Джейн Бонандер - Пыл невинности
Скотти Макдауэлл радовалась беременности… если на самом деле была беременна. Правда, ее смущало одно обстоятельство. Как он узнал о ее беременности, если она сама даже не догадывалась о ней. В конце концов, речь шла о ней, о ее собственном теле! Разве не она первой должна узнать о том, что носит его ребенка?
Скотти натянула одеяло до подбородка и попыталась убедить себя в том, что Алекс не разбирается в таких вещах. Он тайком пробрался в ее комнату и спрятался в темном углу, чтобы подсмотреть, как она будет раздеваться. Глупый! Сложил несколько маленьких загадок, которые тревожили ее в последнее время – больной желудок и ноющая боль в груди, – и неожиданно решил, что она беременна. Другие ответы казались бессмысленными, и о них не стоило даже думать, поскольку мысли об этом приносили новую боль.
Глава 14
На следующее утро Скотти Макдауэлл ждал чудесный сюрприз. Она открыла глаза и увидела, что вся комната залита теплым солнечным светом. В ярких лучах весело танцевали крошечные пылинки, в небе сияло солнце.
Отбросив одеяло, Скотти встала с кровати и подошла к окну. Неожиданно у нее закружилась голова, и ей пришлось схватиться за раму, чтобы не упасть. Последние сомнения в том, что она беременна, отпали. Алекс прав. Вчера, перед самым сном, Скотти смирилась с мыслью, что беременна. Хорошенько все обдумав, она признала, что в словах Алекса много смысла: утренняя тошнота, приступы зверского аппетита по ночам, ноющая боль в груди и слегка увеличившаяся талия, – все объяснилось беременностью. Скотти проворочалась до полуночи, пытаясь найти выход из создавшегося положения, но уснула, так и не прейдя ни к какому решению.
Скотти Макдауэлл отдернула шторы и посмотрела на залитый роскошным солнечным светом город. Из окна комнаты открывался вид на часть бухты. Яркое солнце отражалось от воды, переливающейся, как драгоценные камни. Скотти покачала головой. Как можно годами жить в Сан-Франциско и видеть солнце только урывками, по редким праздникам?
Наверное, подумала она, стоит вывезти Катю на улицу, пока капризное солнце не спряталось за мрачными тучами. Скотти быстро оделась и вышла из комнаты.
Придерживая одной рукой юбки, чтобы не споткнуться, а другой пытаясь уложить волосы в корону на затылке, она сбежала с лестницы. Миссис Попова выглянула в коридор и тут же скрылась на кухне, почему-то даже не удостоив Скотти взглядом. Когда Скотти вошла на кухню, экономка вышла через заднюю дверь, держа за руку Безила Петерса и что-то быстро ему говоря.
Скотти почувствовала неладное и нахмурилась. Она быстро подошла к окну и увидела, как они завернули за угол дома. Что происходит?
Она повернулась и увидела, что Катя пристально смотрит на нее огромными глазами и рассеянно гладит котенка, лежащего у нее на коленях.
– Что стряслось, милая? – Молчание девочки еще больше встревожило Скотти, и она торопливо опустилась на колени перед креслом-каталкой. – Безил что-то натворил, чем-то расстроил миссис Попову? Или твой папа узнал, что мы учим его читать? – Катя медленно покачала головой, и девушка вновь спросила: – Тогда что же случилось?
– Ты выходишь замуж за папу, Скотти?
Даже если бы девочка ударила Скотти камнем по голове, она не удивила бы ее так, как удивила своим неожиданным вопросом.
– Ч… что ты сказала? – изумленно пробормотала она.
Катя заерзала в кресле.
– Поппи сказала, что ты выходишь замуж за папу. Она послала Безила в церковь Святой Троицы за священником.
Ошеломленная Скотти прижала пальцы к вискам. Выйти замуж за Алекса? О Господи, видно, Катю ударили по голове!
Не желая пугать девочку резким ответом, Скотти Макдауэлл глубоко вздохнула и постаралась взять себя в руки.
– Где сейчас твой папа, Катя?
Катя Головина посмотрела на котенка, который играл у нее на коленях поясом от платья.
– Наверное, в своем кабинете.
Скотти кивнула девочке:
– Пожалуйста, дитя мое, останься здесь. Почитай… или поиграй с котятами. Я вернусь через минуту.
Скотти Макдауэлл решительно подошла к кабинету и, не потрудившись постучать, распахнула дверь. Александр Головин, этот самоуверенный тип, равнодушно поднял голову, когда дверь с грохотом ударилась о стену, и преспокойно вернулся к тому, чем занимался до ее прихода. Ясно, ее волнение нисколько не трогает его.
– Что ты наговорил своей дочери, черт побери? – дрожащим от гнева голосом воскликнула девушка.
Головин поднял голову и вежливо улыбнулся.
– О, доброе утро, Скотти! Хорошо спала? Она подошла к столу и уперла руки в бока.
– Только не заговаривай мне зубы! Что за чушь ты всем рассказываешь? Кто тебе сказал, что мы женимся?
Алекс спокойно откинулся на спинку стула.
– Ах, моя милая, твой язык так же сладок, как луг, усыпанный коровьими лепешками, – любезно ответил он.
– Ну? – покраснев, буркнула девушка, намереваясь, во что бы то ни стало добиться правды. – Так что ты там наговорил?
Александр Головин посерьезнел и посмотрел на нее сощуренными глазами.
– Ты беременна, Скотти, и носишь в себе моего ребенка. Я решил сделать то, что пойдет на пользу всем заинтересованным сторонам.
Какое-то мгновение она, как последняя дура, надеялась услышать признание в любви, но это мгновение тут же исчезло.
– А ты не подумал, что не мешало бы сначала спросить меня? Или ты посчитал ниже своего достоинства прийти ко мне, прежде чем рассказывать всем остальным? – Она раздраженно вздохнула и принялась быстро ходить взад-вперед перед его столом. – Алекс, мне почему-то всегда казалось, что невеста должна первой узнавать о своей свадьбе.
Головин поерзал на стуле.
– Мне жаль, что ты узнала об этом до того, как я сам тебе все рассказал. Поверь, я собирался прийти к тебе.
Скотти, язвительно рассмеялась:
– Вот как? Собирался прийти и сказать мне, что мы станем мужем и женой?
– Нет, не так. – Он хмуро посмотрел на девушку. – Я собирался предложить тебе новую сделку.
Слова, такие краткие и сухие, жалили, как змея. Он даже не потрудился притвориться, что испытывает к ней какие-то теплые чувства. Алекса беспокоил его ребенок, которого она носила в себе, а на нее саму ему было, как всегда, наплевать.
– А что, если я не захочу никакой новой сделки?
Александр Головин принялся перебирать бумаги, лежащие на столе.
– Что сделано, то сделано, Скотти. Теперь уже поздно об этом говорить.
Какой же он все-таки подлец! Самоуверенный негодяй! Тиран…
– О, мистер Модный адвокат из Сан-Франциско, мне не нужна свадьба с детской кроваткой…
– Что ты сказала? – Он нагнулся вперед и смерил ее высокомерным взглядом.
