Элизабет Чедвик - Любовь не кончается: Джулитта
Что же касалось Санчо, то жить с ним оказалось вовсе не так тяжело, как опасался Бенедикт. Старик почти заменил ему деда. Правда, по утрам и вечерам Санчо мучили дикие боли в суставах, и тогда он становился раздражительным и ворчливым, но ученик терпеливо выносил все капризы учителя, преклоняясь перед его безграничной мудростью и опытом. Они быстро притерлись друг к другу и нашли общий язык. Санчо любил рассказывать о своем прошлом и знал бесчисленное множество забавных историй. Он обладал и редким для хорошего рассказчика качеством — умением слушать, проявляя к собеседнику искренний интерес и внимание. Однажды Бенедикт в порыве откровенности поведал старцу свою печальную историю и рассказал ему о Джулитте и Жизели Дослушав мрачную повесть до конца, Санчо пренебрежительно фыркнул и назвал молодого приятеля олухом, который вместо мозгов предпочитает думать тем, что висит между ног. Он выбрал для комплимента не самый удачный момент как раз в это время дочь Санчо, Люсия, вдова средних лет, подала мужчинам два кубка с ароматным красным вином. Стройная и изящная как газель, с миндалевидными зеленовато-карими глазами и гривой жгуче-черных волос, в юности она, вероятно, слыла ослепительной красавицей.
— Похожее произошло между мной и ее матерью, — сообщил Санчо, приложившись к кубку. — Лейла была мавританкой, но вышла замуж за старого, толстого торговца и приняла христианство. Муж был не слишком хорош в постели, и когда поблизости появился я. В общем, потом выяснилось, что нас с Лейлой толкали друг, к другу не только плотские желания, но и что-то вроде любви. Вернее, просто любовь. Помню, бедняжка Лейла совсем потеряла голову…
Бенедикт с сомнением посмотрел на старого болтуна. Сейчас с трудом верилось, что какая-нибудь женщина могла потерять из-за него голову, хотя кто знает: может статься, в юности Санчо действительно был красавцем. Возможно, если вернуть ему все зубы, отбелить их, разгладить морщины и придать глазам огня, он превратился бы в дамского угодника и соблазнителя.
— Значит, вы были вместе?
— О, да! — Старик провел языком по беззубым деснам. — Темной ночью мы сбежали, прихватив с собой только самое необходимое, и в течение трех месяцев кочевали с места на место. Нам приходилось туго, особенно Лейле, ведь она была уважаемой замужней женщиной, привыкшей к роскоши и достатку. Что мог ей дать я, полунищий конюх? Кроме того, над нами постоянно висела опасность расправы от руки сподручных ее муженька. Знаешь, что нам грозило? Меня бы кастрировали, а с нее содрали бы кожу. После рождения Люсии стало еще тяжелее. Лейла совсем потеряла покой, тревожась о будущем дочери. Конечно, мы жили бедно, но любили друг друга.
— И вы поступили бы так, как поступили тогда, повернись время вспять?
Санчо задумчиво посмотрел на дочь.
— Да, — неожиданно резко буркнул он. — Так же. Правда, не могу сказать за Лейлу. Она умерла двадцать лет назад. Полагаю, что и она сказала бы «да», но разве можно быть в чем-то уверенным, когда дело касается женщин? Пойди-ка разберись в них. Их недостатки умело прячутся за соблазнительными прелестями и вылезают наружу только тогда, когда ты хорошенько распробовал оболочку.
Бенедикт понимающе улыбнулся и заметил полный любви взгляд, брошенный на старика Люсией.
Спустя два дня он, наконец, принял решение отправиться в Компостелу и сообщил о своем решении Санчо, когда они вместе осматривали табун.
Старик выслушал его молча, с невозмутимым видом пожевывая черный солодковый корень.
— Поступай так, как тебе подсказывает совесть. Когда у человека камень на душе, ему не до работы. — Склонив голову набок, он добавил: — Я уверен, что ты вернешься сюда после того, как освободишься от груза, который тебя тяготит.
Бенедикт удивленно сверкнул глазами.
— Неужели мои мысли так легко прочесть? Санчо пожал плечами.
— Не нужно родиться прозорливцем, чтобы понять, что у тебя на уме Даже слепой увидел бы, что, когда ты говоришь о Нормандии, в твоих честных глазах появляется беспокойство, а руки нервно вздрагивают.
Бенедикт невольно перевел взгляд на свои руки, сжимавшие поводья Кумби, и убедился, что учитель прав — сейчас, когда разговор зашел о Нормандии, они едва заметно дрожали Заметив его смущение, Санчо слабо улыбнулся.
— Я со дня на день ждал, что ты вот-вот засобираешься в дорогу Последнее время ты места себе не находишь.
— А почему вы не сказали мне об этом?
— Я стар Все старики любят наблюдать и слушать. Но не всегда говорят о том, что видят. — Санчо смачно сплюнул черную слюну. — Но ты не можешь отправиться в дорогу один. В горах небезопасно.
Бенедикт тяжело вздохнул.
— Я намерен нанять у господина Родриго отряд воинов.
Старик удовлетворенно кивнул.
— Мудрое решение.
Бенедикт был уверен, что на этом разговор о его отъезде закончен, но ошибся Вечером, когда они играли в мерилы[3], Санчо, осторожно положив один глиняный мерик на доску, а другой перекатывая в ладони, задумчиво произнес.
— Думаю, я тоже могу поехать с тобой Молодой человек удивленно поднял брови.
— Но зачем?
— А почему бы и нет?
Озадаченный Бенедикт растерянно покачал головой.
— Я мог бы привести вам массу доводов, по которым вам не следует отправляться в дорогу. Но вы знаете их не хуже меня.
— Разумеется Ты сразу подумал о моей старости, опасных горных дорогах — усмехнувшись уголком беззубого рта, начал перечислять Санчо. — В свое время мне приходилось бывать и в Константинополе, и в Никее. В поисках породистых скакунов я изъездил вдоль и поперек всю Андалусию и большую часть мавританских королевств.
— Но это было очень давно. — Бенедикт посмотрел на морщинистое дряблое лицо старика, на его полуслепые глаза и худую шею.
— Не так уж и давно Даже в моем возрасте человек может совершать длительные путешествия. Кроме того, — лукаво сверкнув глазами, добавил он, — совсем не обязательно ехать через горы. В Корунье можно нанять галеру и добраться до цели по морю, держась побережья. В конце лета в Бордо обычно проходит огромная лошадиная ярмарка. Я думаю купить там несколько коней. В предыдущие годы я посылал туда помощников. А сейчас подумал, почему бы мне хоть раз, последний раз, не съездить самому.
— Но это может действительно стать для вас последним разом, — теряясь, пробормотал Бенедикт. На самом деле ему нравилась мысль отправиться в дорогу в компании старика, к которому он привязался всем сердцем.
Санчо улыбнулся.
— Право выбора всегда за мной. — Указав на доску, он добавил: — Твой ход.
