Джоанна Линдсей - Ангел
— Я только что видел вашу жену, — сразу перешел он к делу.
— Кого?
— Она здесь, в Сент-Луисе.
— Не может быть. Она сейчас возвращается в Вайоминг.
Финеас улыбнулся:
— Миниатюрная леди с огромными светло-серыми глазами, не так ли?
Вполголоса выругавшись. Ангел опустил револьвер. Проехав половину пути до Вайоминга, он решил, что ему лучше не появляться там в присутствии Касси. Разделившее их расстояние не заставило Ангела забыть ее, поэтому он направился в Сент-Луис, чтобы сделать еще одну попытку разыскать свою мать. Это была одна из причин его приезда в Сент-Луис. Другой же причиной было то, что он хотел держаться как можно дальше от своей жены и от ее бракоразводных дел.
— Думаю, вы действительно не знаете своего имени, если не считать имя Ангел, — продолжал Финеас. — По крайней мере других имен вы не помните. Простите, что я так донимал вас расспросами.
— Вы и сейчас занимаетесь тем же, — не скрывая раздражения, сказал Ангел. — Что вам на этот раз нужно от меня, Кирби?
— Всего лишь кое-какие сведения. Ваша жена наняла меня, чтобы я нашел ваших родителей. Если бы вы немного мне помогли…
— Что она сделала?! — взорвался Ангел. — Черт побери, эта женщина снова сует нос не в свои дела. Дождалась бы хотя бы возвращения домой. А уж потом и лезла бы в мои дела!
Финеас насторожился. Он любил наблюдать проявления сильных эмоций. Стоит только обронить нужное слово или фразу — и человек поведет себя самым неожиданным образом. Но сыщик не мог себе представить, чтобы такой человек, как Ангел, потерял самообладание. Слава Богу, у парня обнаружилась хотя бы одна слабинка.
Финеас сделал еще одну попытку что-нибудь выяснить:
— Вы очень облегчили бы мою задачу, если бы описали внешность ваших родителей. И вообще — если бы рассказали все, что о них помните.
Взгляд черных выразительных глаз снова обратился к детективу.
— Вас наняла она. И всю информацию получайте от нее.
— Ну почему вы не желаете мне помочь? — не сдавался Финеас. — Все-таки они ваши родители, а получается, что найти их хочет только молодая дама, на которой вы женаты.
— Ну хорошо, Кирби, положим, что вы меня убедили, — сказал Ангел без малейшей уверенности в голосе. — Я не помню своего отца, а у моей матери были черные вьющиеся волосы и темные глаза.
Финеас заглянул в свою записную книжку и лишь тогда спросил:
— Такие же темные, как у вас?
— Нет. Насколько я помню, темно-карие.
— Какие-нибудь шрамы или особые приметы?
— Совершенно не помню.
— Что-нибудь о ее возрасте или национальности?
— Она была юной и красивой.
— Все матери кажутся своим пятилетним детям красивыми. Может быть, она говорила с каким-нибудь акцентом?
— Если и говорила, то, следовательно, так же говорил и я, поэтому как бы я мог это заметить? — Ангел помолчал, на лице его появилось озадаченное выражение. — Но когда вы упомянули об этом, я припомнил: Старый Медведь как-то заметил, что я странно разговаривал, когда оказался у него. Разумеется, сам он страшно коверкал английский язык, так что, возможно, в моей речи не было ничего необычного.
— В таком случае, — сказал Финеас, снова заставив Ангела нахмуриться, — как я понимаю, вы представляете собой результат довольно примитивного воспитания.
— Вы уверены? — спросил Ангел, не скрывая раздражения.
Финеас улыбнулся:
— Вполне. Но вернемся к предмету нашего разговора. Сначала я подумал, что, судя по цвету вашей кожи, в ваших жилах течет доля индейской крови. Но потом понял: телосложением вы не похожи на индейца, к тому же этот ваш горец должен был достаточно хорошо знать индейцев, он не мог бы не понять, если бы вы говорили на одном из их диалектов. Потом я предположил, что вы испанец, возможно чистокровный. Во всяком случае, не исключено, что ваша матушка была иностранкой, и это, возможно, облегчит поиски, если удастся разыскать какие-нибудь старые газеты.
— Вы и в самом деле думаете, что о пропаже ребенка в таком большом городе могли написать в газетах?
— Совершенно уверен. Проблема лишь в том, чтобы найти человека, у которого уцелели подшивки старых газет. Многие просто не могут хранить их из-за тесноты в доме, хотя кое-кто все же старается сберечь по крайней мере первые страницы. К тому же газеты появляются и исчезают, как и все в этом мире. Но как вы совершенно правильно заметили, Сент-Луис — большой город, и, вероятно, здесь найдется хотя бы одна газета, которая выходит лет двадцать или около того.
— Надеюсь, мне повезет и здесь не найдется никого, у кого сохранились бы старые газеты.
— У вас сейчас дурное настроение?
Ангел что-то пробурчал в ответ. Финеас ухмыльнулся:
— Поверьте, все может в одночасье измениться. Ваш случай — один из самых простых в моей практике. Обычно я разыскиваю людей, у которых есть все основания скрываться, при этом время поисков ограничено. А в вашем случае я располагаю временем…
Ангела его слова все же не убедили.
— Если вам удастся разыскать их, счет за работу пришлите мне. Я не хочу быть в долгу у женщины, на которой я женат.
— Не думаю, что это придется ей по душе. Похоже, она задумала найти их только ради вас.
— Меня это не очень-то радует.
— Кроме того, существуют еще и этические моменты… Она первая наняла меня.
— Тогда я от ее имени увольняю вас и нанимаю уже от своего собственного. Мне кажется, муж имеет право так поступить.
— Пока с ним не оформят развода.
— Подите прочь, Кирби.
Улыбнувшись, Финеас вышел. Ангел в сердцах захлопнул за ним дверь. И лишь спустя несколько секунд сообразил, что Касси сейчас здесь, в этом городе, возможно, всего лишь в нескольких кварталах от него. Он тотчас же почувствовал, что его неудержимо влечет к ней.
Глава 32
— Мы уже разведены?
При звуках голоса, донесшегося до нее сквозь сон, Касси раскрыла глаза.
— Что?
— Мы уже разведены?
Она сразу поняла, кто задал этот вопрос, но, не удержавшись, спросила:
— Ангел?
Его рука тотчас скользнула в душистую массу ее волос, а тяжелое тело прижало ее к постели.
— Ответь на мой вопрос, Касси.
— Нет.
— А ты…
— Нет! — поспешно ответила она. — У меня просто не было для этого времени…
И тут же губы Ангела прижались к ее губам. Похоже, он не был расположен к долгим разговорам. Его непреодолимо тянуло к ее телу, скрытому под теплой фланелью ночной сорочки.
— Почему ты спишь в сорочке?
Вопрос был не из тех, к которым настоящие леди должны относиться серьезно. Но Касси все же ответила:
— Без сорочки я сплю только летом.
Ангел негромко рассмеялся, прекрасно понимая, что ее обнаженное тело будет теперь постоянно возникать перед его мысленным взором. Он принялся целовать ее, Касси глухо застонала. Вскоре его дыхание слилось с ее дыханием.
