Жаклин Монсиньи - Петербургский рыцарь
— Ах, это вы! Слава Богу! Это вы, Флорис, мой спаситель!
— Тише, фройлен Юлия, внизу все спят. Однако нам все же следует поспешить.
— Да… да, — прошептала она, — ко как мне быть? Не могу же я бежать в этом костюме.
— Снимите чепец и возьмите мой плащ.
Юлия Менгден упала на стул:
— О, я боюсь, — проговорила она, стуча зубами и заламывая руки, — у меня нет больше сил. Ноги не слушаются…
Флорис подошел к ней.
— Идемте, я хорошо вас знаю, вы не из тех женщин, кого так легко победить. Сделайте над собой усилие и бежим.
— Да, но куда вы меня поведете?
— Мы присоединимся к моему брату и моим товарищам, ожидающим нас на подставе, а потом помчимся в Польшу. Там вы будете в безопасности.
Красавица подняла свои прекрасные серые глаза на Флориса и обняла его за шею. Ему показалось, что вокруг его тела обвилась змея: ее немигающий взор завораживал, он едва не забыл о времени…
— Быстрей, — еле слышно произнес он, чувствуя, что не способен сопротивляться этому демону-искусителю. — Скажите, здесь еще есть солдаты, которые могли бы внезапно напасть на нас?
Юлия Менгден сладко улыбнулась, и, глядя поверх его плеча, ответила:
— Ну, разумеется, вот они.
Флорис отпрыгнул в сторону и выхватил пистолет. Двенадцать человек в масках мгновенно окружили его, приставив шпаги к горлу.
22
— Вы окружены, сударь, стрелять бесполезно. Вы можете убить одного или двух, но тогда остальные доставят себе удовольствие изрубить вас на куски. Лучше сдайтесь сразу, — насмешливо произнес один из нападавших, по-видимому, их главарь. Флорис бросил оружие и безучастно скрестил на груди руки.
— Я восхищен вашими изысканными манерами, господин в маске, слушать вас — одно удовольствие, так что уступаю и сдаюсь. А вам, прекрасная дама, тысяча благодарностей — свидание с вами всегда сулит какую-нибудь неожиданность!
Жорж-Альбер что-то проворчал на ухо хозяину, затем подпрыгнул и юркнул под стол. Человек в маске шпагой попытался выгнать его оттуда. Жорж-Альбер страшно завопил и исхитрился больно цапнуть своего врага за палец. Тот выругался, потрясая окровавленным пальцем.
— Хватит, оставь в покое мерзкое животное, оно нам ни к чему, — приказал главарь. — У нас и без него дел хватит, — добавил он, обернувшись к Флорису. Молодой человек вздрогнул. Господин в маске явно старался изменить голос.
— Ах, так вы скрываете не только лицо, но и пытаетесь изменить голос? Значит, мы знакомы? Осторожно, господин предатель, обещаю вам, что узнаю, кто вы, — угрожающе произнес Флорис.
Господин в маске расхохотался:
— Я очень удивлюсь, если через несколько минут вы вообще будете в состоянии что-либо различать… Впрочем, это уже не имеет никакого значения. Вы нам здорово помогли, усыпив гарнизон: эти дуралеи только мешали бы нам своими дурацкими россказнями. Спасибо за помощь, господин фанфарон. Вы сами развязали нам руки. Ха-ха-ха!..
В ярости Флорис сжал кулаки. Ни в одном из известных ему языков он не мог подыскать подходящих слов, чтобы проклясть собственную глупость. Однако мозг его продолжал лихорадочно работать. Может, Жорж-Альбер сумеет ему помочь? Ибо было ясно, что враги не собирались его убивать, по крайней мере, сейчас. Значит, надо торговаться, выиграть время и собраться с силами.
— Эй, шевелитесь, — приказал главарь, — свяжите его покрепче… прикрутите к креслу… и заткните ему рот… отлично. Сударь, желаю вам приятных размышлений, — насмешливо завершил он, с преувеличенным почтением кланяясь Флорису. Затем, сделав знак своим людям следовать за ним, он вышел из комнаты. Юлия Менгден подошла к креслу и уставилась на Флориса, презрительно глядевшего на нее.
— Очень скоро ты обо всем пожалеешь, змееныш. Ты еще запросишь у меня пощады. Ведь теперь ты целиком в моей власти.
Зеленые глаза Флориса сощурились. Он усмехнулся.
— Черт… я вырву твои зубы… змееныш, но сначала ты станешь моим, потому что ты слишком красив… — прошипела она, почти слово в слово повторив его собственные слова, сказанные им ей в ту ночь, когда он очутился на балдахине императорской кровати. Флорис глубоко вздохнул. От этой женщины пахло серой. Он страстно ненавидел ее и желал одновременно. Юлия Менгден блуждала губами по кляпу, которым был заткнут рот Флориса. Но даже через толстую тряпку ему казалось, что он ощущает ее обжигающее дыхание. Красавица нервно рассмеялась; наконец этот мальчишка был полностью в ее власти, как она об этом давно и яростно мечтала. Расстегнув камзол Флориса, она запустила под него руки и до крови впилась ногтями в грудь молодого человека, пытаясь при этом поймать его взгляд. Зеленые глаза не моргая смотрели на нее.
— Ты очень силен, — шепнула она ему; своими острыми зубами она схватила ухо Флориса и больно укусила его. На мочке выступила кровь, и прекрасная Юлия, расхохотавшись, слизнула ее…
— Идемте, дорогуша, вы, как всегда, божественны, однако нам нельзя опаздывать, следуйте за мной, — произнес господин в маске. Он вернулся в комнату и вот уже несколько минут ледяным взором, сверкавшим из-под черного бархата, наблюдал окончание этой странной сцены.
Флорис остался один.
«Что здесь происходит?» — спрашивал он себя, напрягая мускулы и стараясь таким образом ослабить веревки, привязывавшие его к стулу.
Жорж-Альбер осторожно вылез из своего убежища и принялся скакать вокруг хозяина, энергично размахивая лапами, дабы выразить свое отношение к случившемуся.
— Дьявол… рраз… рри… — процедил Флорис.
Жорж-Альбер прыгнул на спинку кресла и попытался перекусить бечевки кляпа. Они были мокрые и прочные. Но обезьянка упорно делала свое дело. Флорис сгорал от нетерпения. Внезапно он насторожился. Почуяв беспокойство хозяина, Жорж-Альбер подскочил к двери и прислушался. Бесшумно пододвинув стул к замочной скважине, он заглянул в нее. Внезапно он вздрогнул, протер глаза и прыгнул на колени к Флорису, объясняя ему, что с другой стороны на него уставился огромный глаз.
«Сюда, барин, они здесь». Дверь распахнулась, и на пороге появились вооруженные до зубов Федор и Адриан. Они махнули рукой, и следом за ними возникли Ли Кан и Грегуар. Флорис облегченно вздохнул и со смирением истинного философа стал ожидать упреков брата. Друзья бросились к Флорису. Жорж-Альбер, раздосадованный, что так глупо испугался, увидев в замочную скважину единственный глаз Федора, растянулся на кровати, подложив ладошки под голову и скрестив лапы, и принялся наблюдать, как освобождают хозяина. Своей острой саблей Федор быстро рассек бечевки кляпа Флориса.
— Ох, барчук, как же мы перепугались!
— Как вы мня нашли? — прошептал Флорис, пока Ли Кан своим острым ножом перерезал путы на руках и ногах.
