Кэтрин Смит - В ночи
– О, я так благодарна тебе! – Счастливая, Минни снова кинулась к ней с объятиями.
– А как мама и папа? Разве ему не нужно их разрешение?
Минни закатила глаза.
– Мама и папа ни в чем мне никогда не отказывали. Разумеется, не будут против и в этот раз, когда я хочу мужа с такими связями и с прекрасными перспективами.
Она попала в самую точку. В свое время они практически кинули Мойру в объятия Тони, как только узнали, что он намерен на ней жениться. Их не интересовало ничего, кроме положения, которое он занимает.
– И кроме того, – продолжала Минни, – твое благословение значит для меня гораздо больше, чем их.
Слезы вновь подступили к глазам, но на этот раз Мойра не стала сдерживаться, потому что это были слезы любви и радости, а не отчаяния. Она крепко прижала к себе сестру, смеясь и плача одновременно. Когда эта избалованная девчонка, которая появилась у нее всего лишь месяц назад, превратилась в прелестную юную женщину?
– Моим счастьем я обязана тебе, дорогая сестра. Если бы ты не удерживала меня за руку, я никогда бы не встретила Лукаса и не стала для него желанной.
– Мне? – отозвалась Мойра, слегка отстраняя сестру от себя. – Что я такого сделала?
– Ты не шла у меня на поводу, – с нежностью улыбнулась Минни. – Ты заставила меня понять, насколько разными бывают люди. Я видела, как многие обожают тебя, и поняла, что хочу стать как ты.
– О… – Мойра проглотила комок в горле.
Засмеявшись, Минни снова прижалась к ней.
– Ты возмущала меня, особенно вначале, но сейчас я так благодарна тебе!
Улыбаясь друг другу, сестры так и стояли обнявшись.
– Господи Боже, что здесь происходит? – Отодвинувшись друг от друга, они обменялись улыбками, прежде чем открыть объятия дотошному Натаниэлю.
– Минни выходит замуж, Нат.
Его ангелоподобное лицо засветилось, и, вскинув руки, он присоединился к их объятиям, разделив общую радость.
– Минерва, дорогая, какая чудесная новость! Ты должна рассказать мне все. А сразу после завтрака займемся покупками к твоему торжеству. Господи, для кого такое угощение?
Мойра проследила за его взглядом, окинувшим стол, и усмехнулась:
– Для меня. Вы с Минни не поможете мне покончить с завтраком?
– Деточка моя, за миллион лет твой желудок не переварит всю эту еду. Конечно, я помогу.
Втроем они уселись за стол, каждый нагрузив свою тарелку солидной порцией еды, которая начала остывать, и принялись обсуждать предстоящую свадьбу. Натаниэль обладал отменным чувством стиля, лучшим, чем сама Мойра, поэтому она была согласна с большей частью его предложений, правда, за исключением того, что подружка невесты должна быть одета в серое.
– Мне нет дела до того, что этот цвет самый популярный. Он напоминает мне сумерки, и я его не надену. – Скрестив руки на груди, Мойра откинулась на спинку стула. – Прошу извинить, но мне нечего добавить.
Минни и Натаниэль обменялись взглядами.
– Ее ничто не переубедит, Натаниэль. Отныне она будет делать только то, что нравится ей.
В ответ взметнулась светлая бровь.
– Прямо вот с этого момента? – Он повернулся к Мойре. – Что подвигло тебя?
– Разве не понятно? – Взяв чашку Мойры, Минни отпила из нее кофе. – Этот мерзавец Райленд разбил ей сердце.
– Минни. – В голосе Мойры прозвучало предостережение. Конечно, она собиралась обсудить эту тему с Натаниэлем, но не прямо сейчас, когда рана была слишком свежей. Натаниэль забеспокоился и взял ее за руку. Без слов Мойра поняла, о чем он думает. Его интересовало, занималась ли она любовью с Уинтропом.
Появление мисс Райт избавило ее от необходимости сказать или сделать что-либо.
– Прошу извинить меня, миледи, вас спрашивает мистер Райленд. Впустить его?
Сердце оборвалось.
– Который из Райлендов, мисс Райт?
Экономка выглядела так, словно ее ответ был очевиден:
– Мистер Уинтроп Райленд, миледи.
Собравшись с силами, Мойра заставила руки перестать трястись и попыталась подняться из-за стола. Ее не интересовало, что он хочет ей сказать. Хотя таким острым было желание увидеть его прекрасное лицо! Она намерена заявить ему, что его присутствие в ее доме больше неприемлемо и чтобы он забыл сюда дорогу.
Натаниэль дотронулся до ее руки, пытаясь остановить.
– Позволь мне. – Гнев вспыхнул в ее груди.
– Не надо оберегать меня, Натаниэль. Он возразил:
– Дорогая, я это понимаю. Но может, мистеру Райленду потребуется защита от тебя. – Выражение его лица и тон голоса от поддразнивания изменились до настоящей заботы. И тихо, так что слышала она одна, он произнес: – Мойра, если он увидит тебя сейчас, ему станет понятно, что из-за него ты провела бессонную ночь. Ты хочешь сделать ему такой подарок?
Об этом она и не подумала. Хорошо, что Натаниэлю пришло это в голову.
– Ни в коем случае, – Она сжала его руку, – Спасибо, друг мой.
Он улыбнулся в ответ и выскочил из комнаты встретить ее обидчика, Мойра опустилась на стул и через стол посмотрела на сестру.
– Может, он раскаивается, – предположила Минни. Мойра рассмеялась бы, если бы могла.
– Возможно, – согласилась она. Но сомневалась в этом.
– Чем могу помочь вам, мистер Райленд?
Уинтроп бросил изучать одну из картин покойного виконта и повернулся на голос. Это не Мойра. Конечно, он понял это, едва услышал в холле приближающиеся шаги. Сердце забилось бы, заслышав ее походку. Сейчас оно оставалось холодным.
Итак, она выслала к нему Натаниэля Кейлана – своего общеизвестного друга и защитника. Он предполагал, что не может рассчитывать на большее, однако все же надеялся, что она провела такую же кошмарную ночь, как и он, и, может быть, ей не хватает его так же, как и ему Мойры.
Спрашивать явно не имело смысла.
Приходилось прилагать все силы, чтобы выглядеть любезным.
– Она отказывается увидеться со мной. – Натаниэль утвердительно кивнул, хотя он не задал вопроса:
– Боюсь, что так.
И никакого сожаления в голосе. Наверное, она не посылала его сюда. Это он сам вызвался встретиться с ним.
– Что она рассказала вам?
Улыбка этого красавца была холодна и недружелюбна.
– Ничего.
Что бы это значило?
– С ней все в порядке?
– Сейчас нет, мистер Райленд, но все образуется. Пусть вас это не беспокоит.
Уинтроп кивнул в ответ. Этот мужчина говорит так, словно он против того, чтобы у Уинтропа осталась хоть какая-то надежда. Но он не прав. Единственное, чего он хочет, – это чтобы Мойра оправилась от его предательства. И как можно быстрее.
Он не мог предполагать, что прием будет другим. Разве он рассчитывал, что она выскочит к нему с распростертыми объятиями и простит его? Конечно, нет. Но где-то в глубине души, вероятно, таилась робкая надежда.
