Бертрис Смолл - Радуга завтрашнего дня
— А тот день, когда мы принесли домой целых шесть рыбин и отдали повару? Как мы гордились, когда вечером их подали На ужин! А Дункан и Адам сразу захотели ловить рыбу, и мы вечно удирали, чтобы сбежать от них!
— Дункан тогда был совсем маленьким… — поддакнул Патрик. — А сейчас они с Адамом совсем взрослые. И если не считать маленькой Отем и меня, у всех есть дети. Я тоже хочу детей, Чарли!
— Фланна их тебе даст, — заверил Чарли. — Она хорошая девочка и сознает свой долг перед Гленкирком.
— Боюсь, ее сердце занято королем.
— Ты глупец, младший брат, если не видишь, что Фланна полюбила тебя. Будь с ней понежнее — и быстро перетянешь на свою сторону. Она полна добрых намерений и великих замыслов, но даже мой кузен понимает, что все это лишь пустой звук и все ее попытки будут бесплодны. Он поощряет ее страстный порыв из чистого добродушия. Скажи жене, что любишь ее. Это все, что требуется, чтобы ее завоевать.
— Почему ты все время повторяешь, что я люблю эту негодницу? — досадливо осведомился Патрик.
— Если бы не любил, братец, ее поступки не раздражали бы тебя так. Да и не побежал бы ты за ней, узнав, что она тебя ослушалась. Ты неравнодушен к ней. Почему же не желаешь это признать?
— И дать девчонке еще больше власти надо мной, чем у нее уже есть? Ты твердишь, что она любит меня. Почему же ни разу этого не признала?
— И не признает, пока ты первый не скажешь о своей любви. Только не спрашивай меня почему. Не могу объяснить. Просто все женщины таковы. Отказываются открыть, что у них на сердце, пока этого не сделают мужчины. Моя Бесс, упокой ее Господи, тоже держала все при себе, пока я не упал к ее ногам. Только тогда она объяснилась мне в любви, — вздохнул Чарли и, пожав плечами, добавил:
— Даже в свои годы я многого не понимаю в женщинах. Как бы смеялась мама, услышь она меня сейчас!
— Возможно, когда мы доберемся домой, я попытаюсь вызвать ее на откровенность своим признанием, — пообещал Патрик. — Беда в том, что я не знаю, где проведу ночь.
Фланна заперлась в спальне, и я не хочу поднимать скандал в публичном месте.
— За гостиной есть маленькая каморка с соломенным тюфяком. Я попрошу приюта в доме короля. Прославленное обаяние Стюартов помогло завоевать мне симпатии церковников.
— Покаяние было тяжелым? — спросил герцог Гленкирк.
— Не столько тяжелым, сколько долгим, но я выдержал все ради кузена. Церковники были особенно потрясены моим чистосердечием, — ухмыльнулся Чарли.
— Я еще увижусь с тобой завтра? — спросил Патрик.
— Приду попрощаться, — пообещал герцог Ланди, вставая и разминая длинные ноги. — Доброй ночи, Патрик.
Герцог Гленкирк поднялся наверх и зашагал по узкому коридору к покоям жены. Войдя, он подобрался к спальне и с надеждой потянул за ручку двери. По-прежнему заперто! О, у нее тот еще характер, у его непокорной Фланны, подумал он, усмехаясь. Что за девушка! Не явись ее брат в Гленкирк, эта проделка вполне могла сойти ей с рук и никто ничего бы не пронюхал. Но отныне между ними не будет никаких тайн!
Захватив плащ, Патрик вошел в крошечную каморку, взял тюфяк, принес в гостиную и расстелил перед камином.
Огонь все еще горел, и он подбросил еще немного дров, Потом растянулся на тюфяке, укрылся плащом и заснул.
Разбудил его стук открывшейся двери. Фланна вышла из спальни и удивленно подняла брови при виде мужа.
— Доброе утро, жена, — приветствовал ее Патрик, поднимаясь.
— Когда мы уезжаем? — осторожно осведомилась она, нервно его оглядывая.
— После плотного завтрака, как только попрощаемся с Чарли. Согласна?
Фланна кивнула.
— Твои люди знают, что ты здесь?
— Да, и будут готовы вовремя, включая двух твоих олухов, — хмыкнул он, решив свести все к шутке, чтобы поскорее вернуть ее расположение. — Как только мы возвратимся в Гленкирк, этот твой племянник будет брать уроки у наставника вместе с Фредди и Сабриной. Что же до молодого Йена Мора… он получил хорошую взбучку и больше не поддастся на уговоры взбалмошной герцогини.
— Не позволю наказывать его за то, что подчинялся моим повелениям! — воскликнула она. — Что ему оставалось делать? Я его хозяйка, и он верен Гленкирку.
И к тому же не понимал, что я задумала.
— Знаю, — спокойно кивнул герцог. — Поэтому и объяснил ему, что отныне он должен повиноваться только мне или своему капитану. Однако я рад, что ты винишь себя, а не его. Сомневаюсь, что твой отец будет тобой доволен.
— Уж это точно. Олей наверняка поспешил доложить ему, — вздохнула Фланна. — Старик побил бы меня, будь его воля.
— Да и мне следовало бы это сделать, — согласился Патрик.
Фланна растерянно вскинула голову.
— Ты не посмеешь!
— Почему же, посмею, только не в этот раз, девушка. К сожалению, я питаю к тебе слишком нежные чувства, чтобы без лишних угрызений совести надрать твой зад.
Фланна от неожиданности захлопала ресницами. Ойкнула и залилась краской.
— Пойду оденусь, — пробормотала она и исчезла в спальне, прикрыв за собой дверь. Правда, на этот раз не заперлась.
— Ад и проклятие! — тихо выругался Патрик. Неужели Чарли прав? Возможно ли, что она действительно влюблена в него? Если он откроется ей, что скажет она в ответ?
Патрик Лесли наконец был вынужден признать, что, хотя умеет уложить женщину на спину, все же абсолютно не разбирается в столь тонком чувстве, как любовь. Очевидно, придется учиться.
Патрик улыбнулся. Они все познают вдвоем.
Он подошел к двери и постучался, прежде чем потянуть за ручку.
— У тебя осталась вода для умывания?
— Заходи, — откликнулась Фланна. — Правда, я уже в ней ополоснулась, но накануне принимала ванну, так что не успела испачкаться.
Она показала на тазик, стоявший на небольшом столе, и продолжала одеваться.
У Патрика отросла пятидневная щетина, но до возвращения домой о бритье не может быть и речи. Зато он тщательно вымыл лицо и руки.
— Я, должно быть, выгляжу настоящим разбойником, заметил он.
— Да. И мне это не нравится.
— Мне тоже.
— Доброе утро, миледи! — воскликнула Энни с порога. Я принесла вам завтрак. Ой!
При виде герцога она попятилась назад.
— Это мой муж, герцог Гленкирк, Энни, — пояснила Фланна. — Приехал проводить меня домой. Сходи-ка на кухню и притащи еще еды. Герцог любит поесть.
Энни поставила поднос на столик и присела.
— Сейчас, миледи, — выпалила она и выбежала из комнаты.
Патрик смешливо фыркнул:
— Наверное, расскажет кухарке, что наверху появился дикарь-горец, готовый слопать ее светлость.
— Ты и выглядишь словно дикарь-горец, — заметила Фланна. — Совсем как мои братья, и, повторяю, мне это не по душе. Постарайся поскорее избавиться от бороды. Ты настоящий красавец, но сегодня этого не скажешь.
