Дженнифер Эшли - Без ума от любви
— Это комната прислуги, — проворчал Йен.
— А я и была прислугой. Компаньонка остается в тени, как и гувернантка. Не совсем прислуга и не совсем член семьи.
Йен упустил нить ее разговора. Он повернул ключ под фарфоровой ручкой и подошел к Бет.
— Дворецкий сказал, что ты поехала в Ист-Энд.
— Да. Я наводила там справки.
— Относительно чего?
— Относительно чего, как ты думаешь, мой дорогой Йен?
Бет развязала шелковый шарф, который защищал ее от тумана, и сняла перчатки.
— Ты послала телеграмму Феллоузу.
Она покраснела.
— Да, я…
— Я говорил тебе: оставь это. Ему нельзя доверять.
— Я хотела узнать все, что известно ему. Может быть, он обнаружил что-то, чего не знаешь ты.
Гнев Йена напоминал вкус пыли.
— Так ты видела его? Ты встречалась с ним?
— Да, он приходил сюда.
— Он приходил сюда?!
— Ты отказался хотя бы что-нибудь рассказать мне. Что мне оставалось делать?
— А ты не понимаешь? Если ты будешь знать слишком много, я не смогу защитить тебя. Тебя могут выслать из страны или повесить, если ты узнаешь слишком много.
— Почему, черт возьми, меня вышлют из страны из-за того, что друг твоего брата, Стивенсон, или его любовница, миссис Палмер, убили…
Она умолкла, и ее лицо окаменело.
Йен никогда не знал, что скрывается у человека под выражением его лица. Все вокруг инстинктивно узнавали признаки гнева или страха, счастья или грусти у других людей. Йен не понимал, почему люди смеются или плачут. Он должен был наблюдать за ними, чтобы научиться делать то, что делали они.
Он схватил Бет за плечи и встряхнул ее.
— О чем ты думаешь? Скажи мне. Я не знаю.
Она взглянула на него, ее синие глаза были широко раскрыты.
— О, Йен! — Его сила не пугала ее, она с нежностью положила руки на его плечи. — Ты думаешь, это сделал Харт, не так ли?
Йен покачал головой. Он закрыл глаза и продолжал трясти головой, но удерживал Бет, как будто, если он ее отпустит, его оторвут от нее.
— Нет.
В комнате, словно эхо, звучало это слово. Он снова произнес его и не переставал повторять.
— Йен!..
С усилием он остановился, но по-прежнему не открывал глаза.
— Почему ты так думаешь? — Голос Бет согревал его, как стеганое одеяло. — Скажи мне.
Йен раскрыл глаза. Мучения, длившиеся пять лет, угнетали его. Салли хвасталась, что знает секреты, которые погубят Харта, навсегда выбросят его из политической жизни. Харт интересовался политикой. В момент наивысшей близости с Салли она, не переставая повторять, как шантажирует Харта, доводила Йена до такой ярости, что Йен отрывался от нее и, схватив свою одежду, убегал из комнаты. Он предчувствовал приступ гнева и знал, что должен уйти.
Он обошел дом в поисках виски или Харта. И, не найдя ничего, попытался успокоиться. Придя в себя, он вернулся в комнату Салли.
— Открыв дверь, я увидел в спальне Харта и Салли вместе на диване.
Видения непроизвольно возникали перед глазами Йена, каждое из них было четким и ясным, как это все и происходило в тот день. Харт вместе с Салли, ее голые руки и ноги обвились вокруг него… вот она вскрикнула от удовольствия, а затем от страха.
— Харт отнял у нее нож — не знаю, почему у нее был нож. Она ссорилась с Хартом. Харт отбросил нож в сторону. Затем он сжимал ее горло, пока она не притихла и не рассмеялась. Мне не хотелось, чтобы ты все это знала.
— Но… — Бет задумалась. — Салли ведь не задушили, не так ли? Никто не упоминал о синяках на ее шее.
Йен покачал головой.
— Харт, он привык быть… Ты не поймешь условий. Ему принадлежал этот дом. Миссис Палмер и ее женщины принадлежали ему.
— Женщины не могли принадлежать ему. Это же Англия.
Йену почему-то захотелось рассмеяться.
— Они покорялись ему, они этого хотели. Он был для них всем — их богом и их хозяином.
Бет немного подумала, затем морщинки на ее лбу разгладились.
— О!
Звук был короткий, полный значения.
— Он делал это до женитьбы, затем перестал. После смерти жены он начал снова. Он был очень скрытным, но мы знали. Он горевал. Ему ее не хватало.
— Господи, большинство людей ограничиваются крепом и траурными брошками, — заметила Бет. — Но почему он пытался задушить Салли Тейт?
Йен положил руку на дыхательное горло Бет.
— Когда перекрываешь воздух, наслаждение становится намного сильнее. Вот почему он положил руки на ее горло.
Бет изумленно смотрела на него:
— Как это… интересно.
— И опасно. — Йен убрал руку с ее шеи. — Харт знает, как это делается и когда надо остановиться.
— Ты это видел, — медленно произнесла Бет. — Но ты не видел, как он убил ее?
— Когда я застал их вместе, я сразу же ушел. Я знал, что если кто-то и сможет отговорить Салли от шантажа, так это будет Харт. Я хотел поехать домой, но я забыл свои часы на столике у ее кровати, а они были нужны мне. Я нашел внизу в гостиной графин с виски и немного выпил, пока ждал. Потом услышал, как Харт хлопнул входной дверью, и увидел, как он садился в свою карету. Я поднялся наверх, чтобы забрать свои часы, и нашел Салли. Она была мертвой.
— О… — Бет замолчала, прикусив губу. — А Харт сказал, что случилось?
Она все еще стояла перед ним, разговаривая с ним спокойным и непонятным ему образом, и это было для Йена чудом. Она не отказалась от него с отвращением, не упала в обморок от всего, что он рассказал ей. Она оставалась по-прежнему якорем на этой огромной и загадочной реке, какой была его жизнь.
— Он рассказал мне, что ушел из комнаты сразу же, как только Салли уступила ему, а в другой комнате его камердинер помог ему привести себя в порядок и одеться. Когда он вернулся и увидел мертвую Салли, он спустился вниз и выбежал из дома. Он сказал, что не видел меня в гостиной, иначе настоял бы, чтобы я ушел вместе с ним. Он сказал, что не мог рисковать своей карьерой, чтобы его застали здесь, когда явится полиция. — Йен покачал головой. — Я не поверил ему. Харт не сбежал бы, если это он убил ее. Он разломал бы весь дом в поисках преступника.
— Не встречайся я с Хартом, могла бы подумать, что он убил ее и сбежал. Но я видела его и убеждена, что если бы он решил убить ее, то постарался бы, чтобы ты оказался как можно дальше от того места, прежде чем совершить это ужасное преступление. Несмотря ни на что, он не стал бы впутывать тебя. Следовательно, не Харт сделал это.
— Я знаю то, что я видел.
— Да. — Бет повернулась и отошла от него, но лишь для того, чтобы подумать, а не впадать в истерику. — И полиция, как и ты, и присяжные, и судья в это поверят. Но они не знают Харта. Он никогда не оставил бы тебя под угрозой ареста или возвращения в сумасшедший дом. Он никогда не допустит, чтобы тебя снова посадили под замок.
