Конни Брокуэй - Всю ночь напролет
Шаги замедлились. Энн выпрямилась, вздернув подбородок и приготовившись встретиться с вошедшим лицом к лицу. Кто-то остановился за дверью. Она отступила на шаг. Довольно долго царила тишина, после чего звук шагов раздался снова, постепенно удаляясь, пока не заглох совсем.
Безудержные слезы заволокли глаза Энн и тонкими струйками потекли по щекам. Возможно, это ее судьба. Оставаться здесь взаперти, спрятанной от посторонних глаз, наедине со Сьюардом и его безумной страстью… Не в этом ли состояло наказание, придуманное для нее Джеком? Неужели он не догадывался о ее чувствах к нему? Не знал о том, как сильно она его желала?
«О Господи, какая же я дурочка! — промелькнуло у нее в сознании. — Как он может об этом не знать? Ведь я хваталась за малейшую возможность, за самый пустяковый предлог, лишь бы еще раз прикоснуться к нему, ощутить его страсть…»
Конечно, для него это не было тайной. Энн заколотила кулаками по двери:
— Вы не смеете держать меня здесь вечно! Не смеете!
На ее крики никто не ответил. Тогда Энн заколотила по двери с еще большей яростью. Ее лицо было залито слезами, голос срывался от рыданий. Она что было силы дернула за ручку.
— Да отпустите же меня, черт бы вас побрал! Вы не имеете права так со мной обращаться! Джек! Джек!
Она стучала по двери до тех пор, пока у нее не заболели руки, продолжала кричать, пока совсем не охрипла. Наконец, она без сил прислонилась к твердой деревянной панели.
Он не мог быть таким жестоким.
Нет, он мог быть кем угодно.
Отойдя от двери, Энн принялась лихорадочно осматриваться по сторонам. Ей просто необходимо поскорее отсюда выбраться. Она еще раз прощупала зарешеченное окно — решетка была прочной. Расстояние между узорчатыми прутьями оказалось слишком ничтожным, чтобы сквозь них можно было протиснуться. С этим справился бы разве что ребенок…
Круто развернувшись, Энн устремилась к камину и опустилась на колени прямо на остывшие угли. Огонь в нем уже давно потух, и никто так и не явился, чтобы разжечь его снова. Изогнувшись, она просунула внутрь голову и подняла глаза вверх к узкому темному дымоходу. Для нее этого пространства было вполне достаточно. Она сможет подняться вверх по трубе.
Но что потом? Энн резко отдернула голову. Сейчас она была не в состоянии думать о чем-либо, кроме бегства.
Набрав горстку углей, она вымазала сажей лицо и руки. Ее платье было слишком узким и неудобным, чтобы лазить в нем вверх по трубам, поэтому им пришлось пожертвовать. С помощью перочинного ножика она укоротила юбки до половины длины, а также отрезала большую часть рукавов. Вытащив из шкафа легкий плащ, Энн свернула его в тугой рулон, намереваясь прикрыть им свою испорченную одежду, как только окажется на улице. Затем, сделав глубокий вдох, она опустилась на корточки перед камином и медленно забралась в самую его середину.
Терпкий запах дыма проник ей в ноздри, раздражая горло. Энн запрокинула лицо, невольно зажмурившись, когда на нее обрушилось целое облачко сажи и пепла.
Оказавшись в дымоходе, Энн выпрямилась и подняла руки. Дымоход был тесным, даже слишком тесным. Прижавшись к кирпичной кладке, она ногами уперлась в стену напротив, после чего медленно, осторожно, шаг за шагом принялась карабкаться вверх по узкому темному дымоходу.
Казалось, это длилось целую вечность. Малейшее продвижение вперед стоило ей огромного труда, не говоря уже о темноте и удушливой угольной пыли. Она до крови ободрала себе ладони о неровную поверхность кирпичной кладки. Один раз ее нога застряла в узкой щели, и ей тут же пришли на ум страшные истории о мальчиках, которых в возрасте четырех или пяти лет отдавали в обучение к трубочистам и которым случалось попадать в такие узкие проходы, где они застревали навечно. В другом месте труба делала резкий поворот, и ей пришлось пробираться ползком, извиваясь всем телом, чтобы миновать опасный угол и продолжить путь. Пот ручейками струился по ее лицу, все тело свело от усталости.
Наконец — о счастье! — она почувствовала, как ее щеки обдул свежий воздух, словно на нее снизошла благодать. Удвоив старания, она через несколько минут выбралась из крошечной отдушины, словно восставшая из пепла птица Феникс, только изрядно потрепанная. Едва переведя дух, Энн бросилась ничком на конек крыши и некоторое время лежала без движения. Свежий морозный воздух вернул ей силы. Ей нельзя было здесь оставаться. В любую минуту Джек мог обнаружить ее исчезновение.
С трудом поднявшись на ноги, Энн накинула на плечи тонкий плащ, предусмотрительно захваченный с собой, после чего в отчаянии осмотрелась по сторонам. Она хорошо знала эти не отмеченные ни на одной карте маршруты, пролегавшие высоко над землей. В любое другое время они могли бы увести ее в безопасное место, подальше от Джека и всего, что было с ним связано. Но только не в эту ночь.
На этот раз все кругом было затянуто туманом, густым, как взбитые сливки. Видимость была слишком плохой, чтобы она могла воспользоваться кратчайшим путем, перескакивая с крыши на крышу. Но сейчас у нее не оставалось времени для напрасных сожалений.
Энн быстро сползла вниз по стене здания. Спуск оказался для нее столь же легким, сколь трудным был подъем. Улицы внизу казались совершенно пустынными. Из-за холода и тумана мало кто осмеливался выйти из дома, разве только по самым неотложным делам.
Она старалась держаться как можно ближе к зданиям. Время от времени то впереди, то за ее спиной появлялась, словно призрак, какая-нибудь одинокая фигура, чтобы спустя мгновение раствориться в молочно-белой мгле. Она шла медленно, поскольку плохо разбиралась в наземных путях, к тому же ей мешал туман. Звук ее шагов разносился далеко вокруг, гулкий во влажном воздухе.
Постепенно Энн начала улавливать слабое эхо шагов, будто кто-то следовал за нею, старательно подражая ее походке. Она бросила взгляд через плечо и прищурилась. Действительно ли она заметила на другой стороне улицы чей-то едва различимый для глаз силуэт или это ей только показалось?
Энн остановилась и стала внимательно прислушиваться, напрягая все свои чувства, чтобы проникнуть под плотный покров тумана. Никого… только пугающее ощущение, что за ней наблюдают.
— О Господи!
Какое-то крошечное создание с гладкой, лоснящейся шкурой, возникнув невесть откуда, бросилось ей прямо под ноги. Энн отпрянула в сторону. Да ведь это кошка!
Нервный смешок вырвался у нее из груди.
— Бедняжка! — пробормотала Энн. — Ты, должно быть, напугана не меньше моего…
Не прошло и мгновения, как какой-то незнакомец набросился на нее, приперев плечом к стене. Удар головой о кирпичи ее оглушил. Руки убийцы угрожающе сомкнулись у нее на горле. Энн беспомощно обмякла, задыхаясь в безжалостных тисках, и из последних сил пыталась вырваться. Огненные искры то вспыхивали, то гасли перед ее глазами.
