Колин Фолкнер - Предназначено судьбой

— Ах, Джиллиан — вы позволите вас так называть? — Ведь нас с вами свела сама судьба.

Джиллиан деланно улыбнулась:

— Ну разумеется.

— Ценю ваше чувство юмора. Так вот, Джиллиан, мне не нравится слово «пиратский».

— А как же вас называть? Разбойник? Бандит?

— Нет, сударыня. Я не пират, я флибустьер.

Джиллиан поправила выбившуюся прядь волос.

— Значит, наши матросы попадут на ваши корабли?

— Возможно. Это не такая уж плохая судьба, дорогая. Я щедро плачу своим людям. — Он взглянул на остальных женщин. — Которая из этих дам ваша сестра?

Тут Беатриса удивила Джиллиан — сама шагнула вперед и, присев в реверансе, представилась:

— Это я, сэр. Беатриса Холлингсворт, к вашим услугам.

Он снял шляпу и поклонился.

— Мадемуазель, вы просто очаровательны. А кто вторая дама?

— Пассажирка с корабля, миссис Амстед. Она плывет к мужу, который живет в Виргинии.

Индиго коротко кивнул.

— Что ж, моя милая, — обратился он к Джиллиан. — Думаю, вам не вредно будет подышать свежим воздухом. Позвольте сопроводить вас наверх. Пусть жители Ямайки полюбуются на вашу красоту.

Мысль о свежем воздухе, а главное, о Дункане, которого, возможно, она там увидит, придала Джиллиан сил.

— Конечно, сэр. Позвольте только мы с сестрой наденем шляпки.

Она взяла со стола соломенную шляпу.

— Нет-нет, вы не поняли. Наверх подниметесь только вы. Остальные дамы останутся в каюте.

Джиллиан замерла на месте. Ей неудержимо хотелось посмотреть на Дункана, но разлучаться с сестрой она не желала. Нельзя, чтобы пират с самого начала стал ею помыкать.

— Тогда прошу прощения, сэр, но я остаюсь. — Она сняла шляпу. — Без моей сестры и миссис Амстед я никуда не пойду.

— Уж я-то, во всяком случае, остаюсь здесь! — возмутилась миссис Амстед. — С этим убийцей я никуда не пойду!

Индиго испытующе посмотрел на Джиллиан. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Тогда пират вздохнул:

— Красота и сильный характер — замечательное сочетание. Хорошо, дорогая, пусть они идут с вами.

Беатриса схватила шляпу.

— Скорей, миссис Амстед, — прошептала она. — Мы идем на палубу.

— Никуда я не пойду, — упрямо отрезала набожная дама.

Джиллиан сунула ноги в туфли.

— Миссис Амстед, или вы идете сами, или вас вынесут.

Испугавшись, матрона зачастила:

— Но как же так! Без зонтика! У меня будут веснушки!

Джиллиан достала из сундука зонтик и сунула ей.

— Живей же!

Индиго терпеливо ждал в дверях. Он предложил Джиллиан руку:

— Вы позволите, мадам?

Джиллиан немного подумала и взяла его под руку. Ради спасения себя, мужа и сестры можно пойти на определенные компромиссы.

— С удовольствием, сэр…

Индиго подвел дам к борту, и перед ними открылся вид на гавань. Однако пленников на палубе не было.

Первое впечатление от Ямайки было такое: прозрачная голубая вода, похожая на застывшее стекло; под ее толщей — стаи разноцветных рыбок и ярко-красных кораллов. Ноздри щекотал пряный запах тропических цветов. С берега пахло пышной зеленью и какими-то пряными ароматами.

Теплый ветер лениво шевелил распущенные паруса. «Королевская удача» медленно вошла в порт и бросила якорь. По приказу Индиго женщин тут же посадили в ялик и доставили на берег. Джиллиан не хотела покидать корабль, пока не увидит Дункана, но Беатриса прошептала ей на ухо:

— Соблюдай правила игры, ведь ты сама так сказала. Дункан на твоем месте поступил бы так же.

И Джиллиан смирилась. Она рассудила, что с корабля Дункан убежать никак не мог. Он наверняка сделает это, ступив на сушу.

С причала Индиго галантно сопроводил своих спутниц к карете. Повсюду сновали люди, на берегу раскинулся целый базар. Темнокожие мужчины и женщины, одетые в пестрые, разноцветные одеяния, торговали фруктами и овощами. Со всех сторон доносился мягкий, певучий говор.

— Это мой экипаж, — показал Индиго на французскую карету с откидывающимся полотняным верхом.

Четверка белоснежных лошадей нетерпеливо переступала копытами.

— Вас отправят на мою плантацию. Я же должен закончить кое-какие дела и последую за вами, любовь моя.

Джиллиан стиснула зубы:

— Не смейте так говорить.

— Почему? Я вовсе не хотел вас обидеть. Но я, честное слово, от вас без ума. — Он показал на карету. — Извольте садиться.

Джиллиан села в коляску. Что ей оставалось делать? Не драться же с Индиго! Тем более что его сопровождали трое вооруженных пиратов. Бежать было некуда. Они никого на этом острове не знали.

Индиго предложил Беатрисе руку, а когда она села, галантно поцеловал ей пальцы.

— Сложись обстоятельства иначе, мадемуазель, и я непременно стал бы добиваться вашей благосклонности.

Простушка Беатриса густо покраснела, а Джиллиан лишь горько вздохнула.

— Беа! Сиди спокойно! — буркнула она.

Сестра словно нехотя отняла у капитана руку и прижалась к Джиллиан. Настал черед миссис Амстед, но Индиго помощи ей не предложил.

— Как вас зовут, сударыня? Кажется, миссис Амстед?

Она гордо посмотрела на него, чуть приподняв зонтик. Миссис Амстед по-прежнему была одета в глухое платье и шерстяные чулки. Лицо ее раскраснелось от жары, и Джиллиан испугалась, не хватит ли бедняжку тепловой удар.

— Да, именно так меня зовут.

— Боюсь, сударыня, что вы меня не совсем поняли. — Он приложил руку к шляпе и обезоруживающе улыбнулся. — Вы поедете с моим помощником Чомой.

Джиллиан увидела здоровенного детину со светло-коричневой кожей и выпуклыми карими глазами.

— Он распорядится насчет вашего багажа.

— Ну уж нет, — твердо отрезала Джиллиан. — Она поедет с нами, Индиго.

Впервые она обратилась к пирату по имени.

Взглянув на Джиллиан, Индиго сказал:

— Извините, любимая, но здесь опять вопрос, касающийся бизнеса. Если остается миссис Амстед, то вам придется расстаться с сестрой.

Джиллиан в упор посмотрела на пирата. Несмотря на его учтивый тон, было ясно: он не отступит.

— Простите, миссис Амстед, — прошептала она, опуская глаза.

— Ну вот, все и устроилось, — просиял улыбкой Индиго. — Эй, Чома, отвези миссис Амстед к Пьеру Лузу. Он хорошо заплатил за новую жену.

— То есть как заплатил? — ахнула миссис Амстед. — Я уже замужем!

Индиго и глазом не моргнул.

— Деньги уже получены, осталось только доставить товар, — объяснил он.

Чома неодобрительно осмотрел миссис Амстед:

— Капитан, она уже старая. Старая и тощая.

Чома говорил по-английски с французским акцентом.