Сабрина Джеффрис - Строптивая наследница
— Вообще-то за много лет я не слишком часто шел на поводу у плотских желаний и женских чар, детка, — проворил Джайлс. — Да, я безумно хочу обладать тобой, но я не из тех мужчин, которые теряют голову от страсти. Однажды я совершил подобную ошибку, но больше ее не повторю.
Она заглянула ему в глаза.
— И когда же ты совершил эту ошибку? Или это еще я случай из твоего прошлого, о котором ты не думаешь мне рассказывать?
Карета тем временем въехала в Лондон. С улицы до них доносились голоса переговаривавшихся между собой трудяг, возвращавшихся домой после работы, но в экипаже наступила мертвая тишина. Джайлс пересадил Минерву с колен на сиденье, а затем повернулся, чтобы смотреть ей в лицо.
— Ты, правда, хочешь знать, что у меня было с другой женщиной?
Минерва на мгновение задумалась. Если это поможет ей лучше понять его...
— Да, — помолчав, ответила она.
— Ну, хорошо, тем более что ты, возможно, все равно услышишь об этом от кого-нибудь. — Он скрестил на груди руки. — Ты хорошо знаешь жену моего брата Шарлотту? Которую звали миссис Харрис?
Кровь Минервы медленнее потекла по жилам.
— Я несколько раз встречалась с ней и, разумеется, видела ее сегодня на свадьбе, — ответила она. — Мне известно, что она открыла в Ричмонде Школу для молодых леди — ту самую, которую все называют Школой богатых наследниц.
До сих пор Минерва восхищалась этой женщиной не только за ее ум и добросердечие, но и за ее настойчивость, проявившуюся, когда она создала свою школу буквально из ничего.
— Мало кто знает, что она и мой брат собирались жениться почти двадцать лет назад. Это случилось в то лето, когда погибли твои родители. Мне тогда было восемнадцать, и она со своими родителями приехала к нам погостить. Они с Дэвидом прекрасно ладили — до тех пор, пока я не совершил одну глупость, которая развела их.
Минерва вдруг ощутила тяжесть в груди.
— Но ведь ты и она не...
— Нет! — Он покачал головой. — Сомневаюсь, что брат простил бы мне это. Но, насколько, тебе известно, мы с ним кое в чем похожи. Когда Шарлотта приехала к нам, Дэвид дал мне свой халат, о чем она не знала. Халат был необычным, ярким, и она видела в нем только Дэвида.
Джайлс посмотрел в окно.
— Была у нас тогда одна служанка, Молли. Она попросила меня, встретиться с ней на террасе поздно вечером. Я пришел, и она соблазнила меня. — Уголок его губ едва заметно дернулся. — Думаю, мой рассказ шокировал тебя.
— Нет, — солгала Минерва.
Ее братья были повесами и развратниками, отец тоже был повесой. Но, насколько ей было известно, ни один из них никогда не имел дела со служанками — даже Оливер в самые бурные свои годы, когда вел жизнь холостяка и жил в собственном доме. Лишь худшие из худших развлекаются с прислугой.
И все же...
— Ты был молод, — тихо проговорила она. — А в молодости мужчины совершают много глупостей.
— Очень мило с твоей стороны говорить это, но мы оба понимаем, что я при этом не находился в бессознательном состоянии. Но то, что я тебе рассказал, еще не самое худшее. — Он тяжело вздохнул. — Шарлотта застала нас и решила, что видит Дэвида.
— Боже правый!
— Именно так. По некоторым причинам, говорить о которых я не хочу, она ничего не сказала Дэвиду. Она просто расторгла их помолвку весьма драматичным способом. Шарлота отправила ему письмо, которое попало в газеты...
— Я помню эту историю! — воскликнула Минерва. — Тогда разразился настоящий скандал — анонимное письмо, но все поняли, что речь в нем идет о твоем брате. Так это она его написала? Боже мой! Но в письме не было ни слова о том, что она видела, как он...
— Не было, — подтвердил Джайлс. — Именно поэтому много лет я не был уверен в том, что виновен в их размолвке. — Он горько усмехнулся. — Но где-то в глубине души я всегда знал... — Их взгляды встретились. — Это был первый и единственный раз, когда я потерял контроль над собой и совершил глупость. Их жизнь пошла кувырком. Мне никогда в голову не приходило...
— Нет, конечно, — прошептала Минерва, сочувствуя ему. Джайлс так страдал, чувствуя себя виноватым, что ей искренне захотелось помочь ему. — Ты представить себе не мог подобного поворота событий.
— Как только я обо всем узнал, дал себе слово никогда больше не потворствовать своим желаниям и не забывать о чувстве долга перед собственной семьей.
Сердце Минервы дрогнуло.
— Значит, ты именно так оцениваешь наше взаимное желание? Полагаешь, что оно превратит тебя в дурака? — спросила она.
Джайлс растерялся.
— Нет, я вовсе не это имел в виду, — сказал он. — Все дело в том, что...
— Ты не желаешь, чтобы желание тобой манипулировало!
— Совершенно верно, — с облегчением вздохнув, промолвил Джайлс.
— И ты не хотел манипулировать мной с помощью желания, — продолжала Минерва, сраженная его логикой.
Джайлс не понял её.
— Что ты имеешь в виду?
— С того самого мгновения, как началась наша притворная помолвка, или то, что я считала притворной помолвкой, — уточнила она, — ты целовал меня до головокружения, как только у тебя появлялась такая возможность. Учитывая, что ты не хотел, чтобы желание тобой управляло, что ты определенно дал мне понять, ты использовал меня для того, чтобы я тебе покорилась.
— Возможно, чуть-чуть. — Джайлс заерзал на сиденье. — Но между нами совсем иные чувства. Я не пытался манипулировать тобой. Наше желание было показателем нашего взаимного влечения. И мы оба это понимали. Однако мы не хотели, чтобы желание доводило нас до глупостей, лишало разума. И впредь будем вести себя так же. Но дело в том, — продолжал он, — что ты не должна думать, будто можешь теперь обвести меня вокруг пальца, Минерва. Со мной этот номер не пройдет.
— Что ж, тогда придется прибегнуть к моему хитроумному плану, — с улыбкой промолвила Минерва. — Ты способен испортить мне удовольствие, Джайлс.
Его усмешка показала, что он испытал облегчение. Без сомнения, Джайлс ожидал, что Минерва будет биться более яростно. Собственно, так оно и будет. Только битва окажется не такой, как он предполагал.
— Может, хочешь еще о чем-нибудь предупредить меня? — спросила Минерва. — Может, у тебя есть какие-то скрытые пороки — например, ты хрустишь костяшками пальцев или ходишь во сне?
— Полагаю, ничего такого, с чем бы ты не смогла справиться, — ответил он.
Джайлс все еще проклинал себя, когда экипаж остановился перед его домом. Что на него нашло, когда он вдруг начал рассказывать ей про Молли? Господи, у них же сегодня первая брачная ночь! Он должен ее на руках носить, а не выкладывать ей свои дурацкие тайны.
Джайлс вышел из кареты. И почему это он так разозлился на ее слова о том, что она могла бы манипулировать им с помощью желания?
