Мэри Хупер - Падшая Грейс

В кабинете сидели мистер и миссис Джордж Победоноссон, а также мисс Шарлотта Победоноссон. Дамы кутались в черные меха, мистер Победоноссон был облачен в полный траур, и все трое вздрогнули, увидев Грейс. Особенно испуганной выглядела Шарлотта Победоноссон: ее напудренное лицо заметно посерело.

— Мистер и миссис Победоноссон, мисс Шарлотта Победоноссон, позвольте представить вам мисс Грейс Паркес! — торжественно произнес мистер Джентли, словно они никогда прежде не встречались. — Мисс Грейс, — не меняя тона, продолжил мистер Джентли, — теперь вы можете воссоединиться со своей сестрой.

— Она мне не сестра, — возразила Грейс. — Это Шарлотта Победоноссон.

— Но… но… — Шарлотта Победоноссон растерялась, однако затем, призвав на помощь мечту о личном кабриолете и кучере, нашла в себе силы возмутиться: — Да, теперь я Шарлотта Победоноссон, но раньше, пока меня не удочерили мои дорогие присутствующие здесь папа и мама, меня звали Лили Паркес.

— Неправда! — возмущенно крикнула Грейс. — Как вы можете это утверждать? У меня только одна сестра, Лили, но вы — не она!

— Как смеешь ты перечить моей дочери? — тут же вмешалась миссис Победоноссон, бросив на Грейс испепеляющий взгляд. — Я взяла тебя на работу в наше бюро исключительно по доброте душевной! И вот как ты мне отплатила?

— Вы и мою сестру наняли! — напомнила ей Грейс. — И где же теперь Лили?

— О чем ты говоришь? — Миссис Победоноссон вскинула руки. — Бедняжка явно не в себе!

— Миссис Победоноссон, не могли бы вы еще раз рассказать свою историю, с самого начала? — попросил ее мистер Биндж. — С того момента как вы удочерили сидящую здесь… э… Шарлотту.

— Разумеется, — с готовностью кивнула миссис Победоноссон. — Это нетрудно. Когда миссис Паркес — миссис Летиция Паркес — умерла, она оставила ребенка, девочку по имени Лили. — И она указала на Шарлотту. — Мы знали, что отец ребенка уехал за границу и, скорее всего, умер, и потому удочерили девочку и относились к ней как к собственной дочери. И вот она сидит перед вами, уже совсем взрослая, прекрасная юная леди, которую мы так долго воспитывали и любили.

Джордж Победоноссон потряс кулаком перед лицом Грейс.

— Ты совершаешь очень, очень нехороший поступок, пытаясь помешать нашей девочке получить то, что по праву принадлежит ей!

— Да, оно принадлежит именно мне! — расплакалась Шарлотта Победоноссон. — Мама всегда говорила, что папа заработает целое состояние за границей, и тогда мы будем очень, очень богаты.

— Она и правда так говорила? — уточнил мистер Биндж.

— О, да! Мы тогда жили в миленьком коттедже в Уимблдоне, и, хотя были бедны, мама каждый день заваривала чай в особенном чайничке, на котором были нарисованы синие птицы счастья, и мы вместе мечтали о том, что станем делать, когда разбогатеем.

Грейс бросила на нее гневный взгляд.

— Вам все это известно лишь потому, что об этом вам рассказали мы с Лили! — возмущенно воскликнула она. — Кстати, где моя настоящая сестра? Что вы сделали с Лили?

— Не понимаю, о чем ты, — презрительно бросила ей Шарлотта Победоноссон.

Наступила тишина. Стороны молча обменивались сердитыми взглядами, и тут мистер Стэмфорд тихонько покашлял, чтобы привлечь всеобщее внимание к своей персоне.

— У моей клиентки, мисс Грейс Паркес, есть свидетельства о рождении: ее и сестры. А какие серьезные доказательства вашей правоты есть у вас, мистер и миссис Победоноссон?

— У нас есть свидетельство об удочерении, — ответил мистер Победоноссон, обменявшись с супругой многозначительными взглядами.

— Да, но — ну надо же! — я его куда-то положила, а куда — не припомню, — вставила миссис Победоноссон. — И, знаете, мы испытали такой шок в связи со смертью нашего дорогого кузена, что у меня совсем не было времени на поиски документа.

— Но мы его найдем, обязательно найдем, — заверил присутствующих мистер Победоноссон.

Снова воцарилось молчание, только на этот раз оно продлилось не дольше мгновения, после чего мистер Стэмфорд нарочито весело произнес:

— Должен заметить, вам не стоит волноваться, поскольку — можете себе такое представить? — каким-то непостижимым образом сей документ оказался у нас, и мы его принесли! — И он помахал бумагой у них перед носом. — Во всяком случае, в нем написано, что это свидетельство об удочерении.

Молчание, последовавшее за этим заявлением, оказалось более продолжительным и глубоким. Все члены семейства Победоноссон уставились на свидетельство, размышляя, каким чудесным образом мистеру Стэмфорду удалось заполучить его и каковы будут последствия.

Шарлотта Победоноссон расплакалась.

— Я говорю правду: я Лили Паркес! Мама — моя настоящая мама — всегда держала у кровати портрет папочки, и она всегда говорила, что я ужасно похожа на него! Портрет этот написал кто-то… кто-то, чьего имени я не помню, но…

Но тут дверь в кабинет бесцеремонно распахнули и Грейс услышала громкий голос:

— Нет! Мама сама нарисовала папин портрет!

Она оглянулась и увидела сестру — настоящую Лили, которая стояла в дверях, а за ней — улыбающегося Джеймса. Грейс вскочила с кресла. Лили тоже увидела ее и подбежала к ней, но так спешила, что споткнулась о ковер и чуть не упала. А затем сестры сжали друг друга в объятиях.

— Благодарить нужно миссис Биман, — немного погодя сказал Джеймс.

Грейс и Лили (последней с большим трудом удалось сдержать рыдания) сейчас сидели рядышком, обнявшись, на кушетке в маленькой приемной. Они странно выглядели вместе: одна была одета в элегантное бирюзовое платье, а другая — в выцветшее платьице из грубой материи и грязный передник; к тому же она была без туфель.

— Миссис Биман, кухарка Победоноссонов? — удивленно переспросила Грейс.

— Да, именно она. Очевидно, когда вы, Грейс, на следующий после Рождества день отправились в особняк Победоноссонов, желая повидать Лили, миссис Биман стало так жаль вас, что она решила пойти в полицию и сообщить им правду, а именно, что Лили покинула дом отнюдь не по своей воле.

— Какой благородный поступок! — воскликнула Грейс.

— Ну, она так поступила не только по доброте душевной, — уточнил Джеймс, — а еще и потому, что Джордж Победоноссон не очень-то расщедрился на подкуп. Похоже, он считал, что десять шиллингов полностью решат возникшую проблему.

— Но где была Лили все это время? — спросила Грейс, взволнованно глядя на сестру и надеясь, что той не пришлось страдать.

— В больнице… точнее, в приюте, в трущобах Манчестера, — ответил Джеймс.

— О Лили, тебе там было очень плохо? — спросила Грейс.