Бобби Смит - В погоне за блаженством
Мэтью ушел, а Маршалл тупо смотрел в потолок, пока сон не сомкнул его веки.
— Кэролин, настало время познакомиться с человеком, которого ты выхаживаешь. Иди в дом. Может быть, сегодня мы вынесем мистера Уэстлейка на солнышко. Думаю, это принесет ему больше пользы, чем лежание в кровати.
— Да, мама. — Она последовала за матерью.
Маршалл, угрюмый, сидел на кровати, когда открылась дверь. Он увидел Элис, а за ней ее молодую копию, высокую блондинку с пышными формами, и лицо его смягчилось.
— Мистер Уэстлейк!
— Просто Маршалл, пожалуйста. — Он улыбнулся.
Эта первая его улыбка в их присутствии так изменила его внешность, что обе женщины как по команде улыбнулись в ответ.
— Маршалл, моя дочь Кэролин. Она дежурила у вашей постели по ночам.
— Большое спасибо и вам, Кэролин.
— Не за что, — сказала девушка смущенно. Она увидела перед собой мужчину, а не больного, каковым он был совсем недавно.
— Мы думаем, сейчас вам лучше побыть на солнышке. Кэролин, принеси что-нибудь из отцовской одежды. Мы поставим стул под деревом, и вы сможете отдыхать там хоть до самого вечера. Это гораздо интереснее, чем лежать здесь.
— Прекрасная идея! — согласился он. — А то с ума можно сойти. Вот только сомневаюсь, смогу ли дойти до дерева самостоятельно.
— Мы вам поможем и не допустим, чтобы вы снова слегли.
Кэролин вернулась с одеждой Мэтью. Маршалл натянул на себя брюки и рубаху с длинным рукавом и потихоньку заковылял к двери, время от времени останавливаясь, чтобы унять головокружение и набраться сил для следующего шага.
— Маршалл, я вам помогу. — Кэролин вбежала в комнату и, положив его руку на свое плечо, повела к двери.
— Боюсь, вам не справиться со мной, — добродушно промолвил он.
— Не беспокойтесь. Я намного сильнее, чем кажется на первый взгляд, а вы не такой уж тяжелый. Вы очень похудели.
— Да, — поспешно ответил он. Молодой девушке совсем не обязательно знать, что пришлось ему пережить.
Маршалл сидел под могучим дубом и с умиротворением наблюдал за рекой и несколькими животными, которых держали на ферме. Он поклялся себе, что по приезде домой щедро отблагодарит этих добрых людей. Заметив удочки возле дома, Маршалл решил, что, когда почувствует себя немного увереннее, будет ловить рыбу на ужин.
Закончив домашнюю работу, Кэролин подсела к Маршаллу. Она чувствовала, что он глубоко несчастен, и ей не терпелось узнать, в чем причина его невзгод. Конечно, она сможет убедить его, что жизнь не так уж безрадостна, как ему кажется, и что в любой ситуации можно увидеть светлую сторону. Она рассказывала ему обо всем: как они жили в Кентукки, а потом переехали сюда и обосновались на севере, о своих друзьях, которые остались далеко, о том, как родителям удалось скопить деньги и купить лучшие земли, о больших планах на будущее, о своей любви к лошадям. Видя, как его интерес то вспыхивает, то снова угасает, она пыталась вызвать его на откровенность. Но один раз она почувствовала неловкость, когда упомянула о его семье. Он как будто окаменел и тотчас перевел разговор на другую тему. Маршаллу нравилось слушать болтовню Кэролин. Она отвлекала от мыслей о Джулиане. Он пытался понять, почему она пошла на сговор с Магвиром. Единственная причина: ее помолвка с Филиппом была чистейшим обманом, только ради спасения своей репутации. Она не могла перенести его женитьбы на Рени. Рени! Ее имя болью отдалось в сердце. Последняя сцена была его вечным мучением. Магвир, приставивший нож к ее горлу… И затем его смех. Рени погибла из-за Джулианы с ее болезненной ревностью. В нем снова закипела ярость. Он побледнел и стиснул зубы. Ненависть. Его сердце может вместить только ненависть. Больше ничего — только бесконечная ненависть.
— Маршалл!
Откуда-то издалека до него долетел нежный женский голос, взволнованный и незнакомый. И этот голос вернул его в настоящее.
— Простите. — Маршалл пытался собраться с мыслями.
— Ничего страшного. Я просто испугалась, что вам стало плохо. У вас такое измученное лицо.
— Мне будет хорошо, когда я смогу вернуться домой.
— Вы сильно скучаете?
— Кэролин, я вообще перестал верить, что когда-нибудь вернусь домой.
— Сколько времени вы были в плену? — спросила она невинно, забыв, что он неохотно обсуждает все, что связано с ним.
— Очень долго. Наверное, скоро ужин, а мне еще многое надо обсудить с вашей матерью. Пожалуйста, помогите мне. — Голос его звучал бодро, но глаза были как льдинки.
Дни проходили за днями, и к нему постепенно возвращались силы и уверенность. Его некогда бледное лицо загорело и посвежело. Он улыбался шуткам Кэролин и по мере сил помогал Элис по дому. Он увлекся рыбной ловлей и проводил долгие часы с рассвета до сумерек на реке в полном одиночестве, а потом с гордостью вручал хозяйке на удивление богатый улов, который превращался в прекрасный ужин для всей семьи.
Маршалл надеялся, что шериф Тэнер вернется до того, как он сможет самостоятельно уехать. Он хотел поблагодарить его.
Однажды вечером, когда солнце скрылось за верхушками деревьев, Кэролин незаметно подсела к нему.
— Вы скоро уедете?
— Да, там очень волнуются.
— Я думала, вам здесь понравится и вы останетесь, — сказала она грустно.
Он удивленно взглянул на нее. Ему и в голову не приходило, что эта молодая девушка может так прикипеть к нему. Но завязывать здесь с кем бы то ни было близких отношений он не хотел. Это очень милые, добрые люди, но его жизнь теперь подчинена одной цели: встретиться с Джулианой.
— Спасибо, Кэролин. Мне очень приятно слышать это. — Он вежливо улыбнулся.
Она робко улыбнулась в ответ. Маршалл показался ей очень привлекательным, несмотря на все его раны и увечья, а его мрачный вид будоражил воображение. Однажды ночью она проснулась от того, что он кричал во сне. Она бросилась к нему: неужели снова заболел? Но Маршалл спал, сотрясаемый кошмарами, и все время повторял имя какой-то Рени. Кто она? Он никогда не упоминал это имя, только раньше в бреду и вот теперь во сне.
— Кто эта Рени? — полюбопытствовала она. Ей показалось, что они стали близкими людьми.
Маршалл строго посмотрел на Кэролин.
— Где вы слышали это имя?
— Вы звали ее во сне… — Девушка была немного смущена, она не ожидала от него такой реакции.
Маршалл на миг перестал дышать. Возможно ли, чтобы он так ясно разговаривал во сне? Он видел Рени, как она любила его, как они купались, и, наконец, Магвир… Вот он рвет на ней сорочку, трогает ее… Комок подступил к горлу.
— Она была моей женой, — произнес он спокойно.
— Была?
— Ее убили братья Магвир в тот день, когда взяли меня в плен.
