Гэлен Фоули - Грешный и опасный
— Ты прав… — Она опустила взгляд, пытаясь обдумать сказанное, и вспомнила, что в ночь их первого ужина он цинично шутил о Мрачном Жнеце.
Он не спускал с нее глаз.
— Ты жалеешь о прошлой ночи.
— Нет! Но, Роэн, ты должен был мне все рассказать.
— Я говорю сейчас. Это было невозможно, пока я не убедился, что могу доверять тебе.
— Поэтому ты овладел мной? Чтобы проверить, девственна ли я? — взорвалась Кейт. — Ты снова испытываешь меня? В ту ночь за ужином, когда перепугал меня до полусмерти?
Он молча смотрел на нее.
— О мой Бог…
— Кейт, попытайся понять, как я рискую, рассказывая это. Только несколько министров и королевских особ знают о существовании ордена. Все остальные считают, что это легенда. Секретность — вот что позволяет нам бить без промаха. Мы отчитываемся только перед короной, но даже принц-регент не знал правды, пока состояние короля не ухудшилось. Страшно представить, что скажут мои лондонские друзья, узнав, что я посвятил тебя во все это, тем более что твои предки — прометеанцы.
— Что они тебе сделают? — настороженно пробормотала она.
Он пожал плечами и покачал головой.
— Дело в том, что я вовсе не был обязан рассказывать тебе об этом. Я хотел сделать это, потому что ты мне небезразлична. И не обвиняй меня в равнодушии. Знаю, как все это для тебя тяжело! Не знать своего имени! Понимаю, что тяжело слышать ответы. Но я надеялся, что ты по крайней мере обретешь покой, узнав правду. Что же до прошлой ночи… черт, прости, что я не лорд Байрон и не пишу любовных стихотворений. Но клянусь честью, что прошлая ночь значила для меня куда больше, чем ты подозреваешь.
Она долго смотрела на него, прежде чем вымолвить:
— Мне абсолютно ни к чему любовные стихи.
— Вот и хорошо, — пробормотал он. — Потому что, боюсь, от меня ты их не дождешься.
Его признания было трудно принять, но, нужно сказать, объяснения были достаточно логичными.
Роэн откашлялся и деловито заметил:
— Теперь ты должна понять одно.
— О Господи, — испугалась Кейт. — Что еще?
— Существует огромная возможность, что О’Бэньон работает на прометеанцев. Один из главарей культа, Джеймс Фолкерк, был недавно замечен в Лондоне. Вполне возможно, что он и есть тот старик, о котором говорил Дойлам О’Бэньон.
Кейт нахмурилась, припомнив, о чем они говорили до этого.
— Тот самый безымянный лорд, который вытащил О’Бэньона из Ньюгейта и заплатил ему за похищение?
— Да.
— И теперь этот Джеймс Фолкерк может оказаться тем, кто хочет заманить моего отца в ловушку? — Она пыталась говорить спокойно, но сердце ее сильно билось.
Роэн кивнул.
— Согласно полученной информации Фолкерк искренне верит во все эти оккультные фокусы и может быть одержим идеей найти могилу Алхимика. Мы уже говорили, что твой отец единственный, кто может знать, где она.
— Верно, — пробормотала Кейт. — Именно поэтому они меня похитили: чтобы папа вернулся в Англию и показал им, где могила.
— На беду, прометеанцы захватили одного из наших агентов, и мы считаем, что это Джеймс Фолкерк удерживает Дрейка, а возможно, и пытает, чтобы заставить предать нас.
— Ужасно! — выдохнула она.
— Да, но все это может обернуться в нашу пользу. Если О’Бэньон отчитывается перед Фолкерком, а тот захватил Джейка, ожидаемое рандеву с твоим похитителем поможет нам разыскать следы пропавшего агента. Судя по докладам информаторов, единственная причина, по которой Дрейк еще не сдался, — потеря памяти от пыток. Теперь они могут делать все, что угодно: разум бедняги померк.
— Если бы такое случилось с тобой, я бы не вынесла! — воскликнула Кейт.
— Не волнуйся, не случится. Дрейк должен был покончить с собой, прежде чем попасть им в лапы, и он это знал, но по какой-то причине не выполнил приказ, — выпалил он, но тут же осекся и опустил глаза.
— Хочешь сказать, ему следовало убить себя? И ты бы так поступил?
Он пропустил вопрос мимо ушей.
— Тебе нечего бояться, Кейт. Если они попробуют приблизиться к тебе, я разорву их.
— Так и будет, — прошептала она. — Я волнуюсь не за себя, а за папу, если он в самом деле жив.
Роэн покачал головой.
— Ты просто не можешь заставить себя поверить в это, верно?
Она ответила измученным взглядом.
— Ты сможешь уберечь и его?
— Твоего старика?
— Ты прав, я всего лишь заложница. Настоящая мишень — это он. Теперь, когда ты рассказал мне об этих прометеанцах, я боюсь того, что они могут с ним сотворить.
— Кейт, он Джералд Фокс. Твой отец ест на завтрак ржавые абордажные крючья. При одном упоминании его имени Калеб и его мальчики трясутся от страха. Морской Лис — вот как они его называют.
Она грустно улыбнулась:
— Таким я его не помню.
— А каким помнишь?
— Для меня он самый добрый, самый мягкосердечный, самый нежный, большой старый мишка.
— Ну ты же его маленькая девочка! И знаешь его с той стороны, которая недоступна остальным.
— Ты поможешь ему, Роэн?
— Разумеется. Ради тебя.
— Спасибо, — прошептала она.
В этот момент в дверь громко постучали.
— Ваша светлость! — крикнул Элдред. — Калеб Дойл только сейчас принес письмо, то самое, которого вы ждали.
Кейт тихо ахнула.
— От О’Бэньона?
Роэн приоткрыл дверь и взял с подноса дворецкого сложенный вчетверо листок.
— Спасибо, Элдред.
— Какие-то приказания для мистера Дойла? Он ждет внизу.
— Нет. Скажи, что он, если захочет, может пойти в башню навестить племянника в награду за помощь.
— Будет сделано, сэр.
Роэн кивнул и закрыл дверь.
— Что же, это должно быть интересно: письмо адресовано Дэнни Дойлу.
Он цинично усмехнулся и сломал печать — неряшливую кляксу грязного белого воска.
Кейт брезгливо скривила губы, припомнив ухмыляющуюся физиономию О’Бэньона.
— А ведь он меня ударил! — резко бросила она.
Роэн повернулся и уставился на нее застывшим взглядом.
— О’Бэньон?
Она пожала плечами.
— По лицу?
— Дал пощечину, потому что я сопротивлялась.
— Понимаю.
Роэн смотрел прямо перед собой. Все его тело было натянуто как струна. Сейчас он, как никогда, был похож на опытного убийцу.
— Что же, больше ему это не удастся.
— Что ты собираешься делать?
Поднятая бровь говорила лучше всяких слов.
— Да мне и не так больно было! Все хорошо. И нет необходимости в крайних мерах.
— Это мое дело, Кейт, — предупредил он и спокойно развернул записку.
Она почти ощущала на вкус правосудие, которого так добивалась. Но теперь это уже не так важно. Достаточно и сознания того, что Роэн готов ее защитить.
