Дебора Мартин - Леди туманов

Медленно и спокойно Джулиана повернулась к нему, дожидаясь, когда он закончит.

— И вы оказались правы, — горько сказал Эван. — Совершенно правы. Вы очень хорошо знаете меня. И я влюбился в нее без памяти с первого же взгляда. Жаль только, что вы не приняли во внимание чувства Кэтрин, вообразив, будто она тоже должна немедленно влюбиться в меня. Мне жаль вас разочаровывать, Джулиана, но этого не произошло. — И с болью он выдавил из себя последнюю фразу: — Она меня не любит.

— Почему ты так думаешь? Она не отходила от твоей постели дни и ночи и, плача, молила Бога, чтобы ты пришел в себя. Она не спала, не ела… Боже праведный, Эван, какие еще доказательства тебе нужны?

— Тогда почему она ушла, как только я заговорил о женитьбе? — Он с трудом перевел дыхание. — Перед тем как вы вошли, я собирался спросить ее, выйдет ли она за меня замуж. И она поняла это. Потому-то и сочла неудобным остаться здесь. Она собирается отказать мне, и ей было бы неловко знакомиться с моими родственниками, зная, что она не примет моего предложения.

— Не верю ни единому твоему слову, — оборвала его Джулиана. — Если Кэтрин не влюблена в тебя до беспамятства, значит, я ослепла и оглохла. Уверяю тебя, если бы ты имел возможность услышать, с каким трепетом она говорит о тебе, с какими глазами, с каким выражением лица, — ты бы не городил здесь этой чепухи…

— Но это было до того, как она узнала от Мэри, что я сын простого арендатора! — У Эвана не было сил слушать сказки, которые пыталась внушить ему Джулиана. — До того как я объяснил ей, почему распался наш брак с Генриеттой. Обнаружив, что я ей не пара, она…

— Мужчины! — фыркнула Джулиана с нескрываемым презрением и недовольством. — Глупцы — все как один! Когда речь идет о любви, неужели женщины думают о происхождении и о деньгах? — Она подошла к нему и положила руку на здоровое плечо. — Кэтрин умная, хорошая женщина. Чудесная женщина. И я нисколько не сомневаюсь, что ей совершенно нет дела до твоего происхождения. И больше я не желаю ничего слышать об этом.

— Тогда объясни, почему она не захотела познакомиться с моими родственниками? Почему сразу же ушла? — И ответил сам себе: — Она догадалась, что я собираюсь сказать. Любящая женщина должна была бы остаться и выслушать меня до конца.

Джулиана вздохнула и пожала плечами:

— Может быть. А может быть, и нет. Но я не верю, что она откажет тебе. Если Кэтрин настолько дорога тебе, как ты уверяешь, постарайся выяснить, что ее тревожит, вместо того, чтобы сидеть здесь и дуться.

— Благодарю за совет. Но я знаю Кэтрин лучше вас, Джулиана.

Пожав плечами еще раз, Джулиана направилась к двери.

— Прекрасно. Поступай как знаешь. Отказывайся от единственной женщины, которая подходит тебе и которой ты нужен. — Взявшись за дверную ручку, она остановилась и высокомерно посмотрела на него. — Только не попрекай меня потом своим разбитым сердцем. Я не жалею о том, что вмешалась. И уверена, что выбрала тебе достойную пару. Я только переоценила твою способность удержать эту женщину. — И Джулиана царственно выплыла из комнаты.

Эван выругался сквозь стиснутые зубы. Не следовало ему посвящать Джулиану в то, что случилось между ним и Кэтрин. Черт бы ее побрал, эту Джулиану! Она не права, совершенно не права. Кэтрин так заботливо ухаживала за ним только от сознания своей вины. В противном случае она не ушла бы, стоило ему заговорить о женитьбе.

«И, наверное, впервые в жизни, — подумал Эван, нахмурившись, — Джулиане придется признаться в том, что она ошибалась».

К сожалению.

20.

Джулиана делала все возможное, чтобы не вмешиваться. Она вправду очень старалась. И после разговора с Эваном, ничего не предприняла, когда миссис Прайс прислала записку, что чувствует себя неважно и не спустится к ужину. Джулиана продолжала крепиться и после того, как Эван попросил унести поднос, так и не притронувшись к еде, которую по его же требованию ему прислали. Джулиана легла в постель и попыталась не думать обо всем этом, решив не давать Эвану повода злиться на нее за то, что она сует нос не в свои дела.

Она сердилась и после того, как слуги сообщили ей, что Эван среди ночи потребовал себе бутылку бренди, чтобы притупить боль в плече, которая мешает ему уснуть. Боль в плече, как бы не так. Джулиана отлично знала, какую именно боль он хотел притупить. И это была вовсе не боль в плече.

И вот теперь Салли, явившись во время завтрака в столовую, сообщила, что миссис Прайс собирается уезжать и просит вернуть ее одежду.

И Джулиана поняла, — с нее хватит.

— Спасибо, Салли. Я сама этим займусь. Вы не поможете Беатрис протереть серебро?

Салли кивнула и вышла.

Что ты намерена предпринять? — осведомился Рис, когда его жена направилась к двери.

— Немножко образумить миссис Прайс.

— Может, не стоит? — с сомнением в голосе отозвался он. — Пусть они сами решают свои проблемы.

Она метнула в него яростный взгляд.

— Странно, как это ты заметил, что у них есть какие-то проблемы. И что они вообще интересуются друг другом. — Все ее долго сдерживаемое возмущение Эваном вырвалось наружу и выплеснулось теперь на голову мужа. — Мужчины обычно удивительно тупы, когда дело касается таких «пустяковых» вещей, как любовь.

Рис вскинул брови.

— Не всегда. Я прекрасно заметил, что Эван буквально тает при всяком упоминании о миссис Прайс. И наоборот, должен добавить.

— Таять — это прекрасно, но в данный момент оба они обратились в глупых упрямцев. И чтобы, они не потеряли друг друга и не сожалели потом об этом всю оставшуюся жизнь, должен вмешаться кто-то третий и помочь им.

— И этим «третьим» являешься, конечно же, ты, — съехидничал Рис.

— Даже и не пытайся удерживать меня, Рис! — Джулиана погрозила мужу пальцем. — Вчера, оставшись вдвоем, они сотворили какую-то глупость. И ее надо исправить. — Она помолчала и добавила: — Да, и приготовься к поездке в город.

— В город? — удивился Рис. — Зачем?

— Потому что, когда мне удастся устранить недоразумение, им надо будет побыть наедине. Так что мы с тобой отправимся на денек в Кармартен. Всем семейством. Маргарет надо заказать новое платье, а Оуэн жаждет повидаться с Эдгаром, который приехал домой из университета, — вот мы заодно и сделаем все дела.

Завершив свою речь, Джулиана выплыла из комнаты. И хотя она слышала, как рассмеялся Рис за ее спиной, было ясно — он смирился с необходимостью уехать, поскольку понял правоту жены. Ситуация действительно требовала ее вмешательства.

Дойдя до комнаты миссис Прайс, расположенной напротив комнаты Эвана, Джулиана помедлила, раздумывая, куда зайти сначала. Вчера она говорила с Званом — это ничего не дало. Значит, остается миссис Прайс. И Джулиана постучала к ней.

Увидев на пороге хозяйку дома, Кэтрин слегка смешалась, но тут же попыталась скрыть это

— Доброе утро, леди Джулиана.

Заплаканные глаза Кэтрин подтверждали, насколько верное решение приняла Джулиана.

— Можно войти?

Какую-то долю секунды Кэтрин колебалась, но потом кивнула и посторонилась, пропуская Джулиану.

Закрыв за собой дверь, та сразу приступила к делу.

— Салли сказала мне, что вы собираетесь сегодня утром уезжать, поэтому я пришла узнать, все ли у вас в порядке.

Отвернувшись, Кэтрин с запинкой проговорила:

— Все… хорошо.

— Вижу по вашим покрасневшим глазам, все идет как нельзя лучше.

Кэтрин напряглась:

— Пожалуйста, леди Джулиана, давайте не будем говорить об этом.

— Очень хорошо. Не будем. Но, по-моему, вам следует знать: напротив вас, в своей комнате, сидит Эван, который, убежден, будто вы не хотите выходить за него замуж из-за его низкого происхождения.

Вот оно. Это случилось. И хуже не могло быть. Но ничего исправить уже нельзя.

Кэтрин понадобилось несколько минут, чтобы собраться с силами и, подавив рыдания, ответить:

— Пусть. Так даже лучше, — прошептала она. Джулиана начинала выходить из себя. Эта женщина оказалась не менее упрямой, чем Эван.

— Так лучше? Послушайте меня, мисс Прайс. Это вовсе не лучше. Вы не имеете права оставлять Эвана с подобными мыслями, будто он недостоин столь высокородной дамы, как вы. В особенности, если у вас какие-то другие причины для отказа.

Миссис Прайс повернула к Джулиане залитое слезами лицо, но выражение его оставалось все таким же непреклонным.

— Как я уже сказала, леди Джулиана, у меня нет желания обсуждать это.

И тут Джулиана взорвалась:

— Зато у меня есть! Садитесь, миссис Прайс!

— Я не ста…

— Садитесь! — приказала Джулиана.

Непривычно командный тон и решительность Джулианы вынудили Кэтрин подчиниться. Она присела на краешек кровати и с вызовом посмотрела на собеседницу.

Джулиана скрестила руки на груди.

— Я расскажу вам некоторые вещи об этом молодом человеке, о которых я не говорила ни одной живой душе на свете. И даже ему самому. Он, без сомнения, возненавидит меня, если узнает, что я рассказала вам это. Но он для меня — как родной сын, и я не могу стоять в стороне и наблюдать, как он страдает.