Альфред Билл - Невеста оборотня
Я не стал более медлить и со всех ног кинулся прочь. События в доме дяди развивались точно так, как и предсказывал священник. Карета с Сен-Лаупом и Фелицией, захватив багаж девушки и ее горничную, укатила в направлении церкви часом раньше. Ожидая Барри, я извлек из своих пистолетов старые пули и перезарядил их. Это действие послужило некоей отдушиной для моего нетерпения и беспокойства; но при этом я чувствовал, словно в ночном кошмаре, как я всаживаю в дом эти серебряные пули…
Когда через полчаса после моего ухода из дома приходского священника Барри остановил экипаж перед его воротами, торопливо вниз по дорожке сбегал только м-р Сэквил. Дядя с мертвенно-бледным лицом опирался на одну из колонн маленького белого портика. От обычной напыщенности его осанки не осталось и следа: он походил на сплющенный мешок, из которого выпустили весь воздух. Дядя помахал мне своей большой рукой, запястье которой обрамляла кружевная гофрированная манжета, и я увидел его шевелящиеся губы, из которых не вылетал ни один звук. Наконец он с трудом прошептал:
— Убей его, Роберт. Застрели злодея, как собаку, — шипел он. — Ты будешь оправдан. Я хочу увидеть его смерть.
— Пусть Бог простит меня, — прошептал пастор после того, как дал Барри указания и опустился на подушки сиденья рядом со мной. Карета накренилась и быстро покатила вперед.
— Боюсь, я дал волю своему гневу на этого бедного и несчастного старика. Но он вынудил меня к этому. Он едва не запрещал мне отправляться в погоню за этим негодяем, надоедливо толкуя о чести этого подлеца и сочиняя все новые и новые объяснения и оправдания его действиям. Но я должен был высказать ему свое осуждение в более мягкой и великодушной форме, — добавил он с сожалением.
— Вы считаете, что могли заставить дядю поверить в то, в чем не сомневаетесь сами? — недоверчиво спросил я.
— Я помог его душе поверить в то, во что она способна верить. Если мы не догоним их, его племянница завтра утром станет заложницей того негодяя, а когда он пресытится ею, она будет продана какому-нибудь торговцу женщинами. Я сказал ему об этом, и тем самым уберег свою душу от не правды.
— Что может быть хуже этого? — воскликнул я.
— Множество явлений, каждое из которых ужасно и отвратительно, как и другие, — печально ответил он. — Такие монстры, как Сен-Лауп, расправляются со своими жертвами множеством разнообразных способов.
— А мы преследуем его, шагом тащась в этом громыхающем тяжелом ящике! — в негодовании крикнул я. — Мы должны были сесть верхом на самых быстрых коней, которые нашлись бы в городе. Он уносится от нас в легкой карете, запряженной прекрасными лошадьми, и мы не настигнем его даже до наступления ночи.
И моя рука потянулась к шнурку, чтобы передать Барри требование немедленно остановиться и повернуть назад, но пастор удержал меня.
— Прошу прощения, — мягко сказал он, — но крепкий и бодрый для своих семидесяти лет, я тем не менее не выдержу долгой скачки в седле.
— Но я, по крайней мере…
— Простите меня, но позвольте мне заметить, что долгие годы проникновения в древние тайны черной магии наделили знанием о них меня, а отнюдь не вас. Настигни вы Сен-Лаупа один, вы окажетесь перед ним совершенно беспомощным. Уловки и обманы этих творений Сатаны бесчисленны и безграничны.
— Но с каждым шагом мы будем отставать от них все дальше и дальше, — возразил я.
Действительно, сейчас, когда мы выехали из города и почувствовали необузданную силу ливня на голой дороге, наша задача стала казаться нам совсем уж безнадежным делом.
— Что может помешать ему нанять судно и опуститься сегодня ночью вниз по течению реки. Он может оказаться в Нью-Йорке уже утром, — горько воскликнул я.
— Нет ничего, что могло бы помешать ему сделать это. Но если он пересядет на судно, точно так же поступим и мы. Везде и всюду мы будем задавать очевидцам самые точные и требовательные вопросы, и для нас не составит труда выследить его карету. Ведь в такой день, как этот, их будет на дороге совсем немного.
Я с трудом различал его голос. Сквозь залитое дождем стекло в дверце экипажа я увидел те ступени перехода через дорожное ограждение, на которые тем прекрасным осенним днем несколько недель назад мы поднялись вместе с Сен-Лаупом и впервые увидели Фелицию, склонившуюся из окна своей кареты, чтобы спросить у нас, действительно ли показавшиеся впереди крыши домов это тот город, в который она держит свой путь. И я закрыл свое лицо руками, чтобы не впустить в свою память эти воспоминания. М-р Сэквил молчал. Но я слышал, как он скрипит подушками рядом со мной, и вскоре его теплый сердечный голос вновь поддержал меня:
— Ну, Роберт. Есть справедливый Бог, который правит миром, обращая даже удачи нечестивых слуг Дьявола во славу себе. Верьте в это, и тогда ничто не сможет причинить вам боль. Он посылает на землю наводнение, — и пастор указал на бурлящий в водоворотах ручей, подмывающий настил моста, по которому мы только что прогромыхали. — Он посылает на землю наводнение, которое может размыть мост или вызвать оползень на пути Сен-Лаупа. «В спокойствии и доверии да пребудет наша сила». Между тем, если я не ошибаюсь, со вчерашнего вечера вы ничего не ели. Вот еда. Примитесь за нее, даже если первые куски и будут душить вас, потому что вскоре вы обнаружите, что ваше прежнее мужество вернулось к вам. Не хлебом единым жив человек, но и не только пищей духовной, хотя слабостью церкви всегда была неспособность опираться сразу на обе эти ипостаси человеческой сущности.
На сиденье напротив нас пастор постелил салфетку, на которой разложил жареную птицу, хлеб и сыр, а также две бутылки крепкого сухого вина, приготовленного из его собственного винограда, и когда после некоторого затруднения я воздал должное пище телесной, мужество и надежда вновь воскресли во мне. Ослабленный телом и душой, я даже заснул на время. День уже клонился к вечеру, когда рука пастора, лежащая на моем колене, пробудила меня ото сна.
— Ваши пистолеты, — спокойно сказал он. — Сейчас наш друг, вероятно, находится не слишком далеко от нас.
Глава 18
СЕРЕБРЯНЫЕ ПУЛИ
Взглядом поверх очков пастор указал мне вперед — туда, где в кювете лежала опрокинувшаяся почтовая карета с торчащей сломанной осью — неужели наша миссия была исполнена? И вдруг за потерпевшим крушение экипажем раздались легкие шаги и мелькнула стройная фигурка девушки — Фелиции, ибо никому иному на этой залитой ливнем дороге не могла принадлежать эта голубая, отороченная пушистым мехом ротонда.
В четверти мили впереди виднелись дымовые трубы и крыши ближайших домов деревни. В ту сторону на выпряженных из кареты лошадях и отправился за помощью форейтор и, как я полагал, с тех пор о них не было ни слуху ни духу.
