Конни Мейсон - Недотрога

Невероятное блаженство охватило его и закрутило в чувственном водовороте. Сжав зубы, он выдержал эти несколько минут, а потом схватил ее за плечи и потянул на себя.

– Колдунья – прошептал он ей на ухо. Он не встречал у женщины такого самозабвения и доверия, которыми награждала его Эшли. Он нежно любил свою Эллен, но никогда не испытывал с ней такой неудержимой срасти, как с Эшли.

Почти рыдая от желания ощутить его внутри себя, Эшли приподнялась над ним, и Тэннер со стоном вошел в нее. Как будто удар молнии пробежал между их телами и зажег пламя, которому было суждено вечно сжигать их. Эшли была сама не своя, необузданная и неудержимая.

Она подумала, что Тэннер удивительно ей подходит, как будто Бог специально создал его для нее. Ощущение его пульсирующей плоти внутри усиливало наслаждение, и она ничего не сознавала, кроме волн удовольствия, которые накатывали на нее.

Она молчала и только плакала от радости.

Тэннер издал возглас капитуляции и излил в нее свое семя. Его высвобождение было таким же сладостным и всепоглощающим как у Эшли. Он отмахнулся от еле слышного внутреннего голоса, который подсказывал, что надо вовремя выйти из нее, но, когда он вспомнил об этом, было уже поздно. Он спустился на землю с пика блаженства, и вдруг его пронзала одна единственная Мысль: он любит Эшли. Сразу же Тэннер одернул себя: ведь Эллен он тоже любил когда-то, однако не смог защитить ее, а значит, потерял право на счастье.

Эшли медленно приходила в себя и сознавала, что Тэннер по-прежнему находится внутри. Она только сейчас сообразила, что он не принял меры Предосторожности, как в прежние разы. Где-то в глубине ее сознания замаячила неясная надежда – как хорошо было бы, если бы от этого свидания получился ребенок.

А Тэннер в это время вздохнул с сожалением. Вообще-то он сомневался, что одна-единственная неосторожность может привести к беременности, к тому же какой-то внутренний дух противоречия говорил ему, что было бы чудесно иметь ребенка от Эшли. Тэннер решительно отбросил эти мысли. Ребенок невообразимо осложнил бы жизнь им обоим.

– Не понимаю, что на меня нашло, Эшли. Я не хотел, но слишком увлекся. Надеюсь, что мое семя не упало на плодородную почву.

– А я как раз надеюсь, что так и случится.

– Ты что? Ты погубишь свою жизнь! Разве ты не помнишь, что везде выдаешь себя за старую деву. Если ты забеременеешь, конец твоей учительской карьере и конец твоим шансам найти мужа.

– У меня уже есть муж, и другой мне не нужен. – Она улыбнулась. – Никогда я еще не ощущала себя до такой степени твоей женой, как сейчас. Она прижалась к нему плотнее, и глаза расширились, когда она почувствовала, как он опять напрягся внутри нее. – Вот таким я тебя хочу муж мой. И не только сегодня, а всегда.

Тэннер застонал. Ее слова действовали лучше любого любовного снадобья. Он моментально ощутил, что снова готов любить ее. Тэннер перевернул Эшли на спину и стал двигаться сильными толчками. Он был как в лихорадке. Он продолжал движения, пока не почувствовал конвульсии Эшли, а потом разрядился в оргазме почти таком же сильном, как первый. За мгновения до этого он попытался выйти из нее, но Эшли схватила его и удержала внутри, не позволив ему расплескать свое семя вне ее.

День сменился ночью, обволакивающей их уютным коконом темноты и блаженства. Незадолго до серого, унылого рассвета Тэннер еще раз овладел ею, а потом молча стал одеваться.

– Тэннер, не уходи.

– Ты же помнишь, мы решили, что это будет нашим прощальным свиданием.

Эшли с глубокой тоской посмотрела в его решительное лицо.

– Разве эта ночь ничего для тебя не значит?

– Ты ничего не понимаешь, если так говоришь. Когда я с тобой, то даже не вспоминаю о том, что существует Пратт Слейтер. Но, если он избежит наказания, я не смогу жить в ладу со своей совестью.

– Мертвецам не нужно беспокоиться о совести, – сказала Эшли. – Лучше бы ты был живой, пусть и не в ладу со своей совестью, ведь не ты нажал курок пистолета, убившего Эллен.

– Не читай мне проповедей, Янки. Я знаю, что делаю. Курок нажала рука Эллен, но именно Слейтер убил в ней желание жить. А я не смог остановить ее, поэтому также виновен, как и Слейтер.

Эшли взорвалась.

– Иди, проклятый, упрямый Мятежник, убирайся отсюда! Убивай Слейтера, погибай сам или попадай в тюрьму – мне теперь все равно. Я сделала все, что в моих силах, чтобы отговорить тебя от твоего глупого, нелепого и опасного плана. Больше я ничего не могу сделать.

Тэннер почувствовал себя негодяем.

– Пообещай мне одну вещь, Янки.

– Посмотрим, чего ты хочешь.

– Обещай, независимо от того, что случится со мной, быть осмотрительной с такими, как Сэм Старк.

В груди Эшли затеплилась надежда. Ведь Тэннер переживает из-за нее! Может быть, ей удастся его уговорить.

– Ничего я тебе обещать не буду, Мятежник. У Сэма Старка есть деньги и положение в городе. А теперь подумай, на кого мне рассчитывать, если я рожу от тебя ребенка.

Ей ничуть не совестно было дразнить его – все это делалось для его блага. Просто Тэннер чересчур упрям, и ей приходится быть жестокой. Тэннер сжал кулаки.

– Если ты родишь ребенка, я сам буду его воспитывать.

Эшли была в восторге от такого ответа, но постаралась это не показывать.

– И как ты собираешься выполнить это намерение, если окажешься в тюрьме или в могиле? Дай слово, что не будешь преследовать Слейтера, пока мы не узнаем наверняка, что я не беременна. Я понимаю, как тебе ненавистна мысль о том, что другой мужчина будет воспитывать твоего ребенка, ну так уступи мне.

Она задержала дыхание и вознесла молитву небу. Она молилась, чтобы ее желание исполнилось, и чтобы она оказалась беременна. Молилась, чтобы Тэннер сдержал обещание лично воспитать своего ребенка. Конечно, не очень красиво использовать несуществующего ребенка для того, чтобы удержать мужа, но ведь речь идет о жизни любимого!

– Ну а если окажется, что ты беременна? – тихо спросил Тэннер.

– Тогда ты первый об этом узнаешь. Так ты обещаешь?

– Хорошо, я обещаю. И пока мы не узнали наверняка, тебе не стоит спешить с разводом. А кроме того, я не желаю, чтобы Сэм Старк крутился вокруг тебя. Если ты не хочешь, чтоб я вмешался, постарайся сама его отвадить.

– Я никогда его не приваживала. Так что же нам теперь делать?

Тэннер взглянул на нее с непроницаемым выражением лица.

– Подождем. И примем меры, чтобы у тебя больше не было шанса забеременеть. До сих пор нам везло. – Он направился к выходу.

– Тэннер! Подожди – Он обернулся к ней. – Ты разве не поцелуешь меня на прощание?

Она встала на колени в постели, прикрывая простыней обнаженную грудь.