Лавирль Спенсер - Осень сердца
— Лорна, что касается Дюваля…
Она отпустила волосы и повернулась к нему.
— Я немедленно поговорю о нем с моей матерью. С папой немного сложнее, поэтому я начну с мамы и подведу ее к мысли, что он мне не подходит. И чем скорее они поймут, что я не собираюсь выходить за него замуж, тем лучше.
На лице Йенса появилось довольное выражение.
— И я обещаю тебе, — решительно добавила Лорна, — что никогда больше не буду носить его часы. И я сдержу свое обещание. Клянусь тебе своей Любовью.
Йенс погладил руки Лорны, его глаза сказали ей, как он благодарен девушке за это решение.
— Причеши волосы.
— О, дорогой, — она вскинула руки к волосам, — я забыла свою расческу. У тебя есть?
Он пожал плечами.
— Извини, — и тщетно попытался расчесать ее волосы своими пальцами.
— Нет, так ничего не выйдет. Твоим пальцам не справиться с моими волосами.
Лорна принялась хоть как-то приводить в порядок волосы, а Йенс опустился на колени и принялся отыскивать шпильки на темном полу.
— Может быть, шпильки помогут?
Лорна наклонилась, тяжелые, темные волосы упали вниз, она обхватила их рунами и попыталась соорудить на голове что-то вроде высокой прически. Йенс наблюдал за ней.
Каждое ее движение, каждая поза запечатлевались в сокровищнице его памяти, откуда их можно было бы извлечь позже, в одинокие ночные часы, когда он будет в ком кате, расположенной над ее спальней.
— Я не говорил тебе раньше… я очень люблю твои волосы.
Ее руки, вставлявшие последнюю шпильку, замерли. Она медленно опустила их. Сейчас Лорна была настолько преисполнена такой чистой и прекрасной любви, что, казалось, ее сердце покинуло собственное тело и поселилось в теле Йенса.
— Мне так хотелось всегда, — продолжил Йенс, — посмотреть как-нибудь, как ты сооружаешь на голове это прекрасное птичье гнездышко. Лежа один в своей комнате, я представлял себе это. И каждый раз вспоминал тебя в бело-голубом платье, в котором увидел в первый раз, с широкими рукавами, закрывавшими тебе уши, когда ты поднимала руки. Высокая грудь, тоненькая талия, я клал свои руки тебе на талию, а ты опускала руки мне на шею и произносила мое имя. Йенс… просто Йенс, и мне очень нравилось, как ты это говоришь. Вот такой я видел тебя во сне.
Лорна улыбнулась и даже в темноте почувствовала, как ее щеки запылали от радости.
— Ой, Йенс, какой ты замечательный человек. Он усмехнулся, подозревая, что ведет себя уж слишком романтично для мужчины, но он говорил правду, ту самую, которую хотел сказать все лето.
— Когда я буду твоей женой, ты сможешь наблюдать за мной каждое утро.
Волосы у нее были в порядке, платье застегнуто, время позднее.
— Мне надо идти, — вздохнула Лорна. Йенс укутал ее плечи вязаной накидкой. Они подошли к двери. Он толкнул ее, и она заскрипела, словно исполняя прощальную песню. На улице они последний раз молча страстно обнялись. Йенс разжал объятия, обвил руками шею Лорны, несколько раз нежно поцеловал в лоб, потом отступил назад, отпуская ее домой.
Глава 10
На Фебу произвела большое впечатление как сама яхта «Лорна Д», так и ее строитель. Когда девушки остались одни, она возбужденно воскликнула:
— А он ничего!
Лорна приложила палец к губам.
— Тсс!
— Значит, это тот самый парень, о котором ты мне говорила. Тот, с которым ты была на пикнике и к которому ты неравнодушна, да?
— Тише, Феба! У меня будут серьезные неприятности, если кто-нибудь услышит тебя.
— Ох, да кто меня услышит в этом саду. Пошли, посидим в беседке, там мы сможем поговорить. Если кто-нибудь появится рядом, то мы его увидим.
Они уселись на деревянную скамейку, прислонившись спинами к железной кованой решетке и млея под полуденными лучами солнца, которое грело уже не так сильно, поскольку кончился август и начался сентябрь.
— Ну хорошо, что происходит между тобой и этим симпатичным норвежским парнем? — потребовала ответа Феба. — Ну-ка рассказывай быстренько!
И Лорна решила рассказать. Когда она заговорила, в ее голосе не было девического легкомыслия.
— Феба, обещай мне, что никому не расскажешь.
— Вот те крест!
— Я люблю его, Феба. Люблю душой и сердцем.
Серьезность Лорны, ее спокойствие и откровенность сказали гораздо больше, чем сами слова. Феба поверила ей с самой первой фразы.
— Но Лорна, — Феба тоже оставила свое обычное легкомыслие, — а как же Тейлор?
— Я никогда не любила Тейлора. Моим родителям придется понять, что я не хочу его больше видеть.
— Этого они никогда не поймут. Ужасно разозлятся.
— Да, я тоже так думаю, но я не виновата, Феба. Как только я впервые увидела Йенса, у меня что-то перевернулось вот здесь. — Лорна дотронулась до сердца. — И как только мы заговорили с ним, между нами возникло такое понимание, словно это судьбе было угодно, чтобы мы встретились и стали друг для друга больше, чем просто случайными знакомыми. Мы оба почувствовали это, задолго до того, как заговорили об этом и… поцеловались.
— Он целовал тебя?
— Да. Целовал меня, гладил меня, шептал нежные слова, и я тоже. Когда мы бывали вместе, просто невозможно было удержаться от этого.
Феба с опечаленным видом взяла Лорну за руку.
— Тогда я боюсь за тебя.
— Боишься?
— Он простой парень, иммигрант, не имеющий ни семьи, ни денег, ни положения. Родители никогда не разрешат тебе выйти за него замуж, никогда. Как только они узнают об этом, то сделают все, что в их силах, чтобы не допустить этого.
Лорна бросила взгляд на сад.
— Да, я думаю, они так и сделают.
— Ох, Лорна, ты будешь так страдать! Лорна вздохнула и закрыла глаза.
— Я знаю. — Она снова взглянула на Фебу. — Но прошу тебя, Феба, не уговаривай меня больше не встречаться с ним. Я этого не перенесу. Мне нужен хотя бы один человек, которому я могла бы доверять, который бы верил, что я поступаю правильно… я имею в виду наши отношения с Йенсом.
— Ты можешь доверять мне, Лорна. Обещаю, что никогда не стану тебя отговаривать, потому что вижу, что ты действительно любишь его. Ты даже уже изменилась из-за этой любви.
— Изменилась? Действительно?
— В тебе появилось спокойствие, которого я раньше никогда не замечала.
— Спокойствие… да, возможно. У меня такое чувство… словно я всю свою жизнь смотрела на мир через пыльное окно и. многого не понимала, потому что не могла все видеть в ясном свете. И вот наконец кто-то вымыл это окно. Теперь я стою и смотрю сквозь него на сверкающий мир, яркие краски и думаю, как же я раньше не замечала всей этой красоты!
— Ох, Феба… — Лорна повернула к подруге сияющее лицо. — Невозможно описать, что я чувствую. Когда его нет рядом со мной, все вокруг кажется мне серым и безжизненным. Но когда я с ним, все снова оживает и становится таким чудесным и полным смысла. А когда он говорит, то его голос — это не просто звуки, это песня. А когда дотрагивается до меня, я понимаю, для чего родилась. Когда он смеется, я чувствую себя более счастливой, чем тогда, когда смеюсь сама. А когда мы расстаемся… — Лорна откинула голову на решетку и устремила взгляд вдаль, в направлении сарая. — А когда мы расстаемся… в моем сердце наступает осень.
