Стефани Лоуренс - Любовь на краю света
Открыв затуманенные желанием глаза, она посмотрела на Джереми так, словно заглянула к нему в душу. Потом облизнула губы кончиком языка и прошептала:
— Еще. — Внимательно вглядываясь в его лицо, она добавила: — Я думаю…
Не дождавшись продолжения фразы, Джереми с усилием заставил себя произнести:
— Да?
Элиза смущенно закусила губу.
— На этот раз нам не следует останавливаться.
Взгляд Джереми не отрывался от ее пылающих губ, ему страстно хотелось самому нежно сдавить их зубами, и смысл слов Элизы не сразу дошел до его сознания. Когда же это случилось, Джереми едва не издал восторженный вопль, но осекся, заметив в глазах Элизы смятение — желание боролось в ней с неуверенностью.
— Мы остановимся, как только вы пожелаете. По первому вашему слову.
Обещание сорвалось с его губ само собой. Джереми невольно задумался, что заставило его взять на себя обязательство, которое, весьма вероятно, он не сможет выполнить. Прежде ему не приходилось обуздывать себя в постели. Его бывшие любовницы желали его, пожалуй, даже сильнее, чем он их. Джереми никогда не пытался приобщить девственницу к миру чувственности и понятия не имел, сможет ли остановиться, если Элиза вдруг испугается. Желание уже бурлило в нем, горячило кровь, туманило разум, и Джереми сомневался, что сумеет совладать с собой… но, взглянув в ореховые глаза, сиявшие теперь уверенностью и радостным предвкушением, он понял, что ради Элизы сделает все.
Ради нее он свернул бы горы.
Задержав взгляд на губах Элизы, он обхватил ладонью ее затылок.
Их губы встретились и слились в поцелуе.
Окрыленный словами Элизы, жаждавшей полной близости, Джереми привлек ее к себе. Рука его скользнула по ее спине вначале робко, потом смелее. Исступленные поцелуи и тихие стоны Элизы разжигали его страсть.
Чувствуя, как неистово бьется сердце, как желание, неодолимое, властное, охватывает ее все сильнее, Элиза с радостью уступила этой могучей силе.
Тонкий шелк рубашки и атласный шарф, стягивавший грудь, мешали ей ощутить кожей прикосновения Джереми. Вдобавок тугая повязка причиняла боль. Джереми коснулся пуговиц на груди Элизы, в его потемневших глазах читалось неприкрытое вожделение. Помогая расстегивать рубашку, Элиза с жадным любопытством следила за выражением его лица.
Увидев повязку, он нахмурился. Шарф не только скрывал грудь, но сдавливал ее, делая почти плоской. У Джереми вырвался невнятный сердитый возглас, похожий на рычание, ладони его заскользили по гладкому шелку, поглаживая и лаская.
Захваченная неведомыми прежде ощущениями, которые дарили ей длинные пальцы Джереми, Элиза взволнованно затаила дыхание. Потом медленно подняла руку, показав узел, удерживающий повязку.
Джереми мгновенно развязал его и принялся разматывать шарф виток за витком, Элиза помогала ему. Наконец тот соскользнул с ее груди. Элиза закрыла глаза и глубоко вдохнула. Избавившись от тесной повязки, она испытала облегчение.
Джереми медленно потянул за шарф и отбросил его в сторону.
Открыв глаза, Элиза посмотрела ему в лицо. В глазах его цвета темного меда полыхало пламя. И жар этого пламени ласкал ее плоть, как недавно ласкали пальцы. Соски Элизы сжались, кожа запылала.
Неподвижное лицо Джереми, словно высеченное из камня античным скульптором, хранило строгое выражение.
Наконец он прошептал:
— У меня такое чувство, будто я разворачиваю драгоценное сокровище.
Ладонь его нежно легла на грудь Элизы.
Вздрогнув всем телом, она снова закрыла глаза.
Джереми прильнул губами к ее губам. Его властный головокружительный поцелуй был полон соблазна. Он обещал наслаждение, искрящийся восторг и захватывающее путешествие в таинственный, неведомый мир.
Элиза замерла, отдавая себя во власть Джереми, растворяясь в волне блаженства. Губы его завладели ее губами, язык проник во влажную глубину рта, его большая теплая ладонь нежно сжала ее грудь.
Джереми не торопил Элизу, он давал ей время насладиться нежностью его прикосновений. Хриплым от страсти голосом он задавал ей вопросы, желая узнать ее предпочтения, и она отвечала взволнованным шепотом, пока пальцы его гладили и пощипывали, ласкали и терзали.
Близость, полная искушений, манила их все сильнее. Они все больше погружались в ее глубины, он — узнавая, она — наслаждаясь. Дыхание их смешалось.
Наконец ресницы Элизы затрепетали. Приоткрыв глаза, она увидела, как руки Джереми ласкают ее тело. Его нежность дарила восторг, а страсть придавала особую остроту этому упоительному чувству.
Порождая желание, исступленную жажду.
Элиза чувствовала, как напряжено тело Джереми. То же страстное томление захватило и ее. Желание… Никогда прежде она не испытывала подобного ощущения.
Сегодня ночью…
Она с трудом подняла отяжелевшие веки и посмотрела на Джереми. На его искаженное страстью лицо.
Ладони его скользнули по спине Элизы к плечам и вновь обхватили грудь.
Его пальцы сомкнулись, и Элизу пронзила дрожь предвкушения, но прежде чем по ее телу прокатилась новая волна блаженства, взгляд ее упал на рубашку Джереми, преграду, отделявшую их друг от друга.
Борясь с подступающей слабостью, Элиза взялась за пуговицы его рубашки, чтобы избавиться от досадной помехи. Руки Джереми скользнули к ее талии, он замер, отдавая себя во власть Элизе.
Вконец осмелев, Элиза вытащила рубашку у Джереми из-под пояса, чтобы расстегнуть последнюю пуговицу. Покончив с застежкой, она широко распахнула полы и увидела… широкую мускулистую грудь. Именно таким представлялся ей в мечтах ее герой, благородный рыцарь. Она и не подозревала, что ученые джентльмены бывают так сложены.
Мысль об этом заставила Элизу улыбнуться, но взгляд ее не отрывался от его груди. Это восхитительное зрелище словно заворожило ее. Узкая поросль темных кудрявых волосков тянулась поперек его могучей груди, на ней выделялись плоские кружки сосков. Другая полоска, потоньше, сбегала вниз и исчезала под бриджами.
Руки Элизы сами собой последовали за ее взглядом и робко коснулись груди Джереми. В ответ он вздрогнул всем телом. Элиза погладила его чуть смелее, восхищаясь упругостью стальных мускулов под туго натянутой кожей. Наконец искушение взяло верх, и ладони ее бесстрашно заскользили по его телу.
Джереми следил за ней глазами, не в силах улыбнуться. Желание клокотало в нем. Лицо его казалось застывшей маской вожделения. Но искренний восторг Элизы, невинная страсть, озарявшая ее черты, когда она любовалась его телом, трогала, гладила, исследовала на ощупь, превратили Джереми в беспомощного раба.
