Элоиза Джеймс - Роман на Рождество
– Как вы однажды подчеркнули, у меня нет детей, – напомнила Шарлотта. – Так с какой стати мне беспокоиться об их будущих титулах?
– Думаю, вы удивитесь, но прошлой ночью, когда я корил себя за то, что не побеспокоился о наследниках, мне вдруг пришла в голову мысль, что они у меня есть.
– Неужели?
– Незаконнорожденные, разумеется. Так иногда бывает.
Шарлотте показалось, что герцога снова стало лихорадить, поэтому она предложила:
– Давайте вернемся к Библии, хотя, наверное, спасать вашу душу уже поздно.
– А если бы я нашел вам мужа – это бы искупило мои грехи?
– Лучше позаботьтесь о своих несчастных детях, – посоветовала Шарлотта и с некоторым трепетом спросила: – Сколько их у вас?
– Не так много, чтобы составить хор, но и не так маю, чтобы ограничиться солистом. Кстати, вы поете?
– Нет.
– Жаль. У меня есть на примете один славный молодой человек, которому нужна жена, но он любит петь.
– К сожалению, у меня нет особых музыкальных талантов.
– А как насчет лошадей?
– Что именно? Лошади они и есть лошади.
– Понятно, вы не любительница верховой езды. Но зато, как мы знаем, у вас есть ораторский талант и вы дали Бомону несколько хороших советов насчет его речи… Что вы думаете по поводу молодого, подающего надежды политика? В Лондоне их множество.
– Но им всем нужно большое приданое, – без энтузиазма заметила Шарлотта.
– Вы можете его получить.
– Нет, если речь идет о том, как это обычно делается.
– Я могу дать вам приданое, – уточнил герцог, глядя на нее широко раскрытыми черными глазами, которые показались Шарлотте бездонными.
– С какой стати?
– Вы мне нравитесь. Имеет же умирающий право на слабости и причуды?
– Спасибо, – поблагодарила она и с грустью добавила: – Не кажется ли вам, что это противно – покупать мужа, даже если эти деньги – щедрый подарок от души?
– Но ваш жених ничего не узнает! Вы купите себе новые красивые платья, подрумяните щеки, приведете в порядок волосы. О, ваша прическа – ничего ужасней я еще не видел.
Шарлотта не стала оправдываться – зачем рассказывать, что утром, боясь не застать его в живых, она сама торопливо, дрожащими от волнения руками уложила себе волосы и под возмущенные крики сестры выскочила из дома.
– Даже в новых платьях я останусь той, кто я есть, – только и сказала она.
– Не будьте столь категоричны, потому что под моим влиянием вы уже несколько раз изменяли себе. Но политик, похоже, и впрямь не самый удачный выбор – уж больно они жестокие и жадные. Вы правы: молодой человек из политиков может жениться на вас ради денег и политического влияния, поскольку все политики отличаются такими неприятными качествами, как алчность и честолюбие. Думаю, вам больше подойдет интеллектуал.
– Кто-кто?
– Философ, как Рив. О, тот был настоящий мыслитель, пока не сошел с ума. Он постоянно, с маниакальным упорством, рассказывал о своих идеях, не заботясь, желают его слушать или нет. Но зато с ним никогда не было скучно.
– Никогда, – кивнула Шарлотта.
– Кажется, Рождество совсем скоро?
– Завтра День святого Николая.
– Боже, – прошептал Вильерс, помрачнев. – А у меня такое чувство, что я дрался на дуэли только вчера… Неужели прошло столько времени?
– Да.
– Если мне до сих пор не стало лучше, значит, я уже не поправлюсь, да?
– Вы слишком несносны, чтобы смерть пришла за вами, – съязвила Шарлотта. – Если не поостережетесь, я воспользуюсь вашими приступами беспамятства, выйду за вас замуж и отниму все деньги.
Лицо Вильерса просветлело, он хрипло рассмеялся, но тут же закашлялся. Отдышавшись, спросил:
– Что же вы будете делать с деньгами? Сошьете новый гардероб?
– Нет, отдам вашим детям.
– Ну конечно! Они спят и видят, как бы заполучить мои деньги. Отец им не нужен, только его состояние. Я составил завещание. Ирония судьбы – пока я жив, у них, считайте, нет отца, но моя смерть принесет им неплохие дивиденды.
– Чепуха! У них есть отец, только плохой.
– Придется найти вам глухого мужа, чтобы он не слышат ваших колкостей, – ехидно прищурился герцог. – Вот мое условие: вы должны приезжать ко мне все то время, пока я буду устраивать вашу судьбу.
– С какой стати мне рисковать своей репутацией ради ваших сомнительных способностей свахи?
– О, я еще могу вас удивить! Поверьте, когда я берусь за дело, то всегда довожу его до конца. Увидите, я найду вам такого жениха, от которого вы не сможете отказаться.
– Если я соглашусь выйти за него, то и вы пообещайте выполнить мое условие.
– Что? Я берусь выполнить ваше самое заветное желание, а вы осмеливаетесь ставить мне условия?
– Да, мое условие заставит вас держаться за жизнь, чтобы его выполнить, – объяснила Шарлотта. – Иначе вы сойдете в могилу только потому, что ваш доктор сочтет вас неизлечимым. В Лондоне никто и не догадывается, как вы на самом деле мягки и уступчивы.
– Да вы настоящая мегера! Итак, каково же ваше условие?
– Если вы найдете мне мужа – такого, чтобы пришелся мне по душе, – я стану женой, а вы должны стать настоящим отцом.
– Уверяю вас, я ничуть не хуже своего собственного родителя, а может быть, даже лучше, потому что хоть не ору на своих детей.
– Но вы наверняка могли бы, если бы знали их имена.
– Нет, вы даже хуже мегеры! – заявил герцог. – Пожалуй, только чудо поможет выдать вас замуж.
– Теперь вам придется бросить привычку лежать в постели и научиться по крайней мере сидеть, – возразила Шарлотта. – Иначе как вы собираетесь найти мне мужа?
Вильерс с грустью посмотрел на нее:
– Когда возвращается лихорадка, у меня просто нет выбора.
– Но я не могу окончательно загубить свою репутацию, посещая ваш дом. Посудите сами, какой порядочный человек женится на женщине, с которой встретится в вашем присутствии да еще в вашей спальне?
– Разумная мысль, – пробормотал герцог. – Полагаю, вы хотите сказать, что я должен встать с постели?
– Видите ли… – заколебалась Шарлотта.
– Я всегда считал, что генералами нужно назначать женщин, – сонно проговорил герцог и закрыл глаза. Решив, что его сморила усталость, Шарлотта положила Библию в ридикюль и уже собралась осторожно выйти из комнаты, как вдруг Вильерс вновь открыл глаза и сказал: – Большой рождественский прием, вот что нам нужно.
– Спите, спите, – поспешно сказала девушка, – у вас усталый вид.
– Если нас пригласят куда-нибудь на рождественский прием, – продолжал Вильерс, – вы сможете прочесть мне хоть весь Ветхий Завет, и никто даже не заподозрит о наших своеобразных взаимоотношениях. Я займусь этим вопросом завтра утром, а сейчас извините, я очень устал, но, как ни странно, не от своей лихорадки. Вы просто творите чудеса, мисс Шарлотта, как бы вас ни звали на самом деле.
