Сара Маклейн - Девять правил соблазнения
Калли едва не расхохоталась прямо в лицо этому высокому, красивому, но такому бестолковому человеку.
— Нет, Ралстон, я этого не делала. Уверяю вас, что если бы в моем списке значилось завоевание чьего-то расположения, то этот пункт не имел бы отношения к вашему брату.
— А к кому он бы имел отношение?
«Вопреки моим убеждениям он имел бы отношение к тебе, бестолочь».
— Я не стану отвечать на столь бестактный вопрос.
Калли потянула на себя дверь, и тут Ралстон оказался рядом с ней. Крепко схватив девушку за руку, он развернул ее к себе лицом. Она ощутила тепло его кожи, и кровь быстрее побежала по ее жилам.
— Я еще не закончил.
— Лорд Ралстон! — Глаза у Калли сверкали неукротимым гневом. — Похоже, вы находитесь во власти заблуждения, что я обязана потакать вашим капризам. Позвольте мне кое- что вам разъяснить. Вы можете сколько угодно командовать своими слугами и давать указания членам вашей семьи, но я не отношусь ни к тем ни к другим. И пусть я останусь для вас серой мышкой, подчиняться вам я больше не собираюсь. Я ухожу.
Поняв, насколько Калли разгневана, он отпустил ее руку.
Она рванула на себя дверь, но Ралстон, перекрывая выход, придержал тяжелую створку красного дерева.
— Вы не моя служанка и не член моей семьи, Кальпурния, но ведь у нас есть договор.
Она замерла, услышав эти слова, не сводя глаз с его руки.
— Я выполнила свою часть сделки.
— Сегодняшнее поведение Джулианы свидетельствует об обратном.
— Перестаньте, — насмешливо произнесла Калли. — Мы оба знаем, что она готова.
— Я в этом не уверен. И потом, только я могу судить о степени готовности Джулианы к выходу свет.
— Наше соглашение не предусматривало таких условий.
— Но и не было оговорено их отсутствие. Теперь я их вношу. Вы получили то, о чем просили. Или вы забыли?
От этих слов по спине Калли пробежала дрожь. Гейбриел стоял у нее за спиной, и она чувствовала теплый поцелуй его дыхания на своей обнаженной шее. От этого ощущения тело Калли окатывало жаром.
— Я не забыла.
Эти слова сорвались у нее с языка непроизвольно, и она закрыла глаза.
Он положил руку на ее плечо и с легкостью развернул лицом к себе. Когда их взгляды встретились, глаза Калли уже не полыхали гневом, в них колыхалась сложная смесь самых разных чувств.
— И я не забыл. А ведь пытался.
Прежде чем Калли попыталась осознать значение этих слов, маркиз прильнул к ее губам, лишив ее способности думать.
— Я пытался забыть этот поцелуй... поездку в экипаже... фехтовальный клуб... Но, по-видимому, ты прочно обосновалась... в моей памяти.
Все эти слова он произнес в коротких перерывах между долгими, притупляющими сознание поцелуями. В то же время Ралстон потихоньку провел Калли по кабинету и усадил в большое кресло, стоявшее подле камина. Опустившись перед девушкой на колени, он погладил ее щеку сильной теплой рукой и посмотрел в лицо обжигающим взглядом. Покачав головой, словно не понимая, что это на него нашло, Ралстон издал негромкий горловой рык и снова поцеловал ее. Она запустила руки в его густые черные волосы, а Гейбриел с такой нежной страстью начал покусывать ее нижнюю губу, что уже через мгновение у Калли возникло предчувствие, что сейчас она просто умрет от интенсивности этого ощущения. Она застонала, и Ралстон начал целовать с настоящей страстью, наконец дав ей то, чего Калли действительно хотела.
На мгновение он прервал поцелуй и скользнул рукой под ее юбки, гладя внутреннюю сторону бедер.
— Такая нежная кожа... — шептал он, лаская ее бедра и возбуждая желание такой силы, что ее лоно буквально горело от нестерпимого жара.
Лишаясь рассудка от захлестнувшего ее желания, Калли жадно ласкала его грудь и плечи, подсознательно раздражаясь на мешавшую ей ткань. Проснувшаяся в Калли страсть жаждала ощутить его кожу, жаждала, чтобы его руки касались того места, к которому она лишь недавно начала привыкать. Маркиз на секунду замер, потом припал губами к ее шее и осторожно отстранился от нее. Калли открыла глаза.
— Я никуда не ухожу, императрица, — прошептал Ралстон, улыбаясь своей, наверное, самой соблазнительной улыбкой. — Я хочу лишь получше тебя рассмотреть.
Прежде чем Калли полностью осознала значение его слов, он быстрым движением вскинул ее юбки еще выше.
— Нет, — сказала Калли, смущенная самой мыслью о том, что он хочет видеть такое интимное место.
Ралстон потянулся к ней, обхватил пальцами затылок и уверенным движением привлек к себе для обжигающего поцелуя. Когда она снова расслабленно прильнула к нему, Ралстон во второй раз поднял ее юбки и мягко раздвинул бедра, вновь пробежав умелыми пальцами по коже.
— Такая гладкая и нежная, — прошептал он, покрывая короткими влажными поцелуями внутреннюю сторону ее бедра и прокладывая грешную, но такую горячую тропинку вверх.
Калли закрыла глаза, чтобы не видеть этого греховного движения, но вновь открыла, как только Гейбриел попросил ее об этом, — похоже, она была полностью в его власти.
Когда его губы коснулись самого интимного места, он слегка отстранился, с восхищением глядя на черные блестящие завитки, обрамлявшие ее лоно.
— Я воображал себе этот момент поздней ночью, в своей спальне. Я представлял себе, как ты открываешься мне, как сейчас, полностью моя.
От этих слов ее опалило огнем.
— Я представлял, как прикасаюсь к тебе, как сейчас... открываю тебя... ласкаю тебя...
Гейбриел говорил, а движения умелых пальцев следовали за его словами.
Неожиданно он припал губами к ее складкам, запечатлевая долгий и нежный поцелуй.
Оторвавшись от ее лона, Ралстон спросил:
— Ты трогаешь себя, милая?
Он провел пальцем по влажным и жарким губам.
Услышав этот вопрос, Калли крепко зажмурилась. Она не могла говорить... не могла на него ответить... не могла посмотреть Ралстону в глаза, которые потемнели от сдерживаемой страсти.
— Императрица, ответь мне. Ты это делаешь?
Калли кивнула, с легким стоном прикусив губу, щеки окрасились румянцем — свидетельством страсти и смущения, а он сверкнул белыми зубами и возобновил это сводящее с ума поглаживание.
— О ком ты думаешь, когда трогаешь себя?
Калли закусила губу, не в силах признаться.
Он нежно поцеловал ее в живот и поднял голову, посмотрев ей в глаза.
— Императрица...
В его голосе не слышно было никакого упрашивания, но ей отчего-то захотелось рассказать ему все.
— О тебе, — простонала Калли.
Услышав это признание, Ралстон возобновил ласку. Она охнула от удовольствия и подалась навстречу его дарящему наслаждение рту.
