Барбара Мецгер - Навеки твой
– А вы, сэр, уклоняетесь от ответа. Честный? Это мы посмотрим. Я найду ответы, можете не сомневаться.
Дэниел положил свою лапищу на плечо адвокату, и у сэра Найджела подогнулись колени. Споткнувшись, он бросил:
– Я увижу, как ты предстанешь перед судом. Или пойдешь в ад.
– Сэр Найджел угрожал лично вам? Мне именно так показалось, – забеспокоилась Аманда, когда они уселись в карету, чтобы ехать домой.
– Его поведение не имеет никакого значения, – отмахнулся Рекс. – Он адвокат, его учили устраивать спектакли. Он лучший актер, чем те, кто играл сегодня на сцене.
– Будь осторожен, – настаивала леди Ройс. – Я никогда не любила его и еще меньше доверяла.
– Не волнуйтесь, тетя Маргарет, я всегда рядом с Рексом, – сказал Дэниел и тут же заснул, откинувшись на подушки.
Подъехав к дому, они его растолкали, и Дэниел, спотыкаясь, поплелся к лестнице.
– Знаете, я вчера ночью глаз не сомкнул. Всем доброй ночи. Прекрасный был вечер. Мм, какую оперу мы слушали?
Додд принес поднос в гостиную, но графиня, выпив чашку чаю, топнула ножкой.
– Думаю, Аманде тоже нужно отдохнуть. Завтра мы едем на чай к принцессе Ливен, затем на прием в австрийском посольстве.
Рекс поднялся, когда леди Ройс встала, но с улыбкой остановил Аманду.
– Нам с Амандой нужно поговорить о нашем деле.
– Вы можете говорить утром. Я думаю, что ты уже достаточно продвинулся.
У Рекса загорелись щеки.
– Я имел в виду ее дело.
Графиня подняла брови.
Не желая, чтобы два непреклонных члена семейства Ройсов ссорились из-за нее, Аманда встала и сделала реверанс.
– Я немного устала. Я… тоже вчера почти не спала. Всего хорошего, милорд. Миледи.
Графиня подождала, пока Аманда выйдет из комнаты, и повернулась к сыну:
– Что касается тебя, Джордан, ты должен знать, что нельзя одновременно иметь пирог и съесть его.
Рекс не мог сделать ни того, ни другого и по отдельности, поскольку Верити стащила с подноса последний кусок, пока все его внимание было направлено на Аманду, на то, как платье облегает ее фигуру. Он сглотнул.
– Это значит?
– Это значит, что если ты не намерен жениться на этой девочке, то не можешь флиртовать с ней. Ты можешь вести холостяцкую жизнь или согреться у огня, который, как я вижу, вспыхнул между вами. Но не то и другое сразу. Я сказала тебе, что не позволю разбить сердце Аманды, а ее невинность достанется законному мужу.
Рекс знал, что она права, но все же чувствовал себя оскорбленным.
– Хоть раз в жизни вы будете на моей стороне?
– Я всю жизнь была на твоей стороне! Это я наняла няню Браун, я выбирала тебе наставников. Я всеми силами старалась удержать тебя от армии, потом, проиграв сражение, добилась, чтобы ты оказался в штате Советника. Я…
– Вы знаете человека, которого называют Советником? – перебил Рекс.
– Ты меня недооцениваешь, глупый мальчишка. Я многое знаю. Я знаю твои школьные отметки и военные достижения. Я все свое время проводила с власть имущими и их женами, защищая твою репутацию, требуя, чтобы тебя и твоего кузена продвигали по службе и награждали за ваши достижения. Я не вычеркивала тебя из своего списка как нежеланного гостя. Я любыми средствами буду сражаться за твою безопасность, но не ценой счастья Аманды. Я не позволю тебе стать бессердечным болваном, как твой отец. Понятно?
– Доброй ночи, мадам, – поклонился Рекс.
– В опере ты назвал меня матерью.
– Вы назвали меня бессердечным болваном.
Он и действовал как болван. Долго не мог заснуть, размышляя о словах графини, все еще желая того, чего не мог иметь. Он боролся со своей совестью и победил. Накинув халат, Рекс не стал надевать домашние туфли, чтобы не шуметь. Потом медленно открыл дверь, в душе поблагодарив прислугу графини за то, что петли не скрипят.
Аманда сама знала, что глупа. Все счастье, о котором она просила, она получила в одну ночь. Многие женщины за всю свою жизнь такого не испытывают, думала она.
Но этого мало. Она знала, что Рекс не любит ее, хотя полагала, что он действительно беспокоится о ней. Она его определенно привлекает, но и этого недостаточно. Его мать могла бы потребовать, чтобы он сделал ей предложение, но в положении Аманды об этом смешно думать. Независимо от слов графини, от того, сколько у нее драгоценностей, никто не женится на убийце.
Она не могла заставить Рекса полюбить ее, признала Аманда, но, как Ева по наущению змея, могла соблазнить его заняться с ней любовью. Сегодня на ней шелковая сорочка, украшенная маленькими незабудками, которые она сама вышила на лифе. Она улыбнулась. Ночной наряд будет прекрасно смотреться с сапфировым ожерельем ее матери. Аманда на цыпочках подошла к двери и выглянула в коридор.
Леди Ройс была неглупа. Она оставила в коридоре лакея.
Глава 25
План леди Ройс, во всяком случае, один из ее планов, явно сработал. Вскоре графиню уже всюду приглашали вместе с мисс Амандой Карвилл и, разумеется, с сопровождающими их джентльменами. Самые знатные особы были рады приветствовать компанию из Ройс-Хауса, а те немногие, кто отказался принимать сомнительных гостей графини, предпочитали изменить планы на вечер, нежели оскорбить леди Ройс. Она состояла в слишком многих благотворительных комитетах, стояла за многими достойными фондами, участвовала в политических делах. Кроме того, как быстро выяснил ее сын, очень многие просто любили его… мать.
К тому же для любой хозяйки дома большая удача, когда последний скандал разразился именно у ее порога. Дамы соперничали между собой за необычных гостей, наперебой посылая приглашения и напоминания. Сэра Найджела прекратили приглашать после того, как графиня объявила, что не появится под одной крышей с адвокатом. Никто не хотел лишиться приглашений на изысканные обеды ее светлости и оказаться в черном списке. Что значит судейский по сравнению с супругой аристократа?
Светское общество было счастливо принять в свои ряды опасных кузенов и убийцу. К тому же, если леди Ройс объявила, что мисс Карвилл невиновна и невинна, то как в это не поверить? Графиня славилась своей честностью, за годы раздельного проживания с эксцентричным мужем не было и намека на сплетни о ее проступках. Снисходительная к ошибкам других, она не допускала, чтобы дурно отзывались о лорде Ройсе, и свет это быстро усвоил. Поверить этому презренному скряге сэру Фредерику, а не одной из своих? Никогда!
К Аманде относились с любезностью, если не с теплотой. Она скромно сидела рядом с графиней и вела приятные беседы, не высовываясь. Она не поощряла джентльменов, не танцевала, не выезжала одна, носила наряды мрачных тонов. И Свет решил, что она прекрасно воспитанная мисс. О ней только так всегда и думали, говорили они друг другу и графине.
