Конни Мейсон - Пробуждение страсти
Гнев охватил Кристи, и она влепила Синжуну пощечину.
— Ублюдок! — прошипела она сквозь стиснутые зубы. — Как ты смеешь оскорблять меня? Дрянь! Развратник! Никчемный человек! Со сколькими женщинами ты успел переспать с тех пор, как покинул Шотландию?
Синжун прижал ладонь к покрасневшей щеке.
— Советую тебе больше никогда этого не делать! — прокричал он. — Это ты хотела развестись со мной! Ты написала то проклятое письмо! Ты даже не снизошла до того, чтобы написать, как умер наш ребенок. — Он схватил ее за плечи и встряхнул. — Ты что, думала, мне это не интересно?
— М-м… Мой лорд, моя леди, слуги уже собрались, как вы велели.
Кровь прилила к лицу Кристи. Не стоило выяснять отношения при слугах. Нет, она не боялась пересудов. Она просто не могла больше оставаться в этом доме, с мужем, ненавидящим ее, и ей нужно было срочно возвращаться к сыну. Но Синжун стал представлять ей слуг, словно ничего не произошло.
Он познакомил ее с поварихой миссис МакБайд, полной женщиной в очках. Были еще три служанки из Ирландии — Пегги, Меган и Бриди. Двое братьев, Джесс и Джерри, помогали в кухне, и при необходимости каждый из них мог выполнять обязанности кучера. Джон Коучмен, с которым она уже встречалась, заведовал конюшйей. Пермбартон, дворецкий, судя по всему, держал челядь в строгости.
Когда Синжун предложил ей выбрать себе служанку, Кристи предпочла Пегги, энергичную брюнетку с выразительными голубыми глазами. После знакомства слуги ушли, оставив Кисти и Синжуна наедине, чтобы те могли продолжить свой разговор.
— Я покажу тебе твою комнату, — сказал Синжун, ведя ее вверх по лестнице.
Кристи молчала до тех пор, пока они не вошли в большую, элегантно обставленную спальню, потом повернулась к Синжуну.
— Зачем ты делаешь это?
— Ты решила приехать в Лондон, и я предположил, что ты захочешь продолжения того, на чем мы остановились.
— Я приехала не поэтому.
— Так почему же ты приехала, милая?
Его взгляд скользнул по ее фигуре, задержавшись на полной груди перед тем, как вернуться к ее лицу.
— Беременность изменила… кое-что в тебе, — сказал он. — Я не помню, чтобы у тебя была такая большая грудь.
«У тебя тоже была бы большая грудь, если бы было столько молока. Иногда мне кажется, что грудь вот-вот взорвется», — грустно подумала Кристи.
— Я должна уйти, Синжун. Гевин и Эффи будут беспокоиться обо мне.
— Они знают, где тебя искать. А почему с тобой нет Рори и Марго? Я думал, что они сопровождают тебя.
— Марго беременна. — Она взглянула на Синжуна. — В отличие от некоторых мужчин, Рори захотел быть рядом с Марго, когда та родит.
— Черт, Кристи! Ты прекрасно знаешь, из-за чего мне пришлось уехать. Я собирался вернуться, но потом получил твое письмо. Я и не думал, что ты влюблена в предводителя Камеронов. И почему же он сейчас не с тобой?
Кристи задумалась, услышав его вопросы, и поняла, что не может больше врать.
— Калум в Шотландии. Я… мы не подходим друг другу.
— И ты решила вернуть меня? — насмешливо спросил Синжун.
— Нет! Все не так.
— Так почему же ты приехала в Лондон? Может, ты хочешь найти себе нового мужа среди моих друзей? Возможно, им станет Руди?
— Мне не нужен муж! — Не в состоянии выслушивать эти несправедливые обвинения, Кристи направилась к двери. — Я не хочу больше оставаться в этом доме.
Но Синжун опередил ее, он загородил выход, иронично улыбаясь.
— Расскажи мне, почему ты приехала в Лондон.
— Я не собиралась видеться с тобой.
— Врешь! — крикнул Синжун. — Если бы не хотела меня видеть, то не приходила бы на бал.
Кристи с вызовом посмотрела на него.
— Это было моей ошибкой, и больше я ничего не собираюсь тебе говорить. Отойди от двери.
Синжун вспылил. Еще никогда женщина не позволяла себе так командовать им. Но несмотря на злость и непонимание, по его телу прошла волна вожделения. Он вспомнил, какой была Кристи прошлой ночью. Страстная, нетерпеливая, она просто пылала в его руках. Неожиданно он почувствовал сильное возбуждение. Казалось, что даже воздух вокруг них был пронизан чувственностью. Синжун дрожал от сладкой истомы, которая затрудняла дыхание и обостряла ощущения.
Предвкушение обладания ею заставило его сердце биться быстрее. Он испытывал небывалую потребность оказаться внутри нее. Страсть бушевала в его крови, словно лесной пожар. Единственное, что мешало ему тут же раздеть ее и уложить на кровать, было то, что все сказанное ею не имело смысла. В прошлом она так часто обманывала его, что теперь ему было сложно отделить ложь от истины.
— Я хочу знать правду, Кристи. Я уверен, ты что-то скрываешь. Но что? Кого ты пытаешься защитить?
Кристи побледнела.
— Я… я… — Она бы предпочла отправиться прямиком в ад, чем быть здесь.
— Как умер мой ребенок? У меня был сын или дочь? Ты обязана рассказать мне это.
— Сын! — выпалила Кристи. — Он не прожил ни одной минуты. Мы похоронили его в тот же день.
Синжун пошатнулся, Кристи казалось, что и ее сердце вот-вот разорвется на части. Внутри нее словно прорвалась преграда, и неожиданно Кристи поняла: она не может больше лгать. Это ведь большой грех. Изначальная ложь разрасталась, словно катящийся с горы снежный ком. Бог никогда не простит ей этого. Она не считала себя плохим человеком, но знала, что Синжун будет судить ее строго.
— Матерь Божья! Я больше не могу так. Прости меня, Синжун, мне очень жаль.
Слезы лились ручьями по ее щекам, когда она подошла к Синжуну. Как бы он ни осуждал ее, это было ничто по сравнению с тем, как она судила себя.
— Я врала тебе, Синжун. Я так долго тебе врала! Но теперь настало время рассказать тебе правду. Я не могу больше скрывать правду о твоем…
— Что скрывать? Какова же твоя правда?
Он говорил резко, осуждающе.
Неожиданно Кристи физически почувствовала холод, какой был в его словах. Быть презираемой любимым мужчиной — что может быть хуже этого? Как ей все ему объяснить? Как сделать так, чтобы он понял: она сделала это ради спасения его жизни? Возможно, если он увидит своего сына, то не будет ненавидеть ее так сильно.
— Я должна открыть тебе истину, — начала Кристи. — Позволь мне съездить к себе домой… Я кое-что забыла там. И ты все узнаешь.
Синжун нервно засмеялся:
— Ты, должно быть, считаешь, что я глупец. Как только я потеряю тебя из виду, ты опять исчезнешь.
Почему он этого боится?
— Зачем я тебе? — спросила она, думая, что, если в его сердце остались хоть какие-то чувства к ней, он сможет простить ее.
Синжун пожал плечами. Этот жест безразличия лишил Кристи последней надежды.
