Сквозь шторм - Беверли Дженкинс
— Скажите маме, что я сейчас приду.
— Он глухой? — спросил Арчер у своего брата Дрейка.
— Это из-за преклонного возраста.
Рэймонд бросил на них злобный взгляд.
Арчер протянул:
— Прибереги это выражение лица для тех, кому не все равно, старший брат. Мама хочет, чтобы мы отвезли тебя в церковь. И мы с Дрейком здесь, чтобы выполнить ее приказ.
— Если вы двое не уберетесь из моего дома…
— Может быть, тебе нравится ругаться с очаровательной Джулианой, — сказал Дрейк, — но мне нет. Так что, если даже придется связать тебя и засунуть в мешок, ты пойдешь с нами.
Арчер улыбнулся.
— Очень лаконично сказано, брат мой.
Рэймонд зарычал.
— Хорошо, хорошо. Подождите внизу. Я приду к вам, как только умоюсь и оденусь.
Когда они собрались уходить, Дрейк похвастался:
— Мы правда могли бы связать тебя и засунуть в мешок, если бы захотели.
Рэймонд указал на дверь.
— Вон.
В прихожей церкви Джулиана несколько минут возилась с прической и платьем Сэйбл, прежде чем, наконец, отступить назад и сказать:
— Ты прекрасно выглядишь, моя дорогая.
Сэйбл чувствовала себя красавицей. Белое платье, отделанное несколькими ярдами шелка, было, несомненно, самым роскошным нарядом, который она когда-либо надевала. Парикмахеры зачесали ее волосы назад, затем заплели в косу и элегантно скрутили их. На висках остались мягкие локоны.
Джулиана поправила вуаль, сделанную из прозрачного блестящего шелка.
— Рэймонд будет поражен.
Сэйбл сомневалась в этом, но надеялась, что он, по крайней мере, будет вести себя вежливо.
Сияющая Джулиана отступила на шаг и радостно сказала:
— Это будет незабываемое событие в доме Левек. Спасибо, что появилась в нашей жизни.
Сэйбл крепко обняла ее.
— Я не уверена, что Рэймонд согласился бы с этим, но спасибо, что приняла меня.
Затем она спросила:
— Жених пришел?
— Да. Дрейк и Арчер привели его некоторое время назад. Он не захотел спорить со мной, по крайней мере, не сегодня.
Джулиана в последний раз сжала руку Сэйбл и выскользнула из комнаты, чтобы занять свое место среди гостей. Оставшись одна, Сэйбл поблагодарила Старых королев за их руководство и любовь и попросила их продолжать заботиться о ней. Зазвучал орган — это был ее сигнал. Подавив страх и неловкость, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, подобрала юбки и маленький букет и начала долгий путь к алтарю.
Собор Святого Людовика был заполнен большим количеством людей, чем Сэйбл могла себе представить. Ее приближение дало сигнал гостям подняться. Из-за вуали ей показалось, что она плывет внутри защитного облака. Из-за нее она могла видеть улыбающиеся лица своих новых братьев и свекрови, а также множество знакомых, которых она завела за время работы в комитете. Их присутствие во многом рассеяло ее страхи.
Медленно идя по белой дорожке, Сэйбл, наконец, перевела взгляд на алтарь. Он стоял перед ней, такой же красивый и холодный, каким был с того дня, как они воссоединились. Чем ближе она подходила к нему, тем сильнее сжималось ее горло. Ее сердце колотилось так громко, что она была уверена, что гости это отчетливо слышат. Каждая клеточка ее существа кричала, что она должна поджать хвост и бежать. Джулиана смогла бы найти кого-нибудь другого, кто бы вышел за ее старшего сына. Но ноги Сэйбл продолжали нести ее вперед.
Вуаль создала барьер между ними, когда она присоединилась к нему у алтаря. Он посмотрел вниз, затем жестом попросил ее руки. Дрожа, Сэйбл вложила свои холодные пальцы в его, и он сжал их в своей теплой ладони. Сэйбл очень хотела унять дрожь, но не могла. Она предположила, что он почувствовал это, потому что он посмотрел на нее сверху вниз своими ледяными глазами и спросил:
— Тебе нехорошо?
Она покачала головой и переключила свое внимание на священника.
Рэймонд произнес свои обеты громким голосом. Она прошептала свои. К тому времени, когда служба закончилась и священник объявил их мужем и женой, Сэйбл была так взволнована, что едва могла дышать. Она собралась с духом, когда он приготовился поднять вуаль.
Он медленно, почти благоговейно приподнял шелк. Сэйбл не могла унять дрожь. Она причинила ему зло в лагере, и он имел полное право публично осудить ее и передать властям для заключения в тюрьму. Выражение его лица было каменным.
Приподняв подбородок, она прошептала:
— Если ты планируешь осудить меня, сделай это сейчас. Я готова.
На его полных губах появилась медленная улыбка, которая не согрела его ледяные глаза.
— Для тебя это был бы самый простой выход, не так ли?
Он помолчал, затем медленно провел кончиком пальца по шелковистой линии ее золотистой щеки.
— Думаю, я смогу найти более креативное решение…
Его прикосновение разожгло огонь, и Сэйбл попыталась выровнять дыхание.
— Что ты собираешься делать?
Самым мягким тоном он ответил:
— Показать моей матери и ее гостям, как я рад, что ты стала моей женой.
Сказав это, он нежно приподнял ее подбородок, и Сэйбл посмотрела в его опасные тигриные глаза.
— Мы собираемся поиграть в любовь, ты и я. Я буду твоим придворным, а ты, моя Иезавель, будешь моей застенчивой девственной королевой… по крайней мере, на сегодня…
Гостям, сидевшим на церковных скамьях, казалось, что Рэймонд нежно беседует со своей новобрачной. Никто не мог расслышать ни его слов, произнесенных шепотом, ни ее приглушенных ответов, но то, как страстно он гладил ее по щеке, а затем легонько провел пальцем по губам, убедило многих мам в том, что Рэймонд Левек был искренне увлечен своеей невестой без гроша в кармане. Вся надежда на то, что их дочери удачно выйдут замуж, теперь лежала на плечах оставшихся сыновей Джулианы.
Рациональное «я» Сейбл понимало, почему Рэймонд себя так ведёт, но ее чувственное «я» было неспособно отличить его нежное притворство от реальности. Его слова, сказанные шепотом, и мимолетные прикосновения не давали ей оставаться равнодушной к нему. Как, черт возьми, она переживет этот день?
— Пожалуйста, нам с тобой нужно поговорить наедине, — взмолилась она.
Он одарил ее еще одной холодной улыбкой.
— О, не волнуйся, мы поговорим.
Сэйбл двигалась словно во сне, когда он взял ее за руку и вывел из церкви. Гости выстроились вдоль дорожки, и их радостные возгласы ускорили их путь к ожидавшему
