Мэри Патни - Заморская невеста
– Что сделано – то сделано, – мудро отозвалась Трот. – Расскажите, что с вами стало.
Кайл коротко поведал ей о ложных казнях, сосредоточившись не на своих эмоциях, а на фактах. Даже теперь, спустя много месяцев, ему было невыносимо вспоминать о своем постыдном страхе и горе. Особенно рядом с Трот.
– А потом Чэнгуа спас вас?
– Да, но это случилось не сразу. Поначалу меня считали мертвым, поэтому вице-король и его приближенные не спешили. Но как только Чэнгуа узнал, что меня не казнили, он отправил в Фэнтан своего старшего сына и личного врача с отрядом солдат – на случай, если By Чжон заупрямится. – Кайл невесело усмехнулся. – Негодяй сделал вид, будто ему самому не терпится отделаться от «заморского дьявола». Он охотно расстался со мной, не преминув сообщить, что послал весть в Пекин, прося распоряжений – правда, гонцу было приказано не торопиться. Однако, узнав, что вице-король забирает узника под свою ответственность, By Чжон не стал возражать. Но обо всем этом мне стало известно гораздо позднее.
– От Чэнгуа?
– Он разбранил меня, как напроказившего школьника, и не позволил вернуть ему деньги, которые ему пришлось заплатить за мою провинность.
– Он рассердился на меня? – Выразительное лицо Трот застыло.
– Он сказал, что ему будет недоставать твоего кунг-фу. – Зная, как это важно для Трот, Кайл добавил: – По-моему, он сожалел о разлуке с тобой, и не только потому, что ты была ему полезна. Он ничуть не сердился. Просто… был опечален и желал тебе всего наилучшего.
Трот вздохнула с облегчением.
– Я рада…
– А что случилось с тобой после нашей последней встречи в Фэнтане?
– Я благополучно добралась до Макао. Гэвин Эллиот оказал мне неоценимую помощь, а ваши родные были очень добры ко мне, даже старый дракон… – Трот поспешно поправилась: – То есть ваш отец.
– Старый дракон – подходящее прозвище для него. Кстати, он должен скоро приехать. Едва ступив на землю Англии, я послал письма ему и сестре. – Кайлу следовало бы сначала побывать в Дорнли, но это даже не пришло ему в голову. Узы, связывающие его с братом, были неизмеримо крепче натянутых отношений с графом, превыше долга.
Трот уткнулась лицом в его плечо.
– Что же будет дальше?
– Будь я проклят, если знаю. То, что казалось оправданным в китайской тюрьме, здесь, в Англии, выглядит помешательством. – Он устремил невидящий взгляд в потолок. – Вопрос заключается в том, как вернуть тебе свободу и не вызватъ скандал.
Трот замерла.
– Вы хотите расторгнуть брак?
Речь шла не о его желаниях, а о справедливости. Тщательно подбирая слова, Кайл ответил:
– Перед тобой открыт весь мир, а я… я не собирался жениться. He думаю, что из меня получится хороший муж. Ты заслуживаешь лучшей участи.
– Как вы благородны, – сухо выговорила Трот.
Впервые за несколько месяцев Кайл засмеялся.
– Нет, не благороден, а растерян, но пытаюсь поступить правильно. – Поддавшись порыву, он продолжал: – Но если ты не спешишь расстаться со мной, мы можем подождать, пока я не окрепну. У тебя будет время решить, чего же ты хочешь. Наверное, ты до сих пор не оправилась от потрясения, увидев меня, воскресшего из мертвых,
Трот кивнула.
Кайл провел ладонью по ее шелковистым волосам.
– Прости. Писать тебе было бессмысленно: я знал, что доберусь до Англии раньше, чем ты получишь письмо.
– Это я понимаю. – Голос Трот остался холодным. – А что касается всего остального… если я не ошибаюсь, вы намерены отказаться от исполнения супружеского долга, пока не решите, как нам будет лучше расстаться.
Кайл поморщился. Неужели она что-то заподозрила? Он и вправду боялся, что если они опять станут любовниками, ему не хватит духу отпустить ее. Пытаясь свести разговор к шутке, он ответил:
– Когда ты увидишь Дорнли, ты сама захочешь расторгнуть наш брак. Это самое мрачное поместье во всей Англии.
– Но это ваш дом.
– Он достался мне за мои грехи. – Кайл усмехнулся, издеваясь над самим собой. – Должен признаться, мне не терпится вернуться туда. Семь лет – долгий срок.
Достаточно долгий, чтобы осуществить свою мечту и остаться ни с чем.
31
Дорнли по праву снискал свою репутацию. Над воротами этого возвышающегося на фоне серого холодного неба зловещего строения следовало бы высечь надпись: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Трот отпрянула от окна кареты, не зная, радоваться ей тому, что томительная поездка завершилась, или печалиться, что ее конечная цель так негостеприимна, как и предупреждал Кайл.
Она сидела напротив мужа и его отца в массивной, роскошной карете Рексхэма. Это тесное пространство они делили Два долгих дня, стараясь не встречаться взглядами.
Последние две недели выдались особенно утомительными. Через два дня после возвращения блудного сына к воротам Уорфилд-парка подкатил экипаж лорда Рексхэма. Двумя часами раньше прибыла леди Люсия. Под обычными резкими манерами граф скрывал волнение наседки, под крыло которой только что вернулся потерянный цыпленок. Кайл принимал всеобщие знаки внимания устало, но любезно, а Трот подозревала, что он предпочел бы побыть один.
Но ее мнение никого не интересовало. С тех пор как он появился в поместье и занял отдельную комнату, Трот вдруг почувствовала, что к ней относятся иначе, чем когда Кайла считали погибшим. Нет, никто не был груб с ней, никто не говорил вслух о том, что ей не место в кругу семейства Ренбурн, но Трот казалось, что она вдруг стала никому не нужна. Долгие дни и ночи она постоянно напоминала себе, что Кайл отдалился не только от нее.
Оживлялся он лишь в обществе брата. Доминик стал резким и нетерпеливым со всеми, кроме Кайла, и Трот чувствовала, что от одного брата другому передается энергия ци, силы Доминика питают его близнеца. А может, все это ей просто мерещилось. В практичной Англии обычаи и поверья далекой родины порой казались Трот смешными суевериями.
К счастью, Мериэл по-прежнему была добра к ней. Она не давала Трот скучать, поручала ее заботам детей, брала с собой на прогулки, вместе с ней работала в оранжерее, предвкушая возможность с наступлением теплых дней пересадить растения в сад.
Но в Дорнли Трот не могла рассчитывать даже на поддержку Мериэл. Проведя в Уорфилде десять дней, Кайл оправился настолько, что согласился вернуться в родовое гнездо. Старик Рексхэм так спешил перевезти сына к себе, словно не верил в его возвращение. А может, он стремился разлучить Кайла с Домиником и впредь держать наследника при себе. Трот догадывалась, что в планах графа ей вообще не отведено места.
Несмотря на желание постоянно быть рядом с мужем, Трот терпеливо выжидала и надеялась, что со временем Кайл переменится к ней. Она одевалась, говорила и вела себя, как подобало английской леди, стремясь заслужить одобрение Рексхэма. Порой она ловила озадаченный взгляд Кайла, который будто не узнавал ее, и догадывалась, что он удивлен тем, как быстро она переняла манеры знатной дамы. Трот с детства была наделена талантом подражания, а от матери унаследовала утонченную женственность.
