Элейн Кроуфорд - Речная нимфа
Расстояние до пристани все увеличивалось, колеса вертелись все быстрее — и скоро Гейблы вместе с другими провожающими исчезли из виду. Жоржетта достала из ридикюля кружевной платочек, вытерла глаза изящным жестом истинной леди, и Пирс снова задался вопросом, как можно так преобразиться с помощью нескольких обручей и куска бархата. Даже выражение лица у нее изменилось. Теперь оно было спокойным, нежным и преисполненным очарования.
— Не могу не восхищаться твоим актерским даром, дорогая, — заметил он с иронией. — Ты так натурально рыдала, что Гейблы теперь считают меня тираном и деспотом.
— Каковым ты, конечно же, не являешься, — в тон ему ответила она. — Полагаю, теперь ты можешь немного передохнуть от неусыпного надзора за мной. В таком наряде мне не проплыть и нескольких футов — как, без сомнения, и было задумано.
Она пошла прочь, покачивая кринолином с той долей невинного кокетства, которое особенно привлекает мужчин. И в самом деле, большая группа старателей, поглощенная беседой о золотых жилах и заявках на участки, при виде Жоржетты умолкла и следила за ней до тех пор, пока она не скрылась за углом.
Пирс хорошо понимал их чувства: там, куда они направлялись, встречались и женщины, но определенного сорта, а в этот момент мимо них прошла настоящая леди.
Он отдавал должное Жоржетте — она была прирожденной авантюристкой. В своем дорожном платье с узкой талией и пышными юбками она выглядела просто потрясающе.
Но потом ему в голову пришла куда более тревожная мысль. Судя по тому, какой интерес выказывали к его жене пассажиры мужского пола, ей не следовало бродить по пароходу в одиночку. Окинув взглядом палубу, Пирс насчитал пару мексиканок, одну китаянку и двух белокожих дам. Ни одна из них не была настолько глупа, чтобы оставаться в гордом одиночестве, каждая держалась своего спутника, кто бы он ни был.
У Пирса появилось искушение ненадолго предоставить Жоржетту своей судьбе и явиться на помощь только тогда, когда она на опыте познает, чем грозит подобное своеволие, но вид матроса, чем-то занятого неподалеку, напомнил ему о том, что проезд еще не оплачен. До отплытия ему не удалось повидать капитана, и, как следствие, им могла достаться каюта на четверых. Вопрос требовал немедленного решения, поэтому он пустился в погоню за Жоржеттой, бесцеремонно расталкивая тех, кто на нее глазел. Его грубость осталась без последствий, зато когда он догнал жену и крепко взял за локоть, позади послышались разочарованные возгласы. В них было столько искренности, что Пирс почувствовал жалость к этим болванам, вспомнив, как когда-то был одурачен и сам. Жоржетта бросила на него короткий взгляд, но не замедлила шага.
— Идем быстрее! — сказал он. — Скоро прозвонит колокол, и нам надо быть первыми у капитана.
— Так чего же мы ждем?
Стоило Пирсу расслабиться, как она вырвалась и помчалась по лестнице бегом, приподняв юбки так, что замелькали лодыжки. Через минуту она уже была на верхней палубе, в галерее лавок и магазинчиков. Пирс устремился следом, куда более неуклюже уворачиваясь от встречных. Жоржетта бросила взгляд через плечо, как раз когда он наткнулся на какого-то степенного джентльмена. Смех, звонкий, как колокольчик, донесся до него сквозь гомон пассажиров — смех, когда-то околдовавший его.
Внезапно все размолвки, все трения последних дней забылись. Его Ласточка вернулась! Он решил, что отныне так и будет ее называть, даже мысленно.
Как он и предполагал, по пароходу разнесся звон колокола, звавший безбилетных пассажиров к капитану. Это придало Пирсу прыти. Еще один лестничный пролет — и они будут первыми в очереди на каюту.
Так оно и случилось, но стоило Пирсу постучать, как Ласточка вдруг обмякла и привалилась к стене. Она так тяжело дышала, что он почувствовал тревогу.
— Что с тобой?
— Просто немного запыхалась, — тихо произнесла она, пытаясь улыбнуться. — Думаю, я не совсем оправилась от того приступа морской болезни.
Верхняя половинка двери открылась, и выглянул толстяк с регистрационным журналом — очевидно, судовой эконом. Он не спеша водрузил на переносицу очки в роговой оправе, потом позволил им съехать по носу и глянул поверх них.
— Сэр?
Пирс только собрался изложить свою просьбу, как на лестнице послышался топот множества ног, и в коридор ворвалась целая толпа. Он поспешил привлечь Ласточку к себе, чтобы ее не помяли в толчее.
— Вчера я заходил зарезервировать каюту, но мне отказали под тем предлогом, что пароход еще не прибыл. Я хочу сделать это сейчас. Есть отдельные каюты?
— Хм… — произнес эконом и обшарил Ласточку откровенным взглядом. — Несколько отдельных кают у нас имеется.
— Какое счастье! — иронично воскликнул Пирс.
— А почему вы не хотите переночевать на палубе, как все? — ворчливо осведомился эконом, неохотно отводя взгляд от Ласточки. — Всего-то одна ночь.
— Нам нужна каюта, отдельная и желательно просторная, — настаивал Пирс.
— Ладно, будет вам каюта. Попрошу тридцать пять за место. Итого, значит, с вас семьдесят долларов.
— Что? — вырвалось у Ласточки. — Да это грабеж среди бела дня!
— Точно так, мадам. И тем не менее попрошу заплатить.
— В таком случае мы переночуем с остальными на палубе. Ничего, не развалимся!
Ласточка снова исчезла, и на ее месте появился отпрыск капитана Пакуина — грубиян Жорж. Пирс не собирался потакать ей, поскольку не представлял, как они будут спать прямо на палубе. Однако прежде чем он успел вмешаться, эконом пожевал губами и сбавил цену:
— В таком случае я возьму с вас тридцать долларов за двоих.
— Что? Да я скорее доберусь до Сакраменто вплавь, чем столько заплачу! — При этом Жоржетта с такой силой стукнула кулаком по откидной конторке, что и книга, и перо подпрыгнули. — Где капитан этой лоханки, я выскажу ему в лицо, что здесь процветает воровство!
— Где расписаться? — спросил Пирс, хватая ее за талию и отстраняя себе за спину.
Эконом ткнул толстым, как сосиска, пальцем в строчку, и он приготовился поставить подпись, но Ласточка схватила его за руку.
— Ты что, позволишь, чтобы тебя так надували?
Пирс повернулся и до тех пор смотрел ей в глаза, пока она не опустила взгляд.
— Что ж, дело твое… и деньги твои. Если хочешь, можешь кидать их за борт, мне все равно.
— Вот и славно. А теперь я все же хотел бы взять ту каюту. Думаю, другим тоже не терпится.
— Вовсе нет, — раздался грубоватый голос, и Пирс, обернувшись, увидел, что какой-то здоровяк улыбается Ласточке. — Когда женщину задевает за живое, тут такое начинается, что нашему брату и не снилось! К тому же не мешает немного приструнить этих пресноводных пиратов.
