Тереза Скотт - Обрученная с мечтой
Грольф кивнул.
– Видел Торхолла в доме твоего дяди. Когда я был в Стевенджере, решил навестить тебя, но услыхал печальное известие, будто ты убил двоюродного брата и сбежал.
– Ты этому веришь? – спросил Бренд, пристально глядя на молочного брата. Грольф смело встретил его взгляд.
– Если это и так, у тебя должна быть веская причина убить Эйрика. Я твой молочный брат и лучший друг. Ничто на земле не изменит этого.
Бренд кивнул и перевел дыхание.
– Сразу легче на душе стало, Грольф. Я надеялся… думал… Но участь беглеца нелегка, и я теперь могу доверять лишь немногим.
– Знаешь, что твой дядя послал за тобой наемного убийцу?
– Ja, слышал что-то в этом роде, но не представлял, что это может быть правдой.
– Чистая правда, – услужливо подтвердил Грольф.
– Знаешь, кто это?
– Ja, – ухмыльнулся тот.
– Кто?
– Я.
– Ты?
Бренд потянулся к мечу.
– Ты? Что это за шутки?
Но Грольф положил руку на ладонь брата.
– Уверяю тебя, никаких шуток. Все верно. Твой дядя спросил, кто вызовется отправиться на охоту за тобой, и я выступил вперед, боясь, что за дело возьмется тот, кто в самом деле прикончит тебя, если найдет.
Он рассмеялся:
– Твой дядя сначала не знал, что и подумать, но я сумел его убедить, да так здорово, что в конце концов он был даже рад дать мне это поручение. Посмотри, какой из меня вышел замечательный охотник!
– Уж это точно, – ехидно хмыкнул Бренд. – Скажи-ка, с чего вдруг так срочно понадобилось выследить меня?
Грольф внезапно насупился.
– Потому что, насколько я понял, почти все в округе убеждены, как и твой дядя, что ты убил Эйрика. Ну а я, – лениво добавил он, – не очень-то его любил.
– Должен сказать тебе, – признался Бренд, – я его не убивал. И именно поэтому пытаюсь разыскать Торхолла Храброго.
– Значит, он убийца?
– Нет, но знает, кто это сделал.
– Понимаю. Надеешься, что он скажет тебе?
– Я-то надеюсь, но он, кажется, не очень-то стремится встретиться со мной. Отказался выступить свидетелем перед судьями. Сбежал в колонии. Никто не знает, куда. На все расспросы получаю один уклончивый ответ: «в колонии» – и все. Вот поэтому я здесь.
– А дядя воспринял твой поспешный отъезд как доказательство вины. Да и многие люди тоже.
– Обидно, что все – и земляки и родные – считают меня преступником, но ничего не поделаешь, – горько вздохнул Бренд. – Я должен найти Торхолла Храброго, привезти в Норвегию и заставить сказать правду дяде.
– Ему и Тингу.[2] Это не просто семейная распря, Бренд. Ты должен убедить Тинг в своей невиновности. Сможешь сделать это?
– Да, с помощью Торхолла.
– Мне показалось, он не очень-то стремится помочь.
Бренд схватил друга за руку.
– Что ты говоришь? Знаешь, где он?
– Видел собственными глазами, приятель.
– Видел?!
Бренд схватился за борта меховой безрукавки Грольфа и начал трясти.
– Где ты его видел?
– Полегче, полегче, – предупредил тот, отталкивая Бренда. – Это моя лучшая безрукавка. Дамам она очень нравится. То есть, нравится снимать ее с меня.
– Где ты видел Торхолла, Грольф? – прорычал Бренд.
– Исландия. Рейкьявик. Когда искал тебя.
– Исландия? Но это так далеко…
– Да. Думаю, ты попадешь туда не раньше будущего года.
– Почему нет?
Грольф изумленно взглянул на Бренда.
– Разве не понимаешь, как опасно плавать в северных водах? Уже почти осень, слишком поздно отправляться в Исландию. Нужно ждать до следующего лета.
Бренд мельком взглянул на дом Кетила.
– О нет, – застонал он. – Потратить целую зиму на пиры, танцы и пустые разговоры… Немыслимо!
Грольф хлопнул Бренда по спине.
– Крепись, дружище! Не так уж все плохо! Тут полно дел! Видел здешних женщин? Немало настоящих красоток, доложу тебе!
Бренд закатил глаза. Женщины?
Отмахнувшись от молочного брата, он направился к дому. Нельзя, невозможно ждать до следующего лета! Следы Торхолла к тому времени окончательно затеряются. Но осмелится ли он рисковать кораблем, жизнями матросов… Уинсом… своей… в предательских холодных водах северных морей – ведь зима вот-вот настанет.
Но тут Бренда вывел из задумчивости злобно улыбающийся Кетил Рваный Нос, стоявший на пороге с мечом, нацеленным в горло гостя.
ГЛАВА 25
– Теперь давай награду, – потребовал он у Грольфа. В конце концов, этот охотник на человека сам признался Кетилу, что ищет Бренда Бьорнсона. Разве Кетил не доставил добычу прямо ему в руки?! Все сделано по правилам, и сейчас Кетил желал получить свои честно заработанные денежки.
Грольф, яростно зарычав, швырнул ему маленький кожаный мешочек, который, зазвенев, упал у ног Кетила.
– Вот твоя часть, – презрительно бросил он. – Бери скорее. Отныне все в округе будут знать, что Кетил Рваный Нос из алчности предал законы гостеприимства.
Бренд, вне себя от гнева на вероломство Кетила и собственную глупость и доверчивость, упрекал себя и молочного брата:
– Думаешь, если сделался наемным убийцей, будешь встречать на своем пути только честных порядочных мужчин и милых прелестных девушек?
Грольф весело рассмеялся:
– Я думал только о том, как одурачить твоего дядюшку, – признался он. – Охота за людьми – гнусное занятие. Хотя и прибыльное.
Он вынул из-за пояса еще один мешок, гораздо больше того, что так небрежно швырнул Рваному Носу, и Бренд тихо присвистнул, увидев содержимое кошеля.
– Неужели я так много стою? Грольф широко улыбнулся.
– По крайней мере, твой дядя так думает. Ему не терпится добраться до тебя. Представляю, какой шум поднял бы Рваный Нос, узнай он, что я заплатил ему жалкие гроши по сравнению с тем, что получил за кровь молочного брата?
И, хлопнув Бренда по плечу, добавил:
– Давай выбираться из этого осиного гнезда.
Здесь воняет жадностью и предательством.
Он отдал приказ поднимать якорь, и вскоре «Месть Тора» уже рассекала воды, направляясь на юг, к Герьолфнессу.
Уинсом, погруженная в глубокую задумчивость, ковыляла по узкой тропинке на вершину холма, возвышавшегося над фермой Герьолфа Длинноногого. Завтра они отплывают в Исландию.
Она присела отдохнуть. Далеко внизу плескались серые воды фьорда, где были пришвартованы два корабля «Победитель Драконов» и «Месть Тора». Бренд и Грольф решили путешествовать вместе для большей безопасности: вдвоем можно не так остерегаться штормов и пиратов.
На землю быстро спускались сумерки, было уже совсем поздно, но Уинсом не двигалась с места, поглощенная невеселыми мыслями. Она думала о Бренде. Ночи, проведенные в его объятиях, были полны восхитительного наслаждения, тем сильнее сомневалась Уинсом в том, что Бренд знал о набеге на деревню. Он казался таким добрым и нежным, заботился о жене, оберегал ее. Что случится, если она признается мужу, что верит, будто он замышлял привести стромфьордцев в деревню, убить людей и сжечь дома?
