Стефани Лоуренс - Избранница
— Когда лакей поведет Генриетту гулять в парк, дайте мне знать. Я пойду с ними.
— Слушаю, миледи.
Милдред, Герти и Леонора приехали на вечер леди Каттертуэйт не слишком рано и не слишком поздно. Официальное открытие сезона приближалось, и представители высшего общества возвращались в Лондон из загородных имений и с курортов. Каждый вечер балы и прочие увеселения становились все более людными. Не слишком большой зал леди Каттертуэйт уже с трудом вмещал гостей. Поприветствовав хозяйку, Леонора оглянулась, удивляясь отсутствию Тристана. Вот сейчас он возникнет рядом и возьмет ее за руку — как всегда, без решения. Но его не было, и, слегка встревоженная, она провдила тетушек к диванам, на которых уже восседали матроны, обмениваясь последними новостями и обсуждая присутствующих, Милдред с кем-то разговаривала, поэтому Леонора сказала Герти: «Я пойду поболтаю с кем-нибудь». Та кивнула, и девушка пошла вперед, чувствуя себя удивительно одиноко. Казалось бы, она сто раз была на балах и ее раздражало постоянное присутствие Тристана. Теперь она одна — можно подойти к знакомым, улыбнуться любому мужчине, потанцевать… Горе в том, что ничего этого ей совершенно не хотелось. А хотелось только одного — узнать, не случилось ли с ним чего-нибудь. И если нет, то вдруг сегодняшнее отсутствие — результат вчерашнего разговора? После тех слов — «только вы» — он держался как-то странно. Леонора уловила некую сдержанность, словно он жалел о сказанном. Но почему? Потому, что сказал слишком много, или потому, что сказал не то, что думал? Леонора вздохнула, приказала себе не вспоминать о нем и в результате занялась самобичеванием: как она могла позволить себе так привыкнуть к этому человеку? Ведь ей не хватает его! Она беспокоится!
Неужели он все же сказал неправду? Она и так с трудом понимала, что им движет… Почему-то это стало вдруг ужасно важно — знать и понимать мотивы его поступков. Но еще страшнее была мысль, что он может быть неоткровенен с ней. Если так… то дальше лежала пропасть. Леонора вздохнула — эта была та самая ситуация, которой она надеялась избежать, отказываясь вступать в брак.
Она продолжала бесцельно двигаться по залитому светом залу, останавливаясь тут и там, обмениваясь приветствиями, — и вдруг увидела впереди очень знакомую спину. Как и много лет назад, спина была облачена в красный мундир. Словно почувствовав ее взгляд, мужчина оглянулся и, улыбаясь, шагнул ей навстречу.
— Леонора! Как я рад видеть тебя вновь!
— Марк! — Улыбка ее была лучезарна. — Я вижу, ты так и не вышел в отставку.
— Такая уж у меня судьба — жить солдатом. — Широкоплечий, темноволосый, но при этом кожа удивительно светлая — все осталось как было. Он повернулся к стоявшей рядом женщине: — Леонора, позволь представить тебе мою жену Хизер.
Улыбка Леоноры стала менее лучезарной, но Хизер Уортон ничего не заметила и тепло приветствовала ее. Если она и была в курсе, что ее муж был когда-то помолвлен с Леонорой, то ничем не выдала своей осведомленности. И через минуту Леонора уже слушала их дружный рассказ о том, как прошли — сколько же мы не виделись? Бог мой — семь лет! — годы их семейной жизни: рождение первенца, постоянные военные кампании, а это так тяжело, когда мужа подолгу не бывает дома, тем более что детей уже четверо… Леонора слушала, кивала, что-то говорила и с удивлением смотрела на женщину. Невозможно было не заметить, что она целиком зависит от мужа. Ее ничто не волновало, кроме семьи и детей. Похоже, личность ее растворилась полностью в повседневных проблемах, и она висла на руке мужа, заглядывала ему в глаза — слоено нуждалась в его присутствии, чтобы иметь возможность существовать. Леонору охватила дрожь при мысли, что она собиралась замуж за этого человека, который воспринимает такое отношение жены как нечто естественное. Все же они не были созданы друг для друга — Леоноpa никогда бы не смогла дойти до такой степени самоотречения.
Давным-давно она поняла, что никогда не любила Марка.
Когда они обручились, ей было всего семнадцать и она мечтала о том же, о чем грезят все молоденькие девушки, — найти красивого мужа и обзавестись своим домом. Она была влюблена не в конкретного мужчину, а в саму мысль о жизни замужней женщины — как любая семнадцатилетняя глупышка. И теперь она смотрела на Уортрна и мысленно благодарила Господа, что он не дал ей совершить ужасный, непоправимый шаг — выйти замуж за этого человека.
Тристан опоздал к началу бала. Днем он получил известие от одного из своих информаторов и вынужден был, переодевшись, отправиться в доки. Вернулся лишь после наступления темноты.
И вот он стоит на ступенях бального зала и тщетно ищет в толпе Леонору. Сегодня он нервничал больше обычного, а виной всему — вчерашний разговор. Он зашел слишком далеко, признавшись, что она для него единственная. Правда, которую он осознал, но боялся сформулировать даже для себя, вдруг сорвалась с губ, и он почувствовал себя ужасно: беззащитным и уязвимым. Как он мог так открыто обнажить свои чувства, выставить себч таким дураком? Словно отправился на битву и забыл часть доспехов дома. Теперь у него всегда будет это чувство незащищенности перед ней.
Поэтому надо найти ее — сейчас. И придумать что-нибудь, чтобы жениться на ней — как можно скорее. Отчаявшись найти Леонору, Тристан отправился на поиски ее тетушек. Собравшись с духом, он подошел к кружку старых дам, которые встретили его заинтересованными взглядами, и приветствовал Милдред и Герти.
Лорда представили остальным, и он терпеливо вынес эту процедуру. Милдред, увлеченная какой-то беседой, махнула рукой в сторону толпы:
— Леонора где-то там.
Но Герти имела что сказать по этому поводу.
— Вон она, — указала тростью пожилая дама, и Тристан действительно увидел Леонору, которая увлеченно, с кем-то болтала. — Этот презренный Уортон вцепился в нее, — с негодованием добавила Герти. — Идите и спасите мою девочку.
Тристан задумчиво разглядывал Леонору и ее собеседников. Ему казалось, что беседа была вполне мирной, девушка явно не порывалась прервать разговор, поэтому он решил выяснить, что имела в виду тетушка.
— Капитана, с которым она разговаривает, зовут Уортон? — поинтересовался лорд. — Почему вы так нелестно о нем отзываетесь?
Герти молча смотрела на него, поджав губы. Тристан ждал. Он знал, что она не слишком ему доверяет, как и остальным представителям мужского рода. И все же казалось, что последнее время Герти относилась к нему лучше, чем прежде. Оглядев Тристана с ног до головы, старая дама перевела взгляд на Уортона, и на лице ее можно было прочесть весь ход мыслей. Этот явно лучше, чем тот. Поэтому она кивнула и принялась рассказывать:
