Сандра Хилл - Опороченная (Карнавал соблазнов)
И она решила попытаться получить свое другим путем.
— Могу ли я почтительнейше предложить, милорд Равеншир, чтобы предлагаемое мной приданое пошло на приведение в порядок твоего замка? — заявила она и, оставляя без внимания промелькнувшее на его лице удивление, продолжала: — Я хорошо разбираюсь в таких вещах. И если тебе не интересно управлять хозяйством и хочется вернуться ко двору, я с превеликим удовольствием возьмусь и за твои земли. И у тебя будет достаточно денег и на приобретение новых тканей, чтобы заказать себе красивые одежды, и на пополнение кладовых, и… — Слова замерли у нее на губах, когда она увидела, с каким ужасом взирает на нее Эйрик.
— А что стану делать я, пока ты будешь заниматься всем этим… управлением? Сидеть без дела и наблюдать, как растут на пальцах ногти?
Идит невольно опешила от такого язвительного ответа на ее любезное предложение.
— Леди, не слишком ли много ты на себя берешь? Неужели ты так мало меня уважаешь, если считаешь, что я не могу справиться со своими делами сам? А чем мне заниматься на досуге? Глотать эль? Затаскивать в постель первых попавшихся девиц?
Видимо, мысли ее ясно прочитывались на лице, хотя она и не особенно пыталась их скрыть, поскольку Эйрик испустил громкий рев, привлекший внимание сидевших в зале рыцарей. С нескрываемым презрением он прорычал сквозь стиснутые зубы:
— Может, ты еще и сама возьмешься заполнить собственное женское лоно в брачную ночь? Поскольку тебе явно не нужен мужчина.
Упав духом, Идит покорно вздохнула. Теперь уже было ясно, что он на ней не женится.
— Я не хотела сказать ничего неуважительного, милорд. Однако ты ошибаешься, когда заявляешь, что мне не нужен мужчина. Муж мне просто позарез нужен. О, конечно, не в постель. По правде говоря, если бы мы обвенчались, ты мог бы сохранить всех своих любовниц; меня это не волнует.
— Так сколько их у меня, по-твоему? — насмешливо поинтересовался Эйрик, уже остыв.
Идит махнула рукой, словно цифра не имела значения.
— У тебя слава человека, у которого много женщин, и…
— Много женщин? — изумился он. — Н-да. И все скопом, куча мала.
— Не смеши, — отмахнулась Идит, но мысль об этом вдруг поразила ее, и она почувствовала, как лицо се запылало. Не подумав, она добавила: — Я и не представляла, что этим можно заниматься больше чем с одной женщиной одновременно.
Эйрик зашелся от хохота.
Идит сконфуженно заерзала и попыталась продолжать:
— Мне известно, что у тебя есть любовница в Йорке, а если есть и другие, то для меня это ровным счетом ничего не значит.
Он удивленно поднял темную бровь:
— Тебе известно про Азу? Что ж, твои шпионы хорошо делают свое дело, миледи.
Идит равнодушно пожала плечами:
— Теперь это неважно. Я ведь вижу, что ты не собираешься жениться на мне. Кажется, мне придется начинать поиски заново, отыскивая еще одного высокородного рыцаря с темными волосами и голубыми глазами.
— Поистине ты говоришь загадками, миледи. Объяснись, если не трудно. Зачем именно такие требования?
Идит заколебалась, ей не хотелось говорить с этим человеком о сыне Джоне, однако, раз с Эйриком дело не выгорело, она подумала, что он смог бы присоветовать ей кого-нибудь другого.
— Отец мальчика передумал после всех тех лет, когда он отказывался от отцовства. И направил петицию в совет — витан, добиваясь опеки над Джоном для своих собственных подлых целей. Мне нужен супруг, который защитил бы меня в моем противостоянии. И… — она заколебалась, спрашивая себя, насколько может ему довериться, — и еще не помешало бы, чтобы такой человек поклялся, что это он отец Джона, в особенности если у него черные волосы и бледно-голубые глаза, как у моего сына. И как у настоящего отца.
Эйрик, откинувшись назад, оглушительно расхохотался. Наконец, все еще посмеиваясь, потряс головой, дивясь ее хитрости:
— Создается впечатление, что ты продумала все до мелочей. Но что заставляет тебя опасаться, что королевский витан соизволит рассмотреть такую запоздалую претензию на опеку со стороны отца?
Идит подалась к нему поближе и начала объяснять:
— Король Эдмунд поддержал меня в совете против… против того негодяя много лет назад, главным образом в память о моем отце, который верно ему служил, как перед тем и его брату Ательстану. Ведь именно рана, которую отец получил в битве при Лестере, служа Эдмунду, свела его в могилу. Но годы шли, и положение мое пошатнулось.
— Эдмунд добрый человек. Он не отказывает в защите, если дал обещание.
Идит подняла руку, давая понять, что в ее истории сплелось еще многое.
— Как тебе хорошо известно, на жизнь короля покушались не раз, и Стивен, невероятный пройдоха, вкрался в доверие к молодому Эдреду, который назначен наследником, поскольку дети Эдмунда слишком малы. И если на троне окажется Эдред, нет сомнений, что Стивену удастся все на свете.
Она вздохнула и откинулась на спинку стула, устало закрыв глаза. Ее смертельно утомила вся эта суета, а теперь придется начинать поиск с самого начала. Эйрик молчал, и молчание это показалось ей странно затянувшимся. Открыв глаза, она поразилась его сумрачному и злобному выражению лица и решила, что он собрался ее прогнать.
— Что-о?! — ахнула она, когда он резко и неожиданно поднялся и схватил ее выше локтей, подняв со стула, а потом оторвав и от пола, так что она оказалась с ним лицо к лицу, нос к носу, с прижатыми к бокам руками.
— Отец твоего ребенка… Я не ослышался, ты упомянула имя этого ничтожества, Стивена из Грейвли? — жестко спросил он.
Идит кивнула, только сейчас осознав, что назвала имя Стивена; просто случайно вырвалось. Так или иначе, но такое оскорбление он вполне заслужил — и впрямь ничтожество.
— Ты раздвинула ноги ради этого скользкого гада, а теперь осмеливаешься просить моей руки?
Он потряс ее так сурово, что зубы у нее застучали. «Завтра на руках появятся синяки», — подумала она со вздохом. Откинув назад голову, она заглянула в его ледяные глаза. Такая бурная реакция напугала ее, однако стоит ли оправдываться перед этим отвратительным грубияном? На самом деле только женщина могла бы понять, что у нее было со Стивеном и почему его предательство так глубоко ранило ее.
Наконец он поставил ее на ноги. Погрозив пальцем перед ее носом, он заявил голосом, не терпящим никаких возражений:
— Ты останешься в моем замке на ночлег. Мы обсудим все утром, предоставь мне время обдумать все, что ты наговорила. Боже правый! Стивен из Грейвли! Я едва могу поверить такому совпадению.
— Я не понимаю. — Мысли у Идит путались.
— Тебе и не надо ничего понимать, женщина, — ответил он ей с презрением. — Знай лишь одно: ты вполне можешь рассчитывать на брачный договор. И тогда моли о милосердии Господа Бога и всех святых. Поскольку от меня милосердия не жди.
