Джоанна Линдсей - Будь моей
Правда, путь был недолгим: резиденция короля находилась всего в нескольких кварталах.
. Александре приходилось бывать на приемах в царских апартаментах в Санкт-Петербурге, но она оказалась неподготовленной к кардинской роскоши.
Трехэтажный дворец занимал целую площадь, и на одних только статуях и рамах картин, было больше золотой чеканки, чем Александра могла вообразить. Мраморный пол, украшенные бархатными и шелковыми портьерами окна, огромные многоярусные светильники из чистого хрусталя — во всем чувствовалась спокойная элегантность и отменный вкус, вопреки русской тяге к кричащей роскоши и великолепию.
Все было бы не так уж скверно, если бы бесконечные переходы и коридоры оказались пустыми, но куда там!
Кроме слуг в ливреях, стоящих у каждой двери, повсюду толпились бесчисленные придворные: они входили и выходили, собирались группами и болтали, все разряженные в пух и перья, все в самых изысканных туалетах; И, как казалось Александре, каждый провожал ее глазами с жадным любопытством или неприкрытым презрением.
Но и это было бы еще ничего, если бы дамы с такой радостью не приветствовали Василия. А многие из них вели себя с той недопустимой фамильярностью, которая свидетельствовала об их весьма близких отношениях в прошлом. Поначалу Александра еще кое-как сдерживалась, потому что граф быстро избавлялся от своих поклонниц, говоря, что они спешат к королеве, но когда очередная дама сделала явную попытку задержать Василия, Александра вклинилась между ними со словами:
— Он скоро женится, мадам; Не могу запретить вам разговаривать, но советую отныне держать руки подальше от графа, какими бы достойными ни были ваши намерения.
Дама застыла в изумлении, Василий потащил Александру прочь, прежде чем она успела закончить свою тираду.
— А я-то думал, ты будешь вести себя прилично, — сказал он.
— Пусть сначала они научатся делать то же самое.
— Теперь, наверное, ты скажешь, что трогать меня имеешь право только ты.
— Я вижу, мы понимаем друг друга. «В таком случае, когда же ты этим займешься?» — подумал Василий, а вслух пожаловался:
— Ты слишком торопишь события, Алин.
— Я тебя предупредила. Петровский.
— Я тебя тоже, — напомнил он и с удовольствием отметил, что Александра предпочла промолчать, хотя у нее наверняка был наготове ответ.
— Кроме того, — добавил он, — тебе придется иметь дело с моей матерью, когда, она об этом услышит. А я могу тебе обещать, что ей это станет известно. Вряд ли, она сочтет ревность уважительной причиной для скандала.
— Ты прекрасно знаешь, что ревность тут совершенно ни при чем, — сердито возразила Александра.
— Конечно, но никто этому не поверит, любовь моя, а моя мать — тем более. Она, видишь ли, принадлежит к другому поколению, которое полагает, что жена не должна замечать небольших грешков мужа, а ревность считает проявлением высшей глупости.
— Я не ревную!
— Полагаю, тебя слышит большинство окружающих, но все-таки никто этому не поверит.
— Так кто же торопит события? — проворчала она, стиснув зубы.
Василий хмыкнул, с удивлением осознав, что Александра явно наслаждается их словесной баталией, вероятно, потому, что они впервые вышли в свет вместе.
— Я советую тебе быть посдержаннее, Алин. Сейчас ты встретишься с королевой.
— Благодарю за совет. Вероятно, все кончится тем, что я нанесу ей оскорбление, — ответила она.
— Мне неприятно это говорить, но твоя одежда уже сама по себе — оскорбление.
— Черт бы тебя побрал, Петровский!
— Шш. Мы уже пришли.
Судя по всему, графу не требовалось, чтобы о нем докладывали, потому что он открыл дверь и вошел прямо в покои, а стражник только молча кивнул ему. И так как Василий по-прежнему крепко держал Александру за руку, у той не было возможности поотстать, чтобы слегка успокоиться.
В комнате — кстати, не такой большой, как можно было бы ожидать, — Александра увидела трех женщин, одетых в скромные дневные туалеты — правда, высшего качества. Две из них, как предстояло узнать Александре, являлись любимыми фрейлинами королевы, и обе были замужем и любили своих мужей так же сильно, как королева своего Штефана, и Александра, догадавшись, что здесь битвы неуместны, начала успокаиваться.
Обе дамы всего лишь кивнули Василию и Алин, выходя из комнаты, но Таня, не видевшая графа с момента его возвращения, радостно приветствовала его по-английски и бросилась навстречу с раскрытыми объятиями. У Василия вошло уже в привычку обниматься с королевой при встрече, по тут он вспомнил об Александре и попятился.
Заметив это, Алин из уважения к королеве сказала по-английски:
— Ей можно.
Василий не стал уточнять, что она имеет в виду, но был настолько раздражен, что не удержался и спросил:
— Почему же ей можно?
— Потому что она счастлива в браке и не имеет на тебя видов.
Брови Тани взлетели вверх.
— Не стоит углубляться, Таня, уверяю тебя. Александра метнула на него сердитый взгляд.
Таня звонко рассмеялась:
— А может, и стоит. Ну, ладно, представь нас друг другу.
Граф подчинился; королева с минуту изучала Александру, а потом сказала:
— Ты счастливее, чем заслуживаешь, Василий. Она красива.
Это замечание смутило их обоих.
Василий знал, что Александра красива, но не хотел признавать это в ее присутствии. А она вообще не любила слышать о себе такое.
Но Таня не обратила на их замешательство ни малейшего внимания:
— Прошу за мной, я распорядилась о закусках и…
— Мы уже поели, — сказал Василий настолько поспешно, что брови Тани вновь вопросительно поднялись, а Александра подавила смешок. Увидев, в какой ужас Василий пришел, представив ее за столом в обществе королевы, она решила подразнить его:
— Собственно говоря…
— Ты не голодна, Алин, поверь мне, не голодна! — с чувством сказал граф.
Услышав это, Таня уперла руки в боки и спросила:
— Что здесь происходит?
— Ничего, это просто такая интимная шутка, — заверил ее Василий и, чтобы сменить тему, добавил:
— Должен сказать, что ты выглядишь такой очаровательной пышечкой, не то, что в последний раз, когда я уезжал.
Эта тема была совершенно беспроигрышной, и у королевы тут же поднялось настроение — она улыбнулась.
— Да-да, ты заметил? Кстати, я хочу устроить бал в честь Александры, чтобы представить ее…
— Нет! — в ужасе выкрикнул Василий, а Таня раздраженно поинтересовалась:
— Почему же нет?
На сей раз у него не хватило времени придумать достойную отговорку:
— Потому что Алин воспользуется любым предлогом, чтобы появиться при дворе в таком виде, как сейчас.
