, изобразив на лице самую что ни на есть радушную улыбку, проговорила:

– Позвольте принять ваши слова за комплимент, который особенно приятно услышать из уст такой любезной особы, как вы.

Но стоило ей закрыть рот, как она поняла, что переусердствовала. Франческа воззрилась на нее так, словно у нее на лбу выросли рога, а леди Бриджертон, усмехнувшись, заметила:

– О Боже, Софи, клянусь, это самое длинное предложение, которое вы произнесли за две недели.

Поспешно поднеся чашку к губам, Софи пролепетала:

– Я не слишком хорошо себя чувствую.

– Ой! - внезапно вскрикнула Гиацинта. - Надеюсь, с тобой не приключилось ничего серьезного? Я так рассчитывала, что ты мне сегодня поможешь.

– Ну конечно, помогу, - проговорила Софи, радуясь тому, что можно отвернуться от Пенелопы, которая по-прежнему изучающе смотрела на нее. - Что я должна сделать?

– Я пообещала своим кузенам и кузинам поиграть с ними сегодня вечером.

– А ведь верно, - подхватила леди Бриджертон, ставя чашку на стол. - Я совсем об этом забыла.

Гиацинта кивнула.

– Так ты поможешь? - снова обратилась она к Софи. - А то их четверо, и одна я с ними вряд ли справлюсь.

– Ну конечно, - ответила Софи. - Сколько им лет?

Гиацинта пожала плечами.

– Между шестью и десятью, - ответила за нее леди Бриджертон, неодобрительно взглянув на дочь. - Должна бы это знать, Гиацинта. - И, повернувшись к Софи, прибавила:

– Это дети моей самой младшей сестры.

– Зайдите за мной, когда они приедут, - сказала Софи Гиацинте. - Я люблю детей и буду счастлива вам помочь.

– Отлично! - воскликнула Гиацинта, хлопая в ладоши. - Они такие юные и шустрые. С ними с ума сойдешь.

– Гиацинта, ты и сама еще не дряхлая старуха, - заметила Франческа.

– Ну-ка скажи мне, когда ты в последний раз проводила два часа вместе с четырьмя детьми в возрасте до десяти лет? - набросилась на сестру Гиацинта.

– Перестаньте, - проговорила Софи, впервые за две недели смеясь. - Я помогу. Никто с ума не сойдет. Почему бы и вам не пойти, Франческа? Уверяю вас, мы прекрасно проведем время.

– А вы… - начала было Пенелопа и оборвала себя на полуслове. - Нет, ничего.

Но когда Софи взглянула Пенелопу, та по-прежнему задумчиво смотрела на нее. Внезапно она открыла рот, закрыла его, потом снова открыла и заявила:

– И все-таки я знаю, что мы с вами встречались.

– Пенелопа наверняка права, - ухмыльнулась Элоиза. - Она всегда всех помнит в лицо. Софи побледнела.

– Что с вами, Софи? - встревожилась леди Бриджертон, наклонившись к ней. - Вы что-то плохо выглядите.

– Наверное, съела что-нибудь, - поспешно проговорила Софи, хватаясь для пущего эффекта за живот. - Может быть, молоко было прокисшим?

– О Боже! - воскликнула Дафна и, озабоченно нахмурившись, взглянула на ребенка. - А я давала его Кэролайн.

– По-моему, на вкус оно было нормальным, - возразила Гиацинта.

– Может быть, я съела что-то утром, - выдвинула Софи второе предположение, не желая беспокоить Дафну. - Но так или иначе, думаю, мне лучше прилечь. - Она встала и шагнула к двери. - Если вы, конечно, не возражаете, леди Бриджертон.

– Ну конечно, нет, - ответила та. - Надеюсь, вам скоро станет легче.

– Я в этом не сомневаюсь, - совершенно искренне проговорила Софи. Она наверняка почувствует себя лучше, как только скроется от всевидящих глаз Пенелопы Фезерингтон.

– Я зайду за тобой, когда привезут детей! - крикнула ей вдогонку Гиацинта.

– Но вы пойдете с ними играть, только если почувствуете себя лучше, - прибавила леди Бриджертон.

Софи кивнула и бросилась к двери, краешком глаза заметив, что Пенелопа Фезерингтон не сводит с нее пристального взгляда. Сердце Софи сжалось от предчувствия неотвратимой беды.

Последние две недели Бенедикт пребывал в самом отвратительном расположении духа. "И сейчас, - размышлял он, направляясь по тротуару к матери, - настроение еще больше ухудшится". Все это время он не приходил сюда, потому что не хотел видеть Софи; не хотел видеть мать, которая наверняка заметила бы его дурное настроение и забросала вопросами; не хотел видеть Элоизу, которая наверняка повела бы себя точно так же; не хотел видеть…

Да никого он не хотел видеть, черт подери!

Удача, похоже, совсем от него отвернулась. Не успел Бенедикт войти в дом, как кто-то его окликнул. Он обернулся: его догоняли братья.

Бенедикт едва не застонал от отчаяния. От глаз Энтони и Колина не укроется, что сердце у него разбито, не останется ими незамеченным. И молчать по этому поводу они наверняка тоже не будут.

– Сто лет тебя не видел, - проговорил Энтони. - Где ты был?

– Да так, то тут, то там, - уклонился Бенедикт от прямого ответа. - По большей части дома. - Он повернулся к Колину:

– А вот куда ты запропастился?

– Ездил в Уэльс.

– В Уэльс? А зачем?