Джоанна Борн - Мой милый шпион
– Как вы думаете, что принес Питни? – спросил Эйдриан с дружелюбной улыбкой. – Этот маленький сверток… Вы, случайно, не видели, что в нем?
Дойл вынул из кармана зубочистку из слоновой кости и принялся ковырять в зубах.
– Что-то ценное, наверное. – Бьюкенен пожал плечами. – Но я не видел, что именно он принес. Видел только, как он нес сверток, прижимая его к груди. Весь его облик словно говорил: «Несу нечто невероятно важное».
– А дальше? – полюбопытствовал Эйдриан.
– Она ушла, разве вы не знаете? Сняла с вешалки шляпку и ушла, прямо в разгар рабочего дня. Не сказав никому ни слова. А я… я воспользовался возможностью, чтобы оставить на ее столе несколько мелочей. Чеки и прочее. В ее папке для бумаг ничего не было, кроме… – Он вынул из заднего кармана брюк письмо. – Кроме этого.
Эйдриан протянул к письму руку.
– По-видимому, она написала его раньше, – сказал Бьюкенен. – Это то самое письмо, которое она писала тайком. Видите, оно адресовано ее отцу. Обычно она передает письма курьеру. Но она почему-то оставила его на столе, и мне это показалось подозрительным. Поскольку же я все равно собирался сюда, чтобы передать несколько бумаг мистеру Уитби, то подумал, что надо захватить и его.
Эйдриан не опускал руку, но Бьюкенен по-прежнему сжимал письмо пальцами.
– Вероятно, она хотела, чтобы его доставили. Видите, на конверте значится имя Уитби? Возможно, она просто забыла передать его курьеру. Уж очень спешила. – Клерк наконец-то вручил письмо Эйдриану и встал. – Пойду к мистеру Уитби, спрошу, нет ли у него для меня поручений. Я не… Мистер Маклиш может спросить, почему меня не было в конторе.
Эйдриан изучил печать на письме.
– Вы его вскрывали, мистер Бьюкенен. Но в этом не было необходимости.
– Я посчитал, что так будет лучше, – в смущении ответил клерк. – Чтобы не беспокоить вас, окажись оно несущественным. На первый взгляд это просто вежливое сообщение о том, что она опоздает. Но в нем упомянут человек, который не входит в число наших клиентов. Я никогда это имя не слышал.
– Благодарю, – кивнул Эйдриан. – Мы тщательно все изучим.
Дойл положил на плечо Бьюкенена свою огромную ладонь и подтолкнул его к двери:
– Вам пора.
– А нельзя ли мне переговорить с мистером Уитби?..
– Не сейчас. Вас ведь ждут в конторе.
– Да-да, конечно, – закивал молодой человек. – А если вам нужно еще что-нибудь из папок, то я могу…
– Мы вам сообщим, если что-то понадобится.
Дверь открылась, и Бьюкенен обнаружил, что уже находится на пороге.
– Это французское имя, – продолжал он. – Я счел это важным. Она получает письма из Франции. Я уверен.
– Но я не удивлюсь, мистер Бьюкенен, если вы на сей счет заблуждаетесь. А теперь смотрите под ноги. Ступеньки только что помыли.
Дойл закрыл дверь.
– Достойные люди не шпионят за своими работодателями ради денег. А этот продает коммерческую информацию Уитби заинтересованным лицам. – Эйдриан нахмурился и перевернул письмо. – Нужно, чтобы он прекратил вскрывать почту.
– Мне вообще не нравится, что он крутится возле Джесс, – проворчал Себастьян.
– Сомневаюсь, что она замечает его присутствие. Если он раздосадует ее чем-то, она просто раздавит его, как таракана. Интересно, какую авантюру задумала она на сей раз?
– Какое-то очередное безумие. Ушла одна. – Дойл плюхнулся на диван, заняв большую его часть. – Я-то думал, у меня и входы, и выходы под контролем, но вот… Не нравится мне все это.
Себастьяну тоже многое не нравилось.
– Она зачем-то оставляет на столе адресованное отцу письмо. Затем обводит вокруг пальца твоих и моих людей и исчезает. Думаешь, собирается уехать из Англии?
– Было бы неплохо. Но сомневаюсь, – Эйдриан приподнял письмо к свету, потом развернул листок на колене. – Давай посмотрим, что тут она написала. Cher Papa.[6] Французский Джесс всегда звучит для меня подозрительно. Все тебе хочется хитрить, моя девочка.
Возможно, письмо ничего и не значило, но в данный момент было единственной зацепкой, чтобы выяснить, куда она отправилась.
– Читай же, – сказал Себастьян.
– Ее почерк улучшился. Видно, одна из гувернанток об этом позаботилась. Когда я служил у них дворецким в России, она писала на четырех языках, но почерк у нее был ужасный. «Cher Papa. Спешу сообщить, что, возможно, сегодня вечером у меня не будет возможности навестить тебя. Иду проведать нашего старого друга. Мне нужен его совет и помощь. Возможно, он вынудит меня остаться, ты же знаешь, каким настойчивым бывает месье L'Hommemort…» – Эйдриан внезапно умолк и побледнел.
– Месье Ломмемор? – Себастьян взял письмо. – Что за имя?
– Черт тебя подери, Джесс. Зачем? – прошептал Эйдриан.
– L'homme mort. Мертвый Человек. Мертвец. – Себастьян встал и прочитал остальное: – «Так или иначе, скоро увидимся. Джесс. P.S. Пожалуйста, не сердись на Питни». L'homme mort. Может, это значит совсем не то, что я думаю?
– Именно то и значит, что ты думаешь. Она уже в пути. Проклятая деэтонка!
– Пошла к Лазарусу за помощью? Но ее возьмут в заложницы. – Хотя Джесс и выросла в Уайтчепеле, это вовсе не означало, что она знала, как вести дела с людьми вроде Лазаруса.
– Все гораздо хуже, Себастьян. Джесс когда-то была его Рукой.
– Что?..
– Она была Джесс Рука. Со всеми вытекающими обстоятельствами.
– Прелестная и элегантная Джесс работала на Лазаруса? – изумился Себастьян. – Она была его подручной? Нет-нет, что-то не сходится. Ведь она была ребенком, когда уехала из Лондона.
– Многие из членов банды – дети. Лазарус собирает их по всему Лондону. А Джесс попала к нему, когда Джосайя исчез из Англии. Потом Джосайя снова объявился годы спустя. Объявился, когда все уже считали его мертвым. Он забрал Джесс у Лазаруса и увез из страны. – Эйдриан встал и снял со спинки кресла свой сюртук. – Лазарус берет откупные, чтобы ее не трогать. Но он не отказался от своих прав на нее и ничего не забыл. В его глазах она – дезертир.
– И она пошла к нему.
– Да, прямо в пасть.
Дойл достал из кармана пистолет и проверил его. Эйдриан сунул руки в рукава сюртука.
– Нет, не вы, – заявил Себастьян. – Я сам.
Дойл взглянул на него вопросительно:
– А сможете проникнуть туда один?
– Я не собираюсь драться с Лазарусом на его территории. Нужно уговорить его отпустить ее.
– Просто так он ее не отпустит. – Эйдриан покачал головой. – Ты должен понять одну вещь. Ты, как и другие капитаны, платишь Лазарусу, чтобы он оставил в покое ваши суда и людей. А с Джесс все иначе.
Себастьяну почудилось, что в животе у него образовался холодный и твердый, как камень, ком.
– Но почему?.. – пробормотал он.
