Лесия Корнуолл - Любовь на Рождество
Пенелопе было совершенно ясно: если она хочет быть графиней, действовать предстоит решительно и без промедления. Она еще раз провела ладонью по атласному покрывалу и усмехнулась.
Глава 38
Замок Гленлорн, за пять дней до Рождества
Письмо оказалось неожиданностью, чтобы не сказать больше. Еще удивительнее звучал рассказ того, кто принес письмо, – этот рассказ еще продолжался, когда Алек вошел в комнату. В роли посыльного выступал Лейф Ренни с почти непристойной историей из жизни лэрда Крейглита.
По словам Лейфа, однажды в сильный снегопад лэрд встретил среди пустошей прекрасную девицу. Мало того, она гнала целое стадо – по меньшей мере две сотни голов отличного шотландского скота. Никто не упустил бы такой шанс, о чем лэрд и заявил незнакомке, связал ее своим пледом и повез к себе в замок. Там он сразу унес красотку в постель, с которой она не встает до сих пор.
В этой истории Алек не понял ровным счетом ничего, пока не прочел письмо от Аланы.
Она извещала его, что с ней все хорошо, что в снегопад она заблудилась в Крейглит-Муре, неподалеку от Дандрум, но сейчас находится в том самом замке, который упомянул посыльный, окруженная неусыпными заботами лэрда Крейглита. «Неусыпными заботами»? Вскипев, Алек сбил посыльного с ног ударом сзади.
И вот теперь, час спустя, он сидел за столом, вновь и вновь перечитывая проклятое письмо, а жена накладывала смягчающую повязку на его разбитые пальцы.
– Неизвестно, какую девушку имел в виду этот человек, Алек, – может, вовсе не Алану, – увещевала Кэролайн. – По-моему, вся эта история выдумана от начала до конца.
– В таком случае совпадение более чем странное. Сколько же тогда женщин разгуливают в снегопад по пустошам Крейглит-Мура? Может, у этого Макгилливрея такое правило – похищать женщин и увозить их к себе.
– Алана не пишет, что ее похитили.
Он встряхнул письмом.
– Да она вообще почти ничего не пишет! И уж тем более даже не заикается о том, что наболтал нам человек, который привез письмо. По его словам, Алану похитили, увезли, принудили к… – Алек яростно зашевелил губами, но не сумел подобрать подходящее или хотя бы пристойное слово.
– Вздор. Алана ведь сообщает, что у нее все хорошо, вдобавок письмо написано ее собственной рукой, – напомнила Кэролайн. – С другой стороны, это все-таки странно…
– Странно? – Лицо Алека налилось зловещей багровой краской. – Мою сестру украл какой-то безумец, держит ее в плену в своем замке, и… – Он снова осекся.
– Да нет же, я про коров. Посыльный говорил, что та девушка гнала стадо коров. Неужели Элеонора по-прежнему держит скот? – спросила Кэролайн. – Зачем Алане понадобилось пасти коров в разгар метели?
Алек нахмурился.
– Понятия не имею. Мы с ней не виделись уже почти четыре месяца. До этого письма я полагал, что она живет в Дандрум вместе с матерью и ей ничто не угрожает. Это какая-то бессмыслица.
Кэролайн приложила ладонь к щеке мужа.
– Алана – умная и рассудительная девушка. Я уверена, что все будет хорошо.
– Она впечатлительна и застенчива, – возразил Алек. – И еще очень молода, – он сжал пальцы в кулак и поморщился от боли в костяшках, которые ссадил. – Я своими руками разорву человека, который посмел обидеть ее!
– Ты уже чуть не убил посыльного, – напомнила ему Кэролайн.
Алек направился к дверям.
– Будет лучше, если я сам побываю там и узнаю, что происходит, – решил он.
– Но куда сначала – в Дандрум или в Крейглит?
Алек замер.
– Я имел в виду кухню. Если посыльный еще там, я расспрошу его как следует.
Сэнди Макгилливрей отвел от лица край заиндевевшего пледа и уставился на замок Гленлорн. Замок стоял посреди широкой и длинной долины, припорошенной снегом, неподалеку от глубокого и черного горного озера. Полуразрушенная сторожевая башня высилась на холме над долиной, как часовой. Бойницы напоминали злобно прищуренные глаза, и под их пристальным взглядом Сэнди ударил пятками в бока своего пони. Ему понадобилось шесть дней езды, чтобы добраться сюда, и теперь и конь, и всадник изнемогали от усталости.
– Она, помнится, обещала, что нас примут здесь как дорогих гостей, – сказал Сэнди и потрепал коня по холке.
Отблеск теплого желтого света в окнах Гленлорна квадратами лежал на снегу, сулил гостеприимство. Сэнди надеялся, что граф Гленлорн окажется таким же добрым, как его младшая сестра.
Задумавшись, он чуть не столкнулся с человеком, почти бегущим вверх по склону и кутающимся в свой плащ. Пони отпрянул в сторону, незнакомец испуганно вскрикнул.
– Здорово! – поприветствовал его Сэнди. – Куда спешишь, приятель?
– Куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого безумца, – отозвался незнакомец. – Чтоб я еще хотя бы раз согласился сделать кому-нибудь одолжение! Меня просили доставить письмо – что тут такого? А здесь меня за эту услугу чуть не прибили.
– Значит, недружелюбный народ здесь, в Гленлорне? – нахмурился Сэнди.
– Здешний лэрд – это уж точно, – подтвердил незнакомец, отогнул воротник плаща и продемонстрировал Сэнди ссадину на челюсти. Сэнди участливо поморщился.
– Так это Макнаб тебя так отделал? Сам граф?
– Ага, – кивнул его собеседник. – Отдал я, значит, письмо, а пока его читали, думал, выпью кружечку эля и расскажу одну занятную байку. И вдруг Макнаб как сбесился – налетел, схватил, да как ударит, а за что, спрашивается?
– Может, он байки не любит, – предположил Сэнди и задумался, как воспримет здешний хозяин его рассказ.
– Эта ему точно не по нраву пришлась, хотя и впрямь занятная.
– Да ну? – Сэнди решил, что торопиться в Гленлорн пока не стоит. Вынув из кармана фляжку, он предложил ее незнакомцу.
– Еще какая! Вроде как лэрд из Крейглита украл девчонку и пять сотен голов доброго скота вместе с ней, а может, и все шесть. А девчонка-то оказалась такой пригожей – и лицом, и так далее, что сцапал он ее, связал своим пледом и уволок к себе в замок. И теперь нипочем не отдает – может, коров ему жалко? Словом, отказывается наотрез, разве что родичи девчонки заплатят ему выкуп золотом. А ее саму он держит в высокой башне, привязанную к кровати, и прикрыться-то ей, говорят, нечем, кроме одного-разъединственного носового платка! – Рассказчик многозначительно пошевелил бровями.
Сэнди уставился на него, разинув рот.
– Господи боже ты мой… да что же это… откуда – узнал?
– На местном постоялом дворе болтали. Мол, какой-то парень из местных даже песню об этом уже почти сложил.
Вмиг спешившись, Сэнди ринулся на незнакомца и от души влепил ему в глаз.
Тот завопил и зашатался.
– Какого дьявола? За что?
