Александр Корделл - Мечты прекрасных дам
– Идиот! Да по мне лучше умереть, чем снова тереть у них полы. Нет, я нашла другую работу.
– Уборщицей?
– Ты и впрямь дурак! Я буду помощницей экономки. Все, больше никакой уборки. С меня хватит унижений, больше я не собираюсь ползать на коленях. И если бы у тебя было больше здравого смысла, ты бы последовал моему примеру.
– Золотая Сестренка, но в унижении сила, а не слабость.
– Тогда можешь считать моим богом Дьявола, поскольку я со всеми этими глупостями решила покончить, – сказала Анна. И при ярком утреннем солнце ее лицо исказилось от ненависти.
– И когда ты приступаешь к своей новой работе? – со вздохом спросил Янг.
– Надеюсь, дня через два. Сегодня я встречаюсь с хозяйкой дома.
– Где?
– На Виктория Пик в доме, который называется «Английский особняк».
Янг, обрадованный тем, что ее ждет благополучное будущее, больше ни о чем не спрашивал.
Мами вошла в гостиную «Английского особняка» с мрачным выражением лица.
– Явилась новая помощница, мисс Милли.
– Пригласи ее сюда.
– Мне кажется, она нам не подходит.
– Это мне решать, Мами.
– Она едва достает мне до плеча.
– Рост не имеет никакого значения.
– И вообще она китаянка, имей в виду.
– Я знаю. Мистер Уэддерберн уже разговаривал с ней в Клубе.
– И вообще эти попрошайки-недомерки плохо работают.
– Приведи ее сюда!
Мами зарыдала, закрывая лицо фартуком.
– Мисс Милли, я просто не могу в это поверить. Неужели кто-то вам наплел, будто я плохо работаю?
– Мами, но это же только временно, пока ты окончательно не поправишься!
– И пахнет от нее тоже как-то странно. Милли поднялась с кресла.
– Ладно. Оставайся здесь, а я встречусь с ней в саду. Анне так и пришлось ждать в саду у фонтана. Глядя на нее, Милли подумала, что ей редко приходилось видеть столь красивую девушку.
Анна Безымянная была одета в белое платье, какие носят молодые девушки из общины Непорочной Девы – покровительницы миссионерской школы в Фу Тан. Ее густые волосы, черные и блестящие, были стянуты на затылке черной лептой, что означало у них в Фу Тан непорочность. Сборчатая юбка платья развевалась вокруг колен, оставляя открытыми лодыжки, загорелые так же, как и руки, которые, казалось, были просто пропитаны солнцем. На шее висело небольшое золотое распятие.
– Доброе утро!
Услышав приветствие Милли, Анна с поклоном повернулась к ней.
– Меня зовут Анна Фу Тан, – сказала она. Милли обратила внимание не столько на ее правильную без акцента речь, сколько на запах необычных духов, будоражащих чувства и наполняющих своим экзотическим ароматом воздух вокруг.
– Мой муж сказал мне, что ты откликнулась на объявление насчет помощницы экономки?
– Да, госпожа.
– И что он уже побеседовал с тобой и сказал, что берет тебя. Я поняла, что работа эта временная – пока не улучшится состояние здоровья нашей постоянной экономки?
Анна скользнула взглядом по стоявшей перед ней женщине. Довольно красива, подумала она, но это здесь, где слишком мало европейских женщин, где даже такие богатые господа, как мистер Джеймс Уэддерберн, не имеют особого выбора. И еще очень молода, подумала Анна, даже моложе ее самой, однако, похоже, не по годам умна – синие глаза, внимательно рассматривающие ее, были очень серьезны и проницательны на ее беленьком английском личике.
Так значит вот кого предпочел Эли Боггз! Обычная европейская школьница-переросток с веснушками на лице. Ей говорили, что такие умеют подцепить и удержать даже самых беспечных и непостоянных мужчин; у них, видите ли, есть какое-то особое, какого нет у восточных женщин, обаяние, и Эли Боггз тоже оказался таким глупцом, не замечающим красоту и чувственность, которые ему преподнесли прямо на блюдечке.
– Сколько тебе лет, Анна? – ободряюще улыбнулась ей Милли.
– В Месяц Белых Рос мне исполнится двадцать один.
– Ты очень хорошо говоришь по-английски.
– Я говорю немного и по-французски, если понадобится.
Милли пробежала глазами письмо, переданное ей Анной.
– Монахини Фу Тан дают тебе отличную характеристику. Мой муж не обговаривал с тобой сумму жалованья?
– Да, мы уже обо всем договорились.
– Видишь ли, я редко занимаюсь подобными вещами. Хозяйство ведет мой муж.
Они стояли рядом на солнце и улыбались друг другу. Почему-то Анна немного смущала Милли; хотя встреча происходила в ее собственном доме, где она была хозяйкой, девушка, стоящая перед ней и глядевшая на нее высокомерным взглядом, казалось, полностью контролирует ситуацию. Даже в аромате ее необычных духов было что-то неуловимо-зловещее. Милли не могла понять, что ее так смутило, ведь девушка была хорошо образована и имела рекомендации, о которых можно было только мечтать. Тем не менее, ощущение того, что перед нею властный и недобрый человек, не проходило.
Анна же тем временем была занята своими мыслями: чем скорее она пройдет все формальности, связанные с приемом на работу, тем будет лучше. Эли грубо и бесцеремонно отверг ее, как обычную шлюху, а та, ради кого он это сделал, стояла сейчас напротив нее, и было видно, что она невинна, как ягненок, в этом мире хищников.
Та черная женщина, которая открыла ей дверь, исчезнет первой, – имея доступ к кухне, она сможет довести ее нездоровье до скорого и естественного конца. И все прочие обитатели дома – кроме хозяина, с которым она уже познакомилась, – тоже должны быть ликвидированы при первом удобном случае. Но основная ее цель – хозяйка, которую любил Эли.
Однако в той ауре зла, которая окружала Анну, иногда пробивали брешь более человечные чувства. Во время своей непродолжительной связи с Эли она испытала чувства, более благородные, чем обуревавшие ее обычно хищнические инстинкты: грубоватое, но доброе отношение Эли открыло в ее сердце некое подобие благородства, которое временами заглушало ее неодолимую жажду убивать. Теперь же, когда ею пренебрегли, со всеми сантиментами было покончено, осталась лишь расчетливая жестокость.
Мило улыбаясь, она обратилась к Милли:
– Госпожа, насколько я поняла, я буду работать у вас?
– Да, конечно!
– Я неплохо готовлю. Вы не пожалеете о своем решении.
– Это просто замечательно! Хотя вообще-то готовка входит в обязанности моей старшей экономки.
– Я понимаю.
Хмурая Мами проводила Анну Безымянную до ворот.
– Я ей не доверяю, – заявила Мами, возвращаясь в гостиную.
– Но почему? – спросила Милли. – По-моему, она просто очаровательна, а духи у нее – просто божественные!
– Ах так? Что я тебе говорила – если у девушки блестит от чистоты лицо, не забудь посмотреть у нее за ушами. Неспроста от нее так хорошо пахнет, ой неспроста.
