Анна Грейси - Отважная бродяжка
При взгляде на глубоко спящего Джека ее губы изогнулись в нежной улыбке. Он выглядел таким юным — совсем мальчишка! — и невероятно привлекательным. Сон стер с его лица суровость и горькие складки. Легким касанием пальцев Кейт обвела скулы, подбородок, пригладила взъерошенные темные густые волосы. Не удержавшись, прижалась губами к его губам в легчайшем из поцелуев. Джек напрягся, и она застыла, но затем расслабилась, когда он снова задышал глубоко и ровно.
Кейт смотрела на широкую грудь, поднимающуюся и опускающуюся при каждом вздохе, и удивлялась, как могла проспать на ней всю ночь, не осознавая этого. Наклонив голову, лизнула теплую, чуть солоноватую кожу. Осыпала воздушными влажными поцелуями его ключицу, шею, подбородок и, наконец, вернулась ко рту. Она долго пробовала мужчину на вкус, ласкала невесомыми, как перышко, как паутинка, прикосновениями — только бы не потревожить его сон. Разница между потемневшим шершавым подбородком, царапавшим ее нежные губы, и мягким расслабленным ртом, который она так увлеченно целовала, доставляла ей неописуемое удовольствие. Набравшись смелости, Кейт тронула его губы языком — чтобы вновь почувствовать их сладость. Джек, застонав, пошевелился, и она вновь застыла, наблюдая за ним. Но он по-прежнему спал, и Кейт вернулась к своим недозволенным исследованиям.
Сердце колотилось как сумасшедшее. Она не должна этого делать, не должна изучать неподвижное мощное тело, словно вор в ночи. Это противоречило всем правилам, которые в нее вдалбливали с детства, всем канонам приличного поведения леди. Но она не могла с собой совладать. Ведь больше такой возможности не представится. К тому же это не просто мужчина. Это Джек — человек, к которому она стремилась каждой клеточкой своего существа, которого любила, но который никогда не будет принадлежать ей. Конечно же, Бог простит ей этот единственный раз.
Кейт вглядывалась в спокойное мужское лицо, и все ее нутро трепетало. Как он красив! Она нежно проследовала рукой по вздымающейся груди, удивляясь мягкости кожи, под которой прятались расслабленные сейчас, но наполненные силой мускулы. Осторожно провела пальцами по мягким завиткам, окружавшим плоские коричневые соски. Поцеловала их, и Джек задрожал.
Кейт подняла голову, ища признаки пробуждения. Глаза жадно всматривались в его лицо, такую любимую изуродованную щеку, длинный орлиный нос, глубокие складки, протянувшиеся к губам. Взгляд остановился на приоткрытом рте, и она медленно склонилась, желая вновь испытать то невероятное, восхитительное ощущение, когда их языки соприкасались.
Почувствовав, как ее губы вновь прижались к его, Джек беззвучно застонал. Он не в состоянии долго терпеть эту пытку, ему необходимо отвечать ей. Тело пылало от желания обнять соблазнительницу, вернуть с избытком ее сладкие робкие ласки, овладеть ею, привести их обоих к восхитительному завершению. Но он не смел. Не здесь, не сейчас, не в тишине и украдкой. Он слишком хорошо отдавал себе отчет в том, где они находятся — в грязной конуре с просевшим потолком, на твердом полу. И Френсис мог войти в любой момент. Нет, это было бы чрезмерно низко с его стороны.
Он желал, чтобы их первое слияние — когда он в первый раз овладеет Кейт и сделает ее своей, — стало идеальным. Что же до настоящего момента, он будет терпеть столько, сколько необходимо. А терпеть ему приходилось самую сладострастную пытку в своей жизни.
Как только Кейт зашевелилась, пробуждаясь, он тотчас же проснулся, но продолжал лежать неподвижно, давая ей возможность уйти и избежать неловкости их интимного положения. Если она захотела бы, конечно. Ощутив поток холодного воздуха, когда Кейт приподнялась, он ждал, что она отодвинется, и поэтому продолжал притворяться спящим — чтобы ей было легче оставить его.
Он оказался не готов к ее действиям и, почувствовав первую воздушную ласку на своей коже, испытал потрясение. Ласку такую легкую, что сначала даже подумалось, будто это происходит не наяву, но за ней последовали новые прикосновения и поцелуи, и потребовалась вся сила воли, чтобы просто лежать, а не схватить девушку в страстном объятии. В жизни Джека Карстерза раньше ничего похожего не случалось. Сохранять спокойствие и неподвижность, пока крошечное создание, похитившее сердце майора, осыпало его нежнейшими, чуть влажными поцелуями.
Пульс его участился: под напором ее невинных, неопытных, но таких осязаемых заигрываний трудно было оставаться расслабленным. Но он не имел выбора. Приходилось лежать пластом, превозмогая мучительное блаженство, словно чувств у него не больше, чем у бревна. Или так, или этот восхитительный момент будет уничтожен суровой действительностью — никакого выбора.
Боже, но какая же она сладкая! И, Господь всемогущий, она опять целует его в губы. Джек приготовился сопротивляться непреодолимому соблазну, когда настойчивый язычок скользнул ему в рот и робко прикоснулся к его языку. Удовольствие пронзило его, и с молчаливым отчаянием Джек понял, что отвечает ей. Он тут же ощутил, как, встревожившись, Кейт отпрянула, однако уже не владел собой и потянулся вслед за ее медовым ротиком. Девушка в панике попыталась отстраниться, но Джек, нежно и решительно обхватив ее затылок и глядя ей в глаза, вновь слился с соблазнительницей в поцелуе.
Поцелуй был долог и невероятно пылок.
Джек услышал, как на улице Френсис готовит лошадей. Он отпустил Кейт, и через мгновение она отодвинулась. На ее лице застыло ошеломленное, неверящее выражение. Джеку очень сильно хотелось вновь обнять ее и целовать, целовать, пока ее возбуждение не разгорится огнем настоящей страсти. Вместо этого он улыбнулся странной, кривоватой и одновременно нежной улыбкой.
— Доброе утро, милая, — прошептал он, — думаю, это самое восхитительное пробуждение в моей жизни.
Кейт моргнула и залилась краской. Боже милостивый, она лежит, вытянувшись на Джеке Карстерзе, в самой непристойной позе! Их ноги сплелись, ее грудь прижимается к его голому торсу, а его… мужское достоинство вжимается в ее бедра. И он не спит!
Кейт поспешно сползла с Джека и, встав, принялась лихорадочно одергивать одежду в отчаянной попытке обрести хотя бы видимость благопристойности и самообладания. Боже! Как давно он не спит? Он осознавал все, что она творила?
Глубоко смущенная, Кейт начала приводить в порядок волосы и одежду. Она не смела даже посмотреть в сторону мужчины, не говоря уже о том, чтобы встретиться с ним взглядом. Хотелось нарушить неловкое молчание какими-нибудь словами, но ничего не придумывалось. Она слышала, как позади нее двигался Джек: он, должно быть, застегивал рубашку и сюртук, натягивал шинель, в которую она была укутана…
