Кэтрин Куксон - Заговор двух сердец
На следующий день после их отъезда Тилли уже беседовала с девушкой из деревни, пришедшей наниматься в няньки. Ее звали Конни Брэдшоу. Она была дочерью владельца гостиницы, который умер в прошлом году, а мать бросила гостиницу и живет теперь в коттедже на окраине деревни. Девица показалась Тилли бойкой и разговорчивой.
— Откуда ты узнала, что мне нужна няня?
— Да в деревне болтали, мэм.
«Странно, — подумала Тилли, — каким образом то, о чем и в доме говорили шепотом, доходит до деревни, расположенной в двух милях от поместья, причем никто из слуг там не бывает».
— Где ты в последнее время работала? — спросила она девушку.
— Да какая это работа, мэм. В баре на мать, после того как папашка помер. Только она мне не платила, а потом и вовсе все кинула.
— Кинула? Почему?
— Да трескала больше, чем продавала, мэм.
— Вот как! — Прямота девушки заставила Тилли отвести глаза. Она весьма смутно помнила миссис Брэдшоу, — скандальную толстую женщину с громким голосом — но могла понять, почему девушке хочется уйти от нее и начать новую жизнь.
— Тебя зовут Конни?
— Ага, мэм.
— Что же, Конни, я возьму тебя на месяц, посмотрим, как ты справишься, и буду временно платить тебе два шиллинга в неделю. Если ты мне подойдешь, то после испытательного срока станешь получать десять фунтов в год, плюс форма и чай или пиво, на выбор. Тебя будут отпускать в церковь по воскресеньям, если пожелаешь, затем у тебя будет полдня свободных раз в десять дней и один полный выходной в месяц.
— Здорово! — обрадовалась девушка. — Мне подходит, мэм. Надеюсь, я справлюсь. Буду стараться.
— И я надеюсь. До свидания, Конни.
— Всего хорошего, мэм.
Закончив собеседование, Тилли предоставила девушке достаточно времени, чтобы пройти по коридору и выйти из дома тем же путем, каким она и пришла, то есть через кухню. Потом она сама вышла из комнаты и направилась в кухню, чтобы распорядиться насчет обеда и ужина. И не успела Тилли открыть дверь, как услышала громкий голос Конни:
— Получилось! Дала месяц испытательного срока. Здесь что, и экономки нет? Хозяйка сама все вопросы задавала. Ну, думаю и ответы заранее знала, ведь сама была когда-то на моем месте.
— Пройдите, мисс. Я очень удивлюсь, если вы продержитесь месяц.
Это говорила Бидди. Тилли постояла немного и вернулась в комнату.
Ей не следовало нанимать эту девушку, но она ее пожалела. Легко ли работать в баре за так? Да еще терпеть мать-пьяницу. Но она была из деревни… Хотя Матильде давно пора было понять, что там ни один человек не желает ей добра, кроме, разве, мистера Пирсона. Но что сделал его сын? Появился неожиданно в Техасе и принялся рассказывать о ее прошлом всем, кто соглашался слушать. Но Тилли не винила в этом мистера Пирсона. Никогда не следует осуждать родителей за то, что делают их дети. Взять хотя бы дочь Марка, Джесси-Энн. Была таким прелестным ребенком, а превратилась в настоящую ведьму. Интересно, о чем она думает сейчас, узнав, что любовница ее отца, которую она почти буквально выгнала из дома, вернулась его законной хозяйкой? Наверное, из себя выходит от злости.
Ну, а девушка… Тилли взяла ее всего на месяц. А там видно будет. Но теперь ей придется составить расписание утренних занятий и первым делом подобрать подходящие книги. В библиотеке не нашлось ни одной книги, по которой она могла бы учить Вилли и Жозефину. Когда-то в детской их было много, но когда вторая миссис Сопвит решила оставить мужа и забрать детей, она прихватила и книги.
Но Тилли знала, где она сможет найти то, что ей нужно — на чердаке в коттедже. После смерти мистера Бургесса она несколько дней разбирала его вещи, а его книги отнесла на чердак. Теперь ей надо навестить коттедж и взять нужную литературу. И случайно встретиться со Стивом? Что же, когда-нибудь им придется встретиться. И почему ей надо бояться этой встречи? Нет, для этого нет никаких оснований.
Она отправится туда днем между часом и тремя, когда Стив будет еще в шахте, если у него утренняя смена, или по дороге на работу, если смена вечерняя. И вообще, зачем пытаться избежать встречи, которая все равно рано или поздно должна состояться.
Тилли вышла из комнаты и отправилась на кухню, где Бидди сразу же ей заявила:
— Знаю, что ты кое-кого наняла, девуля.
— Только временно, на месяц.
— И то хорошо. Сомневаюсь, что ты ее и неделю вытерпишь: чересчур бойка на язык. Ты знаешь, кто она такая?
— Да, дочка Брэдшоу из гостиницы.
— Та еще была парочка. Он помер с перепоя, она тоже туда же катится.
— Мне показалось, что дочь не хочет идти по стопам матери.
— Язычок-то у нее материнский… Ну, да это твое дело, девуля. Но предупреждаю, если она начнет свои штучки в холле, — Бидди кивнула в сторону помещений для слуг, — я ее приструню, ты и оглянуться не успеешь.
Тилли улыбнулась и ответила:
— Ради Бога, Бидди, ты только облегчишь мне работу. — Как все же приятно говорить с Бидди в привычном тоне, подумала она. — Теперь насчет обеда. Я не слишком голодна сегодня…
— По-моему, так ты всегда сыта. Слушай, есть палтус, который тает во рту. И телячьи котлеты. Я тебе сейчас подам и ты поешь. Поняла?
— Поняла.
— Послушай. — Бидди жестом попросила Тилли подойти поближе и шепотом спросила: — Он к тебе уже приставал?
— Пибоди?
— Ну да, кто же еще.
— Нет. А почему он должен ко мне приставать?
— Чтобы устроить свою дочку сюда в няньки. Мне кучер проболтался.
— У Пибоди есть дочь?
— Целых четыре.
— Не может быть!
— Еще как может. И знаешь, что он пытался сделать перед твоим приездом?
— Нет.
— Перетащить их всех сюда. Старшей уже под сорок, и она работает экономкой где-то в Ньюкасле. Он все к мистеру Джону приставал, говорил, что, мол, негоже в таком доме иметь экономкой повариху. — Она пальцем ткнула себя в грудь. — Его вторая дочка — вдова с одним дитем, а остальные две в услужении. Он считал, что младшая, ей едва семнадцать исполнилось, для детской в самый раз. Подожди, вот он узнает о нашей мисс Конни Брэдшоу. Это его просто убьет, ведь, если честно, эта девка — настоящая оторва. Пибоди думает, что и моя семейка недостаточно хороша. Точно, я правду говорю. — Бидди энергично кивнула, а Тилли пришлось закусить губу, потому что впервые за долгое время ей захотелось рассмеяться.
Господи, как хорошо быть дома, с Бидди, с родными людьми. Не то, чтобы Джон и Анна или Марк и Мэтью не были родными, но в Бидди и ее потомстве было что-то открытое, правдивое. Никакого притворства. В их присутствии не надо было ничего изображать, достаточно было быть самой собой. Но Тилли знала, что уж если поступать правильно, то ей, как хозяйке дома, не следует стоять на кухне и болтать с кухаркой. И, уж конечно, она должна избавиться от желания упасть ей на грудь с просьбой: «Бидди, Бидди, утешь меня!» В принципе, ей вообще нечего делать на кухне, а, как заявила та девица и как считал Пибоди, следует нанять экономку и поручить ей все домашние дела. Разве она не миссис Мэтью Сопвит?
