Хизер Гротхаус - Страсть и судьба
— Вы собираетесь вернуться к родителям?
— Пожалуй, нет, — покачала головой Джоан. — Собственно говоря, — она посмотрела на оседланную лошадь, — я надеялась, вы возьмете меня с собой, леди Сесили.
— Ах, вот как… — облизнула губы Сесили, вглядываясь в сумрак за спиной Джоан. Где же отец Перри?
— Вы ведь едете в Хэллоушир, не так ли? — Джоан сделала еще один шаг к Сесили. — Я видела, как вчера вечером уехал викарий. Похоже, он очень торопился. К тому же все вокруг только и говорят о том, что вы… поссорились.
Сесили глубоко вздохнула. Она не собиралась держать в секрете разрыв с Джоном Греем, но причина этого разрыва должна была остаться для всех тайной.
— Да, похоже, вы не единственная женщина в Фолстоу, у которой рухнули планы на замужество.
Джоан Барлег сочувственно покачала головой, потом достала из складок плаща увесистый кошелек и показала его Сесили.
— Я подумала… возможно, это помогло бы купить мне небольшую передышку в аббатстве. Похоже, это отличное место для… размышлений. Может, я даже захочу постричься в монахини.
— Да, Хэллоуширское аббатство это сущий рай на земле, — согласилась с ней Сесили. — Но есть ли у вас стремление к монашеской жизни, Джоан?
— На самом деле это не совсем так, — смущенно улыбнулась блондинка. — Но что еще мне остается делать? Моя семья небогата и не имеет влиятельных связей. Моим будущим был… Оливер. Теперь это будущее рухнуло.
Сесили невольно поморщилась. Ей совсем не хотелось отправляться в аббатство в сопровождении бывшей любовницы Оливера.
Убирая кошелек во внутренний карман, Джоан продолжала говорить:
— Возможно, жизнь в монастыре — это единственный выход в моем положении, если только не отправиться в ближайший город, чтобы наняться прислугой. Впрочем, моих умений хватит разве что для работы посудомойкой. В монастыре, по крайней мере, мне не придется терпеть подобных унижений.
В словах Джоан Сесили видела определенную логику. Она вынуждена была признать, что на месте Джоан тоже предпочла бы монастырь, пусть хоть на время. И все же, если Джоан решит остаться в аббатстве, как Сесили сможет скрыть свою беременность?
— Может, стоит сначала вернуться к родителям и обсудить все с ними, — предложила Сесили. — Жить в монастыре — это очень серьезное решение. Возможно, у них иные планы относительно вас.
Джоан грустно покачала головой:
— Им все равно, где я, только бы не было нужды кормить и содержать меня. Если я вернусь с кошельком монет, они быстро перекочуют в их сундуки, не успею я и глазом моргнуть, а потом они снова выгонят меня из дома без гроша в кармане.
От этих слов Сесили пришла в ужас. После всего, что бедняжке пришлось пережить, она заслуживала хоть немного покоя.
— Я очень надеюсь, что вы позволите мне поехать вместе с вами, — сказала Джоан с неуверенной улыбкой. — Готова поклясться, найдется немало людей, опечаленных тем, что Святой Сесили пришлось отправиться в столь далекий путь в одиночестве.
— В одиночестве? О нет, со мной едет отец Перри, — торопливо возразила Сесили. — Вообще-то он должен был прийти еще четверть часа назад.
Джоан удивленно расширила глаза:
— Разве вы не знаете? В одной из деревень произошла вспышка какой-то болезни, и отца Перри вызвали туда среди ночи. Разве он не предупредил вас об этом?
Сесили вспомнила проигнорированный ею робкий стук в дверь на рассвете.
— Думаю, он хотел сделать это, — пробормотала она.
— Что ж, — вздохнула Джоан, — вы можете дождаться его возвращения, если для вас так будет лучше. — Она взглянула на Сесили: — Или мы можем отправиться вдвоем прямо сейчас. Вы ведь знаете дорогу в Хэллоушир?
— Разумеется, знаю, — неохотно ответила Сесили, взглянув на свою лошадь, а потом в ту сторону, откуда должен был появиться отец Перри. Она подумала о том, что, очевидно, придется прожить еще один день в Фолстоу, где ее преследовали стыд за грехи и ошибки прежней жизни.
Взглянув на Джоан, смиренно дожидавшуюся ее решения, она сказала:
— Хорошо, едем вместе. Вы умеете седлать лошадь?
Сразу после завтрака Оливер начал скучное и весьма утомительное ознакомление с делами поместья. Арго и старший писарь сидели по обеим сторонам стола, заваленного кучей бухгалтерских документов самого разного толка. Однако Оливера такое количество бумаг не испугало. Более того, у него появилось чувство, будто он всю жизнь ждал этого момента, чтобы показать, на что он способен. Впервые в жизни Оливер ощутил уверенность не только в том, что сумеет управлять делами поместья, но и в том, что из него получится отличный хозяин.
Довольно быстро он обнаружил счета за эль и вино, поставленные по существенно завышенным ценам. Выяснилось также, что несколько арендаторов земельных участков имеют значительные задолженности по арендной плате.
Арго с неприкрытым удивлением посмотрел на Оливера.
— Что такое. Арго? — слегка раздраженно спросил тот, отрываясь от изучения очередного бухгалтерского документа. — У меня на носу козявка?
— Нет, милорд, прошу прощения, — стушевался Арго и наклонился к столу, чтобы собрать рассыпавшуюся стопку бумаг.
Откинувшись на спинку кресла, Оливер настойчиво повторил:
— И все же, в чем дело, Арго?
Управляющий замер с бумагами в руках и, не отрывая взгляда от стола, ответил:
— Мне кажется, Белмонт в надежных руках. Пожалуй, даже более надежных, чем при лорде Огасте, упокой Господь его душу.
— Спасибо за доверие. Арго, — кивнул Оливер. — Откровенно говоря, я удивлен найденными ошибками и недочетами. Мне казалось, Огаст очень тщательно вел все дела поместья. Такое впечатление, что некоторые вопросы намеренно оставлялись без внимания. Если бы так шло и дальше, Белмонт вскоре бы вконец разорился.
Старший писарь многозначительно покашлял. Арго слегка наклонился к Оливеру и негромко сказал:
— Видите ли, в течение нескольких недель до своей гибели лорд Огаст был чрезвычайно занят, поэтому не слишком заботился о делах поместья.
— И зря, — мрачно сказал Оливер. — Деньги ведь с неба не падают…
Их разговор был прерван неожиданным появлением стражника, с поклоном остановившегося перед Оливером.
— Милорд, к вам гость.
— Гость? — удивился Оливер. — И кто же это?
— Викарий Джон Грей из Хэллоуширского аббатства.
Оливер сжал зубы. Чертов викарий!
— Что ему нужно? — резко спросил он.
— Говорит, по личному делу, милорд. Больше он ничего не сказал.
— Почему вы не заставили его подробнее рассказать о цели визита? Разве это не входит в ваши обязанности?
