Мисс Совершенство - Лоретта Чейз
Алистер понимал, почему друг так спешит. Он бы тоже не медлил, если бы не отношения с Мирабель. Если процесс затянется, землевладельцы придумают еще какие-то возражения, что повлечет за собой расходы. Мисс Олдридж сделает все возможное, чтобы соответствующим образом настроить соседей.
– Независимо от того, как пройдет заседание в среду, мы должны поторапливаться, – заявил Гордмор. – В противном случае твоя возлюбленная завалит парламентский комитет ворохом петиций и встречных ходатайств.
Алистер прекрасно понимал все это, потому что знал: Мирабель уже принимает меры в этом направлении. В Лондоне они набросятся на парламент, словно саранча, и найдут немало желающих дать свидетельские показания. А тем временем землевладельцы припомнят десятки других необходимых им построек, и цены на отчужденные земли стремительно подскочат. И на всем этом пути увеличится количество чиновников, которым придется дать взятку.
Все это обойдется в целое состояние и продлится вечность, но ни у него, ни у Гордмора нет ни лишних денег, ни времени.
У Алистера оставалось меньше десяти дней, чтобы помешать возлюбленной разорить его друга и братьев и лишить последней надежды его самого.
Во вторник днем Томас Джексон, доверенное лицо лорда Гордмора, прибыл в Стон-Мидлтон, деревеньку, расположенную примерно в пятнадцати милях от Матлок-Бата.
Джексон служил под командованием его светлости во время войны и получил в награду свою нынешнюю должность представителя виконта на целом ряде фронтов. Он был так же глубоко предан лорду Гордмору, как управляющий Калеб Финч был предан его светлости Олдриджу. Однако Джексон полагал, что преданность управляющего составляет величину того же порядка, что и его собственная. Он верил, например, что Финч приехал недавно в Скалистый край с единственной целью: всеми возможными способами способствовать интересам своего хозяина. И в этом заключалась первая – и роковая – ошибка Джексона.
В тот вечер он встретился с Финчем, чтобы заручиться помощью управляющего в популяризации среди населения идеи строительства канала.
– Его светлость просит отпустить шахтеров на заседание, – объяснил Джексон после ужина. – Надо, чтобы кто-нибудь из них убедительно сказал несколько слов в защиту канала, например, что от него во многом зависит материальное благополучие их семей – жен, детей, престарелых родителей.
– Не найдется среди них ни одного, кто способен, как вы говорите, убедительно хоть что-то сказать, – заметил Калеб и, глотнув пива, добавил: – Не думаю также, чтобы у них были жены, детишки и престарелые родители. Старики давно умерли – упокой, Господь, их души, детишки тоже, потому что их нечем кормить, а когда болеют – нечем лечить. Но поскольку дело это правильное, можно и поспособствовать, как вы говорите.
И решив «поспособствовать», Калеб Финч тут же принялся обвинять в ужасном положении шахтеров и их семей старшего мастера на шахте его светлости, посетовал на отсутствие дисциплины, несоблюдение техники безопасности, плохое состояние шахт, непроизводительные методы.
И все потому, что старший мастер, к неудовольствию Финча, оказавшийся честным и старательным работником, категорически отказался понимать его намеки на то, что рука руку моет, и более того, заявил, что до него дошли кое-какие слухи о темных делишках управляющего в Дербишире.
Естественно, мошеннику было важно как можно скорее устранить мастера, полностью дискредитировав, поэтому первое, что он сделал с утра в понедельник, это выгнал бедолагу с работы, а потом принялся поливать грязью. Финч прекрасно знал, что Джексон передаст лорду Гордмору всю клевету еще до того, как его жертва успеет в достаточной степени оправиться, чтобы ответить.
Но не это было для него самым важным: ему хотелось довести до сведения доверенного представителя его светлости, с какими противниками ему придется иметь дело.
С этим вопросом управляющий и обратился к Джексону.
– Все достойные семьи на нашей стороне, – парировал тот. – Мы с активистами – а это около десяти человек – пойдем по деревням и будем делать все возможное, чтобы заручиться их поддержкой.
Как это делается, известно каждому: людям дадут денег и щедро напоят, как это обычно с успехом практикуется во время парламентских выборов.
– А я слышал, что не все достойные семьи на вашей стороне, – заявил Калеб. – Мисс Олдридж настроена категорически против строительства канала вблизи ее владений.
– Ну, это всего лишь одна женщина, – махнул рукой Джексон.
– Как я уже говорил, – заявил Калеб, – вы не знаете, с какими противниками вам придется бороться. Будь я на вашем месте… – Он поднял обе руки. – Но что говорить обо мне? Ведь это вы отвечаете за политику. А мое дело – приглядывать за собственностью. Вы не желаете прислушаться к моему совету, хотя я живу в этих местах не намного меньше, чем семья мисс Олдридж, и уж, поверьте, знаю, что она собой представляет.
Джексон поднял руку, требуя еще пива, потом наклонился к Калебу и сказал:
– Я защищаю интересы его светлости. Если у тебя есть полезная информация, выкладывай без церемоний, не считаясь с тем, кто и за что отвечает. Мы должны работать вместе.
– Ну что ж, тогда все в порядке, – кивнул Калеб. – Все ради правого дела.
Глава 16
«…Поскольку судоходство принесет большую пользу развитию торговли и немалую выгоду графству Дербишир, в среду, 11 марта 1818 г., в 10 часов утра в актовом зале отеля «Старый Бат» в Матлок-Бате состоится собрание с целью обсуждения наиболее приемлемых путей и средств осуществления проекта такого судоходства. На собрание приглашаются все землевладельцы, как титулованные, так и нетитулованные, а также священнослужители вышеупомянутого графства и все прочие жители, которые считают своим долгом интересоваться столь важными вопросами».
К досаде лорда Гордмора, его объявление появилось не только в газетах, как того требовал закон, его можно было увидеть в сокращенном варианте также в витринах магазинов, на плакатах, наклеенных на стены домов, повозки и фургоны, двигавшиеся по дорогам между Кромфордом и Малым Леджмором, шахтерскими поселками, ближайшими от его шахт, поэтому даже те, кто не читал газет или пропустил напечатанное там объявление, получили информацию.
Обнаружив в назначенный день, что большой зал «Старого Бата» набит до отказа, Гардмор не удивился, хотя удовольствия это ему не доставило. Мужчины всех степеней и званий собрались внизу, а музыкальную галерею вверху заполнили женщины.
Алистер сразу заметил мисс Олдридж, которая сидела на галерее в первом ряду. Взгляды, которые время от времени он бросал на нее и которые она, бессердечное создание, оставляла без внимания, сказали бы лорду Гордмору, кто она такая, даже если бы сэр Роджер Толберт, председательствовавший на собрании, любезно не доложил ему об этом.
Леди в отвратительной зеленой
