Сабрина Джеффрис - Неодолимое желание
— Он доказал только то, что умеет играть роль, когда ему что-то надо. Он на все готов, чтобы получить свое наследство.
— Он предложил отказаться от наследства, если я выйду за него замуж, — не выдержав, вспылила Вирджиния.
— Ну вот, как я и говорил, — недовольно фыркнул Поппи, — он сделает все, чтобы получить то, что он хочет. Будет обманывать, ловчить…
— Неужели так трудно поверить, что человеку просто нужна я ради меня самой? — Она боролась со слезами, а внутри кипело давнее чувство, что ее недооценивают. — Неужели это невозможно понять?
У генерала был такой вид, будто его ударили ногой в живот.
— Нет! — Он приблизился к Вирджинии. — Это не то, чего я хотел.
— Но звучит это именно так. — По щекам Вирджинии потекли слезы. — Ты не можешь понять, что лорд с его положением в обществе и семейным благосостоянием действительно может хотеть меня. Вот почему ты очень хотел поддержать предложение Пирса. Потому что какой же еще мужчина захочет меня без денег, которыми его можно соблазнить?
— Ой, ягненочек, нет. — Заключив ее в объятия, генерал крепко прижал ее к себе. — Все совсем не так. Просто ты слишком дорога мне, и я беспокоюсь. Я хочу, чтобы ты нашла мужчину, который тебя достоин. Человека с хорошей репутацией.
— Он и есть человек с хорошей репутацией, — прошептала Вирджиния. — А ты даже не даешь ему шанса.
— Как ты можешь так говорить, когда он погубил Роджера?
— Это был несчастный случай, Поппи, — Вирджиния подняла к нему заплаканное лицо, — и ты это знаешь. Он глубоко сожалеет о том, что случилось с Роджером.
— Кто это силой заставляет своего предполагаемого друга идти на смертельный риск? — упрямо гнул свое генерал.
— Ты не знаешь, заставлял ли он его.
— Знаю.
— Как ты можешь знать это? — От ледяной уверенности в голосе генерала у Вирджинии похолодела кровь. Она освободилась из его объятий. — Тебя там не было.
— Но я все равно знаю, что там произошло.
— Но откуда? Что тебе известно о той ночи?
— Достаточно, — напрягся генерал. — Тебе придется поверить мне на слово.
— Понятно, — разозлилась Вирджиния. — Ты не будешь говорить об этом, он не будет говорить об этом, и вы оба ждете, что я просто должна смиренно принять то, что вы несете, и выбрать между вами. Ты это хочешь сказать?
Поппи держался стойко и ничего не отвечал.
— Хорошо. Что ж, мне кажется, ты ничего не говоришь о том, что тебе известно, лишь потому, что оберегаешь память о Роджере. Ты бы явно не стал скрывать правду, если бы из нее следовало, что виноват во всем лорд Гейбриел. — Вирджиния вздернула подбородок. — И, судя по тому, что я знаю о его характере, возможно, что он скрывает правду по той же самой причине: чтобы защитить память о Роджере. И это говорит в его пользу, а не против него.
— Черт возьми, девочка, это не то…
Когда генерал вдруг замолчал на полуслове, Вирджиния удивленно приподняла брови.
— Ты в любое время можешь исправить мое ошибочное впечатление, — сказала она.
— Ну почему ты не веришь мне, — чертыхнулся себе под нос генерал, — когда я говорю, что правда намного сложнее, чем ты думаешь? Он не такой, каким кажется.
— Но ты не представил мне ни одного доказательства этого. А теперь я хочу получить свое письмо, — протянула руку Вирджиния.
Генерал замешкался на мгновение, но потом все же отдал ей листок. Она быстро просмотрела его. «Я считаю часы, когда смогу снова увидеть тебя, дорогая моя», — прочла она то, что не прочел вслух Поппи. Внизу стояла подпись: «Твой Гейбриел».
Сердце Вирджинии переполняли чувства. Она сунула письмо в карман фартука, собираясь прочесть его вновь, когда останется одна. Гейбриел не говорил слов любви, да она и не ждала этого. Это не имеет значения. Он предлагает ей то, чего Поппи хочет лишить. Он предлагает ей будущее с человеком, которого она любит.
Даже если эта любовь без взаимности, это все равно лучше той жизни, которая у нее будет с Пирсом. Даже если Пирс говорил искренне, в чем Вирджиния сомневалась. Она по-настоящему надеялась, что со временем Гейбриел полюбит ее и, чувствуя себя в безопасности и полностью доверившись ей, расскажет свои секреты. Ей придется в это поверить. Потому что она теперь принадлежит ему, а мысль о будущем, в котором нет Гейбриела, слишком безрадостна.
— Ягненочек, я уже сказал тебе, — окликнул Поппи, когда Вирджиния направилась к двери, — если он появится здесь во вторник утром, я его застрелю.
Вирджиния промолчала в ответ, потому что это было не важно. Гейбриела никогда не отпугнет подобная угроза. Каким-то образом он найдет способ, чтобы они были вместе.
Если она не найдет этот способ первой.
Гейбу, Джаррету и Пинтеру позволили присутствовать во время всей процедуры осмотра, которая проводилась в небольшой комнате на верхнем этаже коронерской конторы на Джордж-стрит. Гейбриел подумал, не лучше ли им было удалиться, обойдясь без этого. В воздухе стоял специфический запах смерти, который усиливался летней жарой и видом тела Бенни…
Гейб содрогнулся. Он присутствовал на осмотре мертвого тела Роджера, но очень недолго, только в качестве свидетеля, и на Роджера он не смотрел. Здесь он должен был смотреть на тело Бенни, которое лежало на столе, вздутое и практически неузнаваемое. Другого способа понять, что говорил коронер насчет ран Бенни, не было.
Гейбриел никогда не видел настолько разложившееся тело, и он надеялся, что ему никогда не придется увидеть это снова. Идея заглянуть Смерти в лицо приобрела новый смысл.
Он начинал понимать, почему Вирджиния так сердилась на него за его вынужденную роль Ангела Смерти. Выказывая Смерти пренебрежение, он, так или иначе, возвышался над ней. Однако в человеческом теле, медленно разлагающемся в жаре коронерской конторы, ничего возвышенного не было.
Как нет ничего возвышенного или героического в том, чтобы рисковать жизнью в каком-нибудь бессмысленном поединке, который может грозить Смертью. Если Смерть пришла за тобой, ты уже ничего не сможешь сделать, чтобы остановить ее. Бенни был ярким тому доказательством.
Слава Богу, осмотр тела был коротким. Коронер без труда установил, что Бенни умер от огнестрельного ранения в грудь; пуля застряла между двумя ребрами.
Местные власти намеренно задержали осмотр в надежде, что мистер Пинтер сможет совершенно точно установить, что это тело Бенни. К счастью, несмотря на значительное разложение трупа, Пинтер смог оказать эту услугу. Когда несколькими месяцами раньше он разговаривал с Бенни, то заметил у него на пальце необычное кольцо, которое тот носил в память об одной из гонок, которую он выиграл, будучи жокеем. На мертвом теле было то самое кольцо.
