Ширл Хенке - Скандальная помолвка
Хуже всего было то, что младшая сестра Рейчел Хэрриет, ставшая баронессой Уидмер, постоянно просила читать ей вслух именно те светские хроники, которые писали о графе. Эти газетенки наперебой клеймили графа-янки в основном за то, что он иностранец, и за то, что его манеры и поведение необычные для английского общества. Все это приводило юную баронессу в такое смятение, что во время чтения она беспрерывно вздыхала. Ее муж, барон, в общем, приятный молодой мужчина, был добропорядочным, серым и скучным человеком. Хэрриет отдала ему предпочтение именно из-за этих его качеств, так как по натуре была девушкой робкой, хотя в глубине души любила помечтать о смелых, решительных принцах, которые увозят своих белокурых возлюбленных верхом на быстрых лошадях.
Хэрриет вышла замуж в семнадцать лет, после очередного светского сезона, когда она получила по меньшей мере пять предложений руки и сердца. Младшая сестра Рейчел, хорошенькая пухленькая блондинка небольшого роста, очень походила на мать. Рейчел же пошла в своего деда по материнской линии. Он был крупным грубоватым мужчиной и всю жизнь работал на земле. Если бы у Рейчел был выбор, она, как и дед, никогда не покидала бы поместья, но отказаться от поездки в Лондон не могла, так как ей необходимо было присутствовать на этом проклятом балу завтра вечером.
– Рейчел, ты можешь себе представить, он жил среди краснокожих в Америке! – захлебываясь от волнения, рассказывала Хэрриет.
– Да, я легко могу себе это представить, – равнодушным тоном ответила Рейчел.
– Интересно, все американцы такие необузданные? Он азартно играет в карты, его постоянно видят в притонах. Боже мой, я не должна тебе это рассказывать, ты же еще не замужем… – спохватилась Хэрри.
Когда очаровательное кругленькое личико сестры зарделось нежным румянцем, Рейчел вздохнула и сказала то, что Хэрри надеялась от нее услышать:
– Ну, давай, Хэрри, продолжай. В поместье благодаря тебе я всегда была в курсе событий, и ничего страшного не произошло.
– Но о таких вещах тебе еще рано знать, – наставительно заявила Хэрриет, но тут же захихикала и добавила: – Ты знаешь, похождения этого графа-янки с распутными женщинами уже стали легендарными. Ходят слухи о его любовной связи с маркизой Шрусбери. Он в Лондоне всего две недели, но уже взбудоражил весь свет своими выходками. Подумать только, он вызвал на дуэль Форрестела!
– Ты не очень внимательно читала светские хроники, моя дорогая. Это Форрестел бросил вызов графу, – сухо заметила Рейчел, делая вид, что рассматривает бальные платья, разложенные на кровати.
– Какая разница! Самое главное, что этот граф из Фальконриджа оказался таким смельчаком, ведь Форрестел великолепно владеет шпагой, – проговорила Хэрриет с тревогой в голосе, кусая пухлые губки. – Может быть, он уже убил его.
– Тем лучше, – ответила Рейчел и подумала, что это сразу бы решило одну из ее проблем.
– Не говори так! – воскликнула Хэрриет. – Ты не можешь быть на стороне Форрестела. Надеюсь, этот граф-янки сделал из него отбивную. Говорят, в Америке его обучал фехтованию один известный французский мастер.
Рейчел представила, как американец разрывает в клочья рубашку и брюки Форрестела, и это доставило ей удовольствие, хотя граф был ей почти так же омерзителен, как и наследник Эдерингтона. Рейчел усмехнулась.
– Хотела бы я посмотреть на Форрестела в изодранной одежде, – захихикала Хэрриет. – Так и вижу, как он одной рукой придерживает брюки, чтобы они не свалились, а другой пытается отражать удары.
Живо представив себе эту картину, обе женщины разразились веселым смехом.
Вдруг Рейчел прекратила смеяться.
– Граф-янки нажил себе смертельного врага. Теперь он должен быть начеку постоянно: будущий герцог Эдерингтон никогда не простит ему такого унижения.
– Ты могла бы стать герцогиней, дорогая, – лукаво проговорила Хэрриет, направляясь к кровати, чтобы выбрать бальное платье.
При мысли об этом Рейчел содрогнулась.
– Стать герцогиней и получить Фредерика Форрестела в придачу? Ни за что! Давай больше не будем говорить о мужчинах, Хэрри.
– Как старшая сестра, ты обязана…
– К чертям собачьим мои обязанности! – невольно вырвалось у Рейчел. – Извини, Хэрри, я не хотела срывать на тебе свое раздражение.
– Тише! Не дай Бог, батюшка услышит, как ты бранишься, сестричка, – прошептала Хэрри с напускной строгостью. Она не отличалась особым умом, но сестру любила искренне и всей душой желала ей счастья. Для приличной английской леди счастье означало замужество. – Рейчел, ты столько времени проводишь с лошадьми и почти совсем не бываешь на балах.
– Ты же знаешь, Хэрри, если бы я могла, то всю жизнь провела бы в Харли-Холле, выращивая скот и убирая урожай.
– Но это так неестественно для девушки, Рейчел, – Хэрри. – Думаю, именно поэтому батюшка сделал то, что сделал. Я имею в виду этот бал в самом конце сезона. Он даже никого не предупредил о том, что ты тоже едешь, даже мне сказал об этом в самый последний момент. Все так неожиданно. Не нравится мне эта таинственность. И что на это скажут наши друзья? А вдова герцога Чичестера наверняка упадет в обморок.
Хэрриет так разволновалась, что Рейчел решила отвлечь сестру от грустных мыслей с помощью одного верного способа – занять ее делом.
– Уже ничего не поделаешь, Хэрри. Помоги мне лучше выбрать бальное платье, мне нужен твой совет, – попросила она.
– Все, что нужно – это отлично выглядеть и быть на высоте. Батюшка…
Хэрри собиралась что-то сказать, но Рейчел перебила ее.
– Не трудись, я и так знаю, как все будет, – грустно произнесла она, покоряясь неизбежному с каким-то отчаянным смирением. – Давай прекратим все эти дискуссии и просто выберем мне подходящий наряд для завтрашней пытки.
Из дома Каргрейва доносилась веселая музыка – двенадцать музыкантов старались изо всех сил. Снаружи репортеры поражались нескончаемому потоку экипажей, которые по очереди подъезжали к дому. Из них выходили элегантные и нарядные пассажиры. Лакеи, одетые в парадные ливреи дома Каргрейва, быстро отсылали освободившиеся экипажи в нужном направлении и сопровождали гостей наверх по парадной лестнице, богато украшенной цветами.
Лорды и леди были усыпаны бриллиантами с головы до ног и сверкали почти так же ярко, как огромные люстры, свисающие со сводчатого потолка. Зал, наполненный гулом голосов многочисленных гостей и разноцветьем роскошных нарядов, напоминал вавилонское столпотворение. Джентльмены в туго накрахмаленных галстуках и воротничках поклонами приветствовали дам, украшенных драгоценностями и облаченных в облегающие платья из шелка и тонкого муслина. По всему залу на полу стояли большие мейсенские вазоны с прекрасными цветами, пьянящее благоухание которых сливалось с витающим в воздухе ароматом духов.