Джорджетт Хейер - Опасный маскарад
В Уайтсе на Сент-Джеймс-стрит лорд Бэрхем, играя в фараон, весело заметил милорду Марчу, что он надеется в конце этой недели представить этим кляузникам стряпчим все доказательства своей личности.
В большом доме на Гровенор-сквер мистер Ренсли лечил свою рану и размышлял о результатах встречи, которая должна была состояться в этой самой комнате через несколько дней.
В Ричмонде Робин поехал вместе с миледи пить чай, который он, кстати, терпеть не мог, чтобы Прюденс могла остаться одна и принять сэра Энтони, когда он приедет.
Прю сидела в библиотеке с окнами на речку и пыталась читать книгу. Но ей никак не удавалось сосредоточиться, она то и дело прислушивалась, не раздается ли звук колес.
Наконец он послышался. Она все-таки была женщиной и потому бросила взгляд в большое зеркало над камином. В зеркале был виден красивый молодой джентльмен в пудреном парике; пришлось поправить немного сбившийся галстук; Прюденс снова опустила глаза в книгу.
Лакей открыл дверь; лицо его было испуганным, не без примеси любопытства. Прю заложила страницу; она насторожилась, но полностью владела собой.
– Сэр... двое мужчин! – Казалось, лакей не знал, что еще сказать.
Прюденс перевела глаза и вопросительно посмотрела на двух скромно одетых мужчин, вошедших в комнату.
Девушка непринужденно положила ногу на ногу; на ней были сапоги для верховой езды. В голове закипала лихорадочная работа, но лицо оставалось безмятежным.
Она знала, зачем приехали эти посетители; они могли бы и не показывать ей ордера на арест. Она слегка подняла брови и перевела взгляд на вошедших. Казалось, она позабавлена и вместе с тем недоумевает.
– Что, во имя всего святого, все это значит?
– Ордер на арест, – кратко ответил один из мужчин. – Подозрение в убийстве Грегори Мэркхема, эсквайра, проживавшего на Пойнтер-стрит, дом пять.
Серые глаза удивленно расширились. Второй мужчина, казалось, был смущен своей ролью.
– По долгу службы, – сказал он, уставился в потолок и кашлянул.
Прюденс думала о том, где мог быть сейчас Джон. Очевидно, ее должны были отвезти в город под стражей; нужно было каким-то образом освободить ее, притом как можно скорее. Вот так да! Но кто бы мог подумать? Похоже, дело идет к тому, чтобы сбросить маску, но что будет с ней потом? Господи, старый джентльмен что-то напутал! Или она сама что-то испортила? Следует признать честно: ее присутствие на дуэли не входило в его планы. И если еще немного подумать, они не должны были сами доставлять мисс Летти домой. Вот, значит, что получилось, когда они хоть на волосок отклонились от его приказов. Что же ей делать теперь? Если бы Джон видел этих вестников беды, он бы немедленно помчался к милорду, и в самом деле, только в нем вся их надежда!
– Должен ли я понимать, что меня подозревают в убийстве мистера Мэркхема? – спросила она.
Старший из двоих молча указал на ордер. Им не полагалось распутывать эти тайны.
– Боже мой! – промолвила Прюденс. – Ну что будем делать теперь, джентльмены?
– Если вы прикажете, мы принесем вам плащ и шляпу, сэр. Мы едем в Лондон, – сказал старший.
– Должны выполнять свой долг, – хрипло добавил его товарищ. – Как ни прискорбно.
– Разумеется, джентльмены, – согласилась Прюденс. – Она повернулась к застывшему словно изваяние лакею. – Принесите шляпу и плащ, Стивен. И сообщите миледи и мисс Мерриот, когда они вернутся, об этой нелепой ошибке. Вы скажете мисс Мерриот, чтобы она не беспокоилась обо мне. Конечно, я сразу же вернусь обратно.
Лакей вышел. Смущенный джентльмен почтительно прошептал слово «шпага»! Уверенный джентльмен кивнул:
– Не сочтите за обиду, ваша честь, но шпагу брать нельзя.
– У меня ее нет.
Они убедились, что это действительно так.
– Благодарим вас, сэр. И конечно, пистолеты...
Прюденс поднялась с места.
– Вы можете обыскать меня. У меня нет привычки носить пистолеты с собой.
Ее заверили, что ни в коем случае не стремятся оскорбить молодого джентльмена, и весьма поверхностно похлопали ее по карманам: наконец официальные лица выразили свое полное удовлетворение, хриплый слуга закона снова извинился и возобновил изучение потолка.
Прюденс осталась стоять у кресла, ожидая, пока принесут шляпу и плащ, а служители Фемиды выстроились по обеим сторонам двери, на манер часовых. Прюденс рассеянно смотрела в окно, выходящее в сад и на реку.
Она перевела глаза на своих стражей, в груди ее всколыхнулась радость, ибо она увидела Джона.
Вернулся лакей, который нес шляпу, плащ и трость, украшенную костяной инкрустацией. Уголком глаза Прюденс заметила, что Джон исчез. Она неторопливо повторила лакею, что он должен сказать Робину, и перекинула плащ через руку. Поправила, встряхнув, кружевные манжеты, надела треуголку и сказала, что готова ехать. Ее вывели в холл, мимо подглядывавших во все щелки слуг, и наружу, к ожидавшей их карете. Девушка забралась в карету и уселась в дальнем углу, с совершенно непринужденным видом. Оба ее спутника сели вслед за ней, один – рядом, второй – напротив. Подняли подножки, захлопнули дверцы. Карета тяжело тронулась с места. Господи, только бы Робин не сделал ничего сгоряча...
В конюшне миледи Джон в отчаянной спешке седлал прекрасную гнедую кобылку. Ее взнуздали так быстро, что конюхи миледи только ахнули. Кобылку вывели во двор. Вышедший из кладовки со сбруей грум уставился на старого слугу, пожевывая соломинку, и осведомился, далеко ли он собрался. Джон кратко ответил, что у него есть поручение, и ускакал, прежде чем грум успел задать следующий вопрос. Этот флегматичный индивидуум остался стоять посреди двора разинув рот. Вот только что Джон был здесь, а вот его и нет. Всадник исчез за воротами в одно мгновение. Грум подумал, что Джон, видать, торопится, и вновь с глубокомысленным видом занялся своей соломинкой.
Глава 27
СТЫЧКА НА БОЛЬШОЙ ДОРОГЕ
Заметив впереди скромную карету, катившую весьма неторопливо, Джон убедился, что доберется до Лондона задолго до них. Кобылка была сильная, ей так и хотелось пуститься в галоп. Джон свернул в поля и дал ей волю.
Он скакал напрямик. Он обгонит карету так, что они его не заметят, и снова выскочит на дорогу, уже впереди. Затем – прямо к милорду Бэрхему, как можно быстрее, и снова назад, чтобы удержать мастера Робина от глупостей.
Джон не видел выхода из положения, но он и не должен был его искать. Его дело – повиноваться приказам. У старого слуги не было ни малейших сомнений в том, что лорд Бэрхем сразу же найдет выход. А уж если милорд узнает обо всем, Джону останется лишь позаботиться о мастере Робине. Джон слишком хорошо знал этого юного джентльмена и живо представлял себе все те опрометчивые поступки, на которые тот был способен. Он знал: ему нужно торопиться назад, в Ричмонд.
