Кэтрин Смит - В ночи
– Да, хочу, – ответил он, борясь с собой, чтобы не засмеяться. – Начнем?
Мойра угрюмо кивнула, соглашаясь.
– Я подготовлю доску, – предложил он, направляясь к столику, за которым они обычно играли. – Полагаю, ты не будешь возражать, если я сыграю белыми?
– Играй какими хочешь.
Он усмехнулся, расставляя фигуры. Своим поведением она подтвердила то, что желает его, что, вожделеет к нему так же сильно, как и он к ней.
Он сделал одно последнее приготовление и повернулся к ней, протягивая руку:
– Я тебя жду.
Надув губки, она протянула свою, позволяя подвести ее к стулу.
Ей было совершенно неинтересно играть. Об этом говорили ее поза и выражение лица, когда они усаживались за столом. Он сделал первый ход – просто двинул пешку. Собственные фигуры его мало беспокоили.
Вздохнув и смирившись с тем, что у нее нет другого выхода, Мойра посмотрела на доску, чтобы решить, какой сделать ход. И вдруг она замерла. Уинтроп глядел на нее затаив дыхание.
Она взяла в руки черную королеву и поднесла поближе к глазам. Золотое кольцо, надетое на фигурку, вспыхнуло в солнечных лучах. Огромный, оправленный в золото изумруд искрился и переливался на солнце.
– Выходи за меня замуж, – услышала она его срывающийся голос.
Она глядела на него во все глаза.
Он принял королеву из ее дрожащих пальцев и снял с нее кольцо. Затем, взяв левую руку Мойры, надел его на кончик ее пальца.
– Скажи только слово, и я всегда буду выполнять твои приказания.
Мойра кивнула, ее глаза наполнились слезами.
– Да. Но я совсем не хочу приказывать тебе.
Кольцо легко скользнуло вдоль и уютно устроилось в основании пальца. Он не ошибся в размере. Пусть она не хочет командовать им, он будет ее слугой до самого смертного часа.
Мойра вскочила со своего места и ринулась к нему вокруг стола. Он едва успел отодвинуться от стола, как она упала в его объятия, осыпая его лицо поцелуями. Он засмеялся от радости. Она сказала «да»!
От такого проявления чувств, не удержавшись на стуле, они повалились на пол, запутавшись в груде ее юбок. Он оказался сверху, ощущая, как ее тело подается навстречу, уступая ему.
– Я люблю тебя, Уинтроп Райленд, – прошептала она. Ее лицо раскраснелось от возбуждения.
Сердце его замерло от этих слов. Ему хотелось, чтобы так было всегда.
– Я люблю тебя, Мойра Тиндейл.
Они улыбнулись друг другу, прежде чем их губы встретились. А потом, когда Уинтроп Райленд, лежа на ковре под шахматным столиком, занимался любовью со своей избранницей, до него вдруг дошло, что, хотя украсть сердце – весьма приятно, несравненно больше радости приносит сердце, отданное добровольно.
