Сквозь шторм - Беверли Дженкинс
Он закрыл за собой дверь и вошел, наполняя ее чувства своим присутствием.
— Добрый вечер. Еще одежда?
— Я продолжаю говорить твоей матери, что у меня достаточно вещей, но они с Арчером отказываются слушать.
— Арчер?
— Да, у твоего брата отличный вкус. Он выбирает ткани, говорит мне, какие модели будут мне к лицу, и так из магазина в магазин.
— Мой брат одевает тебя?
— Да. Продавщицы говорят, что его любовница — одна из самых нарядных женщин в городе.
Рэймонд удивился, почему у него вдруг возникло желание придушить Арчера.
— Какие-то проблемы? — спросила она.
— Нет. Я понятия не имела, что у Арчера так много свободного времени, вот и все.
— Он мне очень помог.
Повисло неловкое молчание, пока она ждала, когда он изложит суть своего дела. Когда он этого не сделал, она попыталась завязать разговор.
— Твоя мама подумала, что ты не будешь возражать, если я воспользуюсь твоими старыми комнатами.
— Она была права.
Он огляделся. Она немного переделала комнату.
— Я кое-что поменяла.
На нескольких старых стульев была заменена обивка, а тяжелые шторы на окнах она заменила тканями более светлых и нежных тонов. Рэймонду показалось, что теперь это жилище принадлежит женщине.
— Я одобряю, хотя твой собственный дом скоро будет готов.
— Спешить некуда. Мне здесь нравится.
Рэймонд был недоволен. С того момента, как он вошел в комнату, он боролся с желанием заключить ее в объятия. Последние две недели она занимала каждую его мысль наяву и каждый ночной сон. Жажда мести больше не казалась ему первостепенной задачей. Занятия с ней любовью — вот что было главным. Он ясно видел, что под тонким летним халатиком на ней ничего нет, и мысль о том, чтобы раскрыть его и насладиться солнечными лучами и звездами, скрытыми под ним, пробудила к жизни его мужское естество. Может быть, если он позволит себе еще раз прикоснуться к ней, то сможет избавиться от этой жгучей потребности и продолжит жить своей жизнью.
Сэйбл видела, как в его глазах разгорается страстное желание. Несмотря на то, что она поклялась сохранять хладнокровие, его обжигающий взгляд касался ее во всех тех местах, которых он касался в последний раз, когда они занимались любовью. Несмотря на проблемы, разделявшие их, ни один из них, казалось, не был способен скрывать свои чувства. Это вселяло в нее надежду. Если она сможет удовлетворить его желание, возможно, желчность и недоверие будут вытеснены пылом страсти. Что произойдет, если она намеренно попытается соблазнить своего мужа?
— Ты пришел по какой-то причине? — спросила она, встретившись с ним взглядом.
— Я зашел проведать тебя.
Одно его присутствие могло заставить ее растаять, как масло на горячей плите.
— Я не украла серебро Джулианы, если тебя беспокоило это.
— Такие мыли были, но я пришел посмотреть, как ты устроилась.
— Я в порядке.
Он был одет для выхода. Сшитый на заказ темный костюм безупречно сидел на его мужественной фигуре. Белая рубашка казалась белоснежной на фоне его смуглой кожи. Ей стало интересно, как он проведет вечер и с кем. Гордость не позволила ей спросить об этом.
Рэймонд не мог избавиться от мыслей о том, чтобы снова заняться с ней любовью. Обнаженная кожа под халатом не давала ему думать ни о чем другом.
— Ты всегда бываешь обнаженной по вечерам?
— Тебе бы это понравилось?
Мужское достоинство Рэймонда напряглось, словно от ласки. В ее глазах не было страха.
— Ты очень дерзкая, моя королева.
— Дрезость интригует тебя, Рэймонд. А вот кротость — нет.
У Рэймонда заныли руки от желания распахнуть ее халат и прикоснуться к теплой красоте, которую он скрывал.
— Большинство мужчин хотят, чтобы их женщины были кроткими.
Сэйбл почувствовала, как ее соски напряглись в ответ на жар, возникший между ними в тихом свете свечей.
— Но не ты.
— Ты уверена, что знаешь, чего я хочу?
Она снова бесстрашно сверкнула глазами.
— То, что ты здесь, дает ключ к разгадке…
Он ухмыльнулся.
— Ты хорошо играешь в эту игру.
Он подошел к ней, стоявшей перед низким туалетным столиком, и приподнял ее подбородок, чтобы запечатлеть в памяти ее красоту.
Она тихо сказала ему:
— Я не стану делить тебя с любовницей, Рэймонд.
Он провел большим пальцем по ее соблазнительной нижней губе, сводя ее с ума своей медлительностью настолько, что она закрыла глаза.
— Почему нет? — прошептал он.
Затем, наклонившись, он прикоснулся своими губами к ее губам в мимолетном, но страстном поцелуе.
Когда он отстранился, Сэйбл ничего не могла поделать, кроме как несколько мгновений наслаждаться сладостью его прикосновения. Наконец она нашла слова, чтобы ответить:
— Я королева, а королевы не делятся… оооо…
Его рот захватил ее сосок через тонкий нефритовый халат. Ошеломляющее поддразнивание продолжалось до тех пор, пока она не застонала от удовольствия.
— Ее высочество одобряет это?
Он развязал халат и провел теплыми ладонями по уже затвердевшим бутонам ее грудей. Они блаженно пульсировали в ответ на соблазнительные движения, которые он описывал, целуя пульсирующую точку у основания ее шеи.
— Скажите мне, ваше высочество… вы это одобряете?
Ее груди буквально пели под его властными губами и руками. Когда он придвинулся, чтобы напиться из изгиба ее горла, они остались опустошенными, ноющими и влажными. Он осыпал поцелуями ее приоткрытые губы, а его руки скользнули вниз по ее упругим бедрам, томно поглаживая их.
Он обхватил ее бедра, позволяя ей почувствовать обжигающий жар его горячих ладоней, затем тонкий хлопок, бесстыдно и распутно скользящий по тыльной стороне ее бедер. Он дразнил ее нагло, восхитительно, наполняя таким жгучим восторгом, что она раздвинула ноги, чтобы он мог делать, что ему заблагорассудится.
Рэймонд делал это неторопливо, умело. Не в силах сопротивляться, он наклонился, чтобы его губы могли чувственно прикоснуться к ее груди с черными кончиками. Он наслаждался ощущением твердого бутона так же сильно, как и ее влажным и набухшим лоном. Ощущение ее страсти, так свободно струящейся под его прикосновениями, заставило его мужское естество воспрянуть желанием.
— Откинься назад, бижу… — хрипло приказал он.
Одурманенная страстью, Сэйбл оперлась о край туалетного столика. Пока она это делала, он осыпал горячими, вызывающими стоны поцелуями округлости ее грудей и трепещущую шею. Прокладывая путь ладонями, он позволил своим губам скользить вниз по ее нежной коже, словно поклоняясь ей. Опустившись на колени, он провел руками по ее талии и провел языком по ее пупку. Сэйбл выгнулась дугой от этого искрящегося ощущения и его ладоней, скользящих вверх и вниз по ее ногам.
Его рука скользнула ниже, к ее лону, и медленно приоткрыла спрятанную
