Ферн Майклз - Богатство Лас-Вегаса
— Это только сон, Саймон, убирайся отсюда.
— Делай, как хочешь, Эш. Я расскажу отцу, что ты погиб геройской смертью.
— Ты сукин сын! Неужели ты оставишь меня здесь?
— Еще как оставлю! — рассмеялся Саймон.
Эш сел на кровати. Сердце колотилось, горело и болело плечо. Он спустил ноги, нащупывая пол, и поморщился. Сняв пропотевшую рубашку, пошел в ванную. «Мне противна твоя смелость, Саймон. Сукин сын». Ему хотелось плакать, потому что в душе он знал, что не испытывает ненависти к брату. Тот день, когда они встретились в воздухе над океаном, остался одним из самых светлых воспоминаний за девять военных месяцев. Может быть, когда-нибудь они еще смогут посидеть с бутылочкой пива и вспомнить… Может быть…
* * *Фанни посмотрела на часы. Еще минута и банк откроется. Ей было почему-то не по себе. Когда двери, наконец, распахнулись, она поспешила войти в числе первых. А через десять минут уже выходила из банка, зажав в руке сумочку с деньгами. Она сразу же направилась к офису, но обнаружила, что передняя дверь заперта. И куда теперь? Пожалуй, лучше всего заглянуть в аптеку и позавтракать поплотнее. Может быть, мистер Роллинз немного опаздывает или ушел в суд.
— Фанни! Что вы здесь делаете так рано?
— Мистера Роллинза еще нет, а офис закрыт. Я выпью чашечку кофе с тостом. Знаете, Бесс, я решила задержаться здесь еще на какое-то время. В субботу я разговаривала по телефону с папой, он сказал, что оба мои брата ушли в армию. Я собираюсь купить на свои деньги военные облигации. В следующий раз, когда их будут распространять, я думаю предложить свои услуги.
— Помощь никогда не бывает лишней. Мои отец с матерью только и говорят, что о войне. От радио не отходят, сидят, как приклеенные. Эй, постойте-ка, это же Эш Торнтон! Папа говорил, что он настоящий герой. Ас, или как их там называют. Интересно, почему это Эш дома?
— Где? — спросила Фанни, оглядываясь.
— Только что прошел мимо. Видели бы вы его на футбольном поле! Все наши девчонки с ума по нему сходили. У него есть еще младший брат, Саймон, но тот совсем другой, тоже симпатичный, но в другом стиле. Я слышала, что они оба ушли добровольцами. Про Эша газеты много писали.
— Я и не знала, что у миссис Торнтон есть дети, — сказала Фанни.
— Моя мать говорит, что миссис Торнтон очень скрытный человек. А папа постоянно ее одергивает: «Эй, Миртл, я не желаю, чтобы ты сплетничала о Салли Торнтон. Эта женщина дала жизнь нашему городу». Тогда мама фыркает и замолкает. — Бесс наклонилась через прилавок. — Наверное, в молодости она была горячей девчонкой…
— Пожалуй, мне пора в офис. Мистер Роллинз, наверное, вернулся. Не могу представить, чтобы он не предупредил меня, если собирался задержаться. А если его нет, то пойду домой, хотя делать там совсем нечего. Что на ланч?
— Салат с ветчиной. Посетителям нравится. — Бесс рассмеялась. — И сладкий соус.
— Может, зайду еще, если станет скучно.
— Я буду здесь. Кстати, если вас интересует, у нас распродажа зубной пасты «Шпана». Папа накупил, теперь не знает, что с ней делать. А все потому, что торговый агент была женщина. Она с ним пофлиртовала и вот… Сейчас везде женщины.
— Я и не знала, — пробормотала Фанни, поднимаясь.
Офис Дэвина Роллинза все еще был закрыт, и, судя по всему, ее шеф не появлялся. Фанни вырвала из записной книжки листок, написала записку и сунула под дверь. Сумочка не сразу закрылась — мешала пачка денег. Да, с ними надо что-то делать. Прямо сейчас.
* * *Купив облигации, Фанни вернулась в пансионат. Там ей сообщили, что ее ожидает послание. Сердце екнуло: наверное от Джейка или его друзей. Но нет, записка была от Дэвина Роллинза. Содержание ее оказалось совсем кратким: «Офис закрыт до среды».
Что делать? Чем занять свободное время? В Шэмроке, переделав домашние дела, Фанни обычно читала. Она спросила у хозяйки, где находится библиотека. Можно просмотреть газеты за прошлую неделю, побольше узнать о ходе войны, а если повезет, то и принести с собой какой-нибудь новый детектив.
Идти пришлось далеко, солнце припекало, и, оказавшись наконец у массивных двойных дверей, Фанни вытерла пот со лба. «Сейчас бы выпить чего-нибудь прохладительного», — помечтала она. В помещении жара не ощущалась. Разумно расположенные вентиляторы обдували оба небольших зала.
Спустя два часа, потирая уставшие глаза, Фанни вышла из библиотеки, записав себе в карточку два романа. Вот теперь можно заглянуть в аптеку и утолить жажду. Раздумывая над тем, что именно ей хочется выпить, Фанни брела, пока не столкнулась с высоким молодым человеком, оказавшимся недостаточно проворным, чтобы вовремя отступить в сторону.
— Извините, это я виновата… задумалась… мне очень жаль. — Она подняла голову и увидела самого красивого из всех мужчин, которых ей доводилось встречать. И он смеялся. Над ней? Фанни попыталась обойти его, но тот придержал ее за плечи.
— Не беспокойтесь. А вы не ушиблись?
Она взглянула на него мельком, но успела разглядеть достаточно хорошо. Высокий, как ее брат Дэниэл, то есть больше шести футов. Улыбающиеся голубые глаза. На лоб упали непокорные пряди волос, и он нетерпеливо отбросил их назад.
— Вы уверены, что все в порядке? Ваша голова ударила мне прямо в грудь. Я это почувствовал. А если почувствовал я, то почувствовали и вы. — Какая у него заразительная улыбка! И озорная.
— Спасибо, все нормально. Извините, это я виновата.
— Ваше извинение принято. — Он открыл ей дверь.
Польщенная столь галантным жестом, Фани поспешила переступить порог аптеки и споткнулась. Мужчина успел схватить ее за руку, лицо его при этом исказила гримаса боли.
— О, какая я сегодня неуклюжая! Извините. Вы… вам, кажется, нехорошо? Что случилось? Извините, пожалуйста, — она лепетала бессвязно, сбивчиво, как школьница.
— Ничего особенного, не обращайте внимания. Просто схватил вас не той рукой. У меня немного побаливает плечо. Все о'кей.
— Спасибо вам за помощь и внимание. Мне очень жаль, что все так получилось. Надеюсь, ваше плечо заживет.
Фанни уселась на высокий красный стул у самой стойки.
— Бесс, побыстрее дайте мне два холодных вишневых. Может, даже три, — она перевела дыхание.
— Боже, Фанни, что случилось? В чем дело? У вас лицо, как ветчина в салате. Не пейте так быстро, а то может стошнить.
— Ходила в библиотеку, туда и назад пешком. А сейчас… уф… я врезалась в самого красивого парня. Он был такой… такой… но, Бесс, какая у него улыбка! Я так смутилась, что даже разговаривать толком не могла, вела себя, как тринадцатилетняя девчонка. Вот почему у меня так горит лицо. Не знаю, в каких войсках он служит, но я разобрала, что он лейтенант.
