Сьюзен Кэррол - Куртизанка
Среди многих своих талантов Дочь Земли Мари обладала способностью обучать диких птиц переносить сообщения на длинные расстояния. Эту ее способность Арианн и раньше считала большим благом, но особенно стала ценить ее с тех пор, как Габриэль убежала в Париж. Без регулярных сообщений от Бетт Арианн сошла бы с ума, волнуясь за свою сестру. Хотя иногда ей казалось, что было бы лучше, знай она о Габриэль значительно меньше. Она внимательно посмотрела на Мари Клэр, сгорая от нетерпения и страха.
— Так что же пишет Бетт? Как там Габриэль? В порядке?
— Неплохо, но лучше сядь, я перескажу тебе невероятные новости.
— Боже мой! Что случилось? Говори же, Мари.
К ее удивлению, лицо аббатисы медленно расплылось в улыбке.
— Оказалось, Николя Реми жив.
— Жив!
Мари рассказала ей о потрясающем воскрешении капитана Реми и его появлении в Париже. Арианн не могла больше сдерживаться. Она вскочила на ноги и взволнованно заходила, слезы радости разъедали ей глаза. Она искренне привязалась к серьезному капитану, к тому же надеялась, что его появление окажется благотворным для Габриэль. Впервые за долгие годы Арианн увидела проблеск надежды для своей своенравной сестры.
— Слава богу, — восклицала она, сжимая руки. — Мари, это же замечательно. Я не поняла этого вовремя, но полагаю, что Реми был именно тем мужчиной, который сумел бы излечить Габриэль, восстановить ее магический дар. Когда Габриэль узнала о его смерти, лучшая ее часть, казалось, умерла вместе с ним. Но теперь…
Арианн прервалась, поняв, что Мари Клэр не разделяет ее энтузиазма. Старшая подруга смотрела на умирающие тлеющие угольки костра, избегая взгляда Арианн.
— Разве возвращение Реми не отличная новость? — нерешительно пробормотала Арианн. — Ведь он непременно спасет Габриэль.
Мари вздохнула.
— Все так, только Бетт сообщает, что Габриэль, похоже, старается отвергнуть его дружбу, прогнать его прочь.
Надежда, которая вспыхнула внутри Арианн, умерла с болезненной быстротой. Она застонала.
— Ну, конечно же, Габриэль так и поступит. Я должна была догадаться. Разве на свете найдется кто-нибудь другой, кто лучше моей сестры умеет отталкивать всех, кто любит ее или проявляет о ней заботу?
Аббатиса указала пальцем на маленькое деревянное распятие у себя на груди. Пристально глядя в глаза Мари Клэр, Арианн прочла достаточно, чтобы понять, что Мари не все рассказала ей.
— Еще что-нибудь? — взволнованно спросила она. — Что еще пишет Бетт о Габриэль? Почему ты не говоришь мне?
— Прости, дорогая моя. Но на тебя и так столько всего навалилось. — Мари взволнованно и безнадежно и махнула рукой. — Столько всего, о чем приходится волноваться.
— Боюсь, так оно и есть, но тебе надо рассказать мне все.
Мари Клэр не отвечала, и Арианн села рядом с аббатисой и сжала руки старшей подруги.
— Скажи мне, Мари.
— Возможно, тут вообще нет повода для волнения, но Габриэль водит дружбу с другой мудрой женщиной, живущей в Париже… Некой Кассандрой Лассель.
Арианн озадаченно посмотрела на Мари.
— Ты ничего не слышала об этой женщине? — спросила аббатиса.
— Немного. — Арианн нахмурилась, напрягая память. — Кассандра живет как отшельник, так? Бедная, немощная слепая женщина, всю семью которой много лет назад уничтожили охотники на ведьм.
— Да, Кассандра слепа. Но беспомощна? — Мари Клэр поморщилась. — Нет, она не беспомощна. Если слухи, которые доходят до меня о мадемуазель Лассель, правдивы, эта женщина практикует черную магию. Поговаривают, у нее особенно большой опыт по части некромантии.
Арианн смутилась, избегая смотреть в глаза Мари Клэр, потому что одно время и сама увлекалась опасным искусством, вызывая дух своей матери из царства мертвых. Тогда Арианн хотела услышать мудрые советы Евангелины Шене, но потом дала духу матери торжественное обещание оставить черную магию.
— Облако подозрения висит над этой молодой женщиной, — мрачно добавила аббатиса. — Многие Дочери Земли задают себе вопрос: как случилось, что из всех женщин Лассель только Кассандра пережила нападение охотников на ведьм? Некоторые даже пытаются понять, не причастна ли сама Кассандра к тому нападению. — Мари передернула плечами. — Конечно, все эти рассказы о Касс не больше, чем сплетни и наговоры. Но все равно Габриэль нужно предостеречь.
— Ты же знаешь, что Габриэль никогда не прислушивается к моим словам, — вздохнула Арианн.
— Ты не единственная сестра Габриэль. Мири тоже сильно волнуется о Габриэль. По правде сказать… — Мари Клэр поколебалась. Она глубоко вздохнула, прежде чем договорить: — По правде сказать, Мири надумала отправиться в Париж повидать Габриэль.
Арианн не спускала глаз с Мари Клэр, ошеломленная тем, что ее робкая младшая сестренка могла даже подумать о подобном путешествии. Первое удивление тут же сменилось тревогой.
— Мири не сделает ничего подобного! Хватит с нас того, что Габриэль убежала туда. Не отдам я Парижу заглотнуть обеих сестер. Не отпущу ее так близко к Темной Королеве. — Арианн подскочила. — Где же Шарбонн с лошадьми? Надо сейчас же отыскать Мири и сказать, что я категорически запрещаю ей уезжать одной с острова Фэр.
Но Мари Клэр выпрямилась, как пружина, и схватила Арианн за руку чуть выше локтя.
— Милая моя девочка, ты ничего не можешь запретить Мири. Это я и боялась сообщить тебе. Слишком поздно: Мири уже уехала.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Габриэль приподнимала подол, чтобы не запачкать его грязью, лошадиным навозом и всяким мусором, которым изобиловали улицы. Трехэтажные и четырехэтажные дома с деревянными каркасами и магазины прижимались вплотную друг к другу по обе стороны узкой улочки. Некоторые из строений были настолько стары, что заваливались на своих соседей.
Широкие поля ее соломенной шляпы закрывали лицо от последних лучей утреннего солнца, когда она искала помер 14 по рю де Картель. А вот и он, наконец — предпоследний дом перед поворотом. Дом из побеленного камня преуспевающего торговца железными и скобяными изделиями был чуть новее и ниже своих соседей, горизонтальный ставень, опущенный вниз, образовывал прилавок для показа товаров в лавке. Второй этаж служил жильем хозяину, третий предназначался для учеников и слуг, мансарда же сдавалась как квартиры для путешественников.
Габриэль прищурилась и подняла голову, украдкой изучая узкое окно четвертого этажа с наглухо закрытыми ставнями. За этим окном, если верить шпионам Екатерины, и поселился капитан Николя Реми, назвавшись именем Жак Равей.
