Стефани Лоуренс - Клятва повесы
Вейн прошел вперед, тихо ступая по ковру. Только поравнявшись с вольтеровским креслом у камина, повернутым спинкой к двери, он заметил, что оно занято. И остановился.
Уютно устроившись в кресле, Эдит Суитинс увлеченно плела кружево, сосредоточившись на переплетаемых нитях. Она тоже не заметила появления Вейна. Вейн подозревал, что она глуховата, но скрывает это и читает по губам.
Стараясь ступать тяжелее, он подошел к креслу. Эдит почувствовала чье-то присутствие и, вздрогнув, подняла голову.
Вейн ободряюще улыбнулся ей:
— Прошу прощения, что помешал вам. Вы часто проводите здесь утро?
Узнав его, Эдит доброжелательно улыбнулась:
— Почти каждый день. Я спускаюсь сюда сразу после завтрака и занимаю свое место до прихода джентльменов. Здесь тихо и, — она кивнула на огонь, — тепло.
При звуке их голосов Эдгар тоже поднял голову. Бросив на них близорукий взгляд, он опять углубился в книгу.
— А вы не знаете, где Колби?
— Уиттиком? — заморгала Эдит и выглянула из-за кресла. — Боже мой, вот удивительно! Я думала, он сидит здесь. — Она доверчиво улыбнулась Вейну. — Я сижу так, потому что не должна смотреть на него. Он очень… — Она на секунду поджала губы. — Он человек холодного склада, вы согласны? — Покачав головой, встряхнула сплетенную часть кружева. — Он не из тех, на ком стоит задерживать внимание.
Эдит вернулась к работе, а Вейн продолжил свой путь в глубь комнаты.
Когда он подошел к Эдгару, тот оторвался от книги и искренне улыбнулся:
— Я тоже не знаю, где Уиттиком.
Видимо, со слухом у Эдгара было все в порядке. Он снял пенсне, протер его и посмотрел на противоположный стол.
— Должен признаться, я не уделяю много внимания Уиттикому. Как и Эдит, я думал, что он здесь, за своим столом. — Водрузив пенсне на нос, Эдгар посмотрел на Вейна через толстые стекла. — К тому же я плохо вижу без этой штуки.
Вейн понимающе улыбнулся:
— Вы с Эдит придумали отличный способ держать Уиттикома на расстоянии.
Эдгар усмехнулся:
— Вам что-то понадобилось в библиотеке? Уверен, я в силах помочь.
— Нет, — поблагодарил Вейн и улыбнулся. — Я просто слоняюсь без дела. Не буду вам мешать.
И он пошел обратно к двери. У порога оглянулся. Эдгар сидел, уткнувшись в книгу. Эдит Суитинс видно не было. В библиотеке воцарился покой. Вейн вышел, мрачный и сосредоточенный.
Он нутром чувствовал, не имея никаких логических оснований, что вор — женщина. Объемистая сумка для рукоделия, которую Эдит везде таскала за собой, вызывала у него живейший интерес. Однако вряд ли удастся разъединить эту сумку с хозяйкой, дабы исследовать ее содержимое. К тому же, если Эдит находилась в библиотеке с тех пор, как Уиттиком покинул столовую, маловероятно, чтобы она успела обыскать комнату Минни за такой короткий срок.
Маловероятно, но не невозможно.
Направляясь к черному ходу, Вейн размышлял над другой вероятностью, способной усложнить ситуацию. Не обязательно, что вор, укравший жемчуг Минни, тот же человек, который совершил все предыдущие кражи. Не исключено, что кто-то решил свалить на этого таинственного воришку более серьезное преступление.
Вейн поморщился. Он надеялся, что сложившаяся ситуация не коснется большинства обитателей Беллами-Холла. Дела в доме Минни и так запутаны сверх меры.
Он уже собирался пройти через черный ход к руинам и поискать Эдмонда, Джерарда, Генри и Генерала — по словам Мастерса, они не возвращались в дом, — когда услышал голоса в дальней гостиной и остановился.
— Не понимаю, почему мне нельзя еще раз съездить в Нортхемптон, — ноющим тоном заявила Анджела. — Здесь совсем нечего делать.
— Дорогая моя, ты должна испытывать хоть какую-то благодарность, — устало проговорила миссис Чедуик. — Минни проявила исключительное милосердие, дав нам пристанище.
— О да, конечно, я действительно благодарна! — Однако по тону Анджелы можно было понять, что для нее это трагедия. — Но здесь так скучно. Здесь даже смотреть не на что, кроме старых камней.
Вейн живо представил, как Анджела надувает губки.
— К тому же, — продолжала она, — я думала, что с приездом мистера Кинстера все изменится. Ведь ты сама говорила, что он повеса.
— Анджела! Тебе шестнадцать. Он тебе абсолютно не ровня.
— Да знаю я! Для начала — он стар! А еще он слишком серьезный! Я думала, что Эдмонд станет моим другом, но он последнее время бормочет свои стихи себе под нос. Эти стихи — большей частью сплошная чепуха! Что до Джерарда…
Довольный тем, что ему не придется отражать ребячливые авансы Анджелы, Вейн прошел еще немного и поднялся вверх по черной лестнице.
Судя по тому, что он только что услышал, миссис Чедуик держит Анджелу на коротком поводке, что, без сомнения, очень мудро. Так как Анджела перестала спускаться к завтраку, Вейн решил, что сегодняшнее утро она и миссис Чедуик провели вместе. Ни одна из них не походила на вора — ни того, кто украл жемчуг Минни, ни того, кто совершил остальные кражи.
Значит, из всех обитательниц дома оставалась одна. Курсируя по бесконечным коридорам Беллами-Холла, Вейн подумал, что не знает, как проводит дни Элис Колби.
В ночь его приезда Элис сказала ему, что ее комната находится под спальней Агаты Чедуик. Вейн начал свои поиски от конца крыла и стучал в каждую дверь. Если никто не отвечал, си заглядывал внутрь. Большая часть комнат была пуста, а мебель зачехлена.
Он уже обследовал половину крыла и приготовился открыть следующую дверь. Неожиданно дверная ручка вырвалась из его руки и он оказался под прицелом черных глаз Элис.
Недобрых черных глаз.
— Что вы тут делаете, сэр? Мешаете богобоязненным гражданам разговаривать с Богом? Это возмутительно! В этом мавзолее нет часовни или хотя бы достойного святилища — одно это отвратительно, и я вынуждена терпеть вторжения таких, как вы!
Пропустив тираду мимо ушей, Вейн оглядел комнату. Им двигало любопытство, не менее сильное, чем у Пейшенс. Шторы были плотно сдвинуты, в холодном камине не было даже углей. Создавалось впечатление, что в комнате никогда не разводили огонь, никогда не проветривали ее. Мебель была простой и практичной, однако красивые вещицы, всегда украшавшие все помещения Беллами-Холла, куда-то исчезли. Элис Колби захватила эту комнату в полное владение и, казалось, поставила на ней штамп своего характера.
Последнее, что успел увидеть Вейн, были скамейка для молитвы с сильно вытертой подушечкой, раскрытая истрепанная Библия и слон, о котором рассказывала миссис Хендерсон. Слон стоял рядом с камином, в его металлических боках отражался свет из коридора.
— Как вы намерены объяснить свое поведение, вот что мне хотелось бы знать! Есть ли у вас серьезный повод для того, чтобы мешать моим молитвам? — Элис скрестила руки на тощей груди, вперив в Вейна свои черные глаза-кинжалы.
