Лора Бекитт - Прощения не ждут
Она закрыла глаза, и на мгновение ей почудилось, будто еще немного — и она сдастся. Слова и чувства хлынут потоком, и она откроет Кларенсу правду. Что-то словно пульсировало у нее внутри, билось и ранило, стремясь прорваться наружу.
«Если зов достаточно сильный, ты должна на него идти», — говорила Зана.
Чувствуя, как подступают слезы, Эвиан замотала головой. Нет, надо увести разговор в сторону.
— Мне было нелегко привыкнуть к нашим отношениям. Охотнее всего я бы осталась одна. Похоже, моя молодость закончилась, не начавшись. Сейчас я хочу только покоя.
— С Иверсом?!
— После того, что произошло у нас с тобой, я стала ему безразлична. Меня это вполне устраивает. Мне кажется, я не смогу быть счастлива ни с одним мужчиной.
— Ты имеешь в виду постель? Ты же знаешь, я бы не стал тебя принуждать!
— Но ты желал бы этого и рано или поздно разозлился бы на меня.
— Разве такое было раньше?
— Мы слишком мало пробыли вместе. Тогда во мне еще жила какая-то надежда, а теперь — нет. Все потеряно и, похоже, навсегда. — Эвиан набрала в грудь побольше воздуха, медленно закрыла глаза и выдохнула: — Я устала. Устала от всего. Мое сердце опустело. Оставь меня в покое. Уходи.
Темные глаза Кларенса вспыхнули неистовым огнем.
Он не верил ни ушам, ни глазам. Что с нею сделали?! С другой стороны, это заколдованное место со странным названием «Райская страна» изменило Арни, его лучшего друга, превратив его то ли в малодушного труса, то ли в корыстного предателя.
Лицо Кларенса перекосила кривая усмешка, какой Эвиан никогда у него не видела.
— А как там мой дружок Арни Янсон? Счастливо женат на дочери Иверса?
— Да.
— Передай, что если я когда-нибудь его встречу, ему обеспечена пуля в башке!
Зная, что опаздывает, Кларенс вышел на улицу и без промедлений сел в седло. Он чувствовал, что допустил роковую ошибку, но не понимал, какую.
Все ушло, ничего не осталось. Он провел рукой по лицу и, словно смахнув с него выражение растерянности, беспомощности и горя, уверенной рукой послал коня во тьму.
И все же в нем еще теплилась надежда. Когда Бешеный Айк принялся ругать его за опоздание, Кларенс, не дослушав, сказал:
— Помнишь, я рассказывал тебе про женщину, за которую был готов отдать все, что угодно? Она здесь, в гостинице, с мужем. Я хочу увезти ее с собой.
Айк посмотрел на него, как на сумасшедшего.
— Да ты спятил! Куда мы денемся с бабой!
— Мне нужна твоя помощь.
— То есть ты хочешь, чтобы я похоронил наши планы, потому что тебя одолела какая-то блажь? Давай пошевеливайся, поезд не будет ждать! И забудь эту дурь, иначе мне придется проделать в твоей голове пару дырок, чтобы из нее вытекли мозги!
И, довольный своей шуткой, хлестнул коня.
В это время Джозеф Иверс вышел из комнаты. Ребенок расплакался, и он с раздражением швырнул его Эвиан.
— Уйми!
Потом удовлетворенно произнес:
— Все прошло как нельзя лучше. Браво! Настоящий спектакль.
— Я сбегу! — ожесточенно произнесла Эвиан.
— Не сбежишь. А если сбежишь, я в два счета тебя найду. Я дружен и с местным шерифом, и с другими влиятельными лицами Шайенна, и у меня есть деньги. Если надо, прочешем весь штат. И в результате тебе сильно не поздоровится, не говоря о твоем мальчишке.
Стоявшая посреди комнаты, прямая и стройная Эвиан напоминала свечу. Уязвленный ее красотой, которая никогда по-настоящему ему не принадлежала, Джозеф Иверс сказал:
— А теперь раздевайся. Обслужишь меня по высшему разряду — как самая дорогая шлюха. Ты должна заплатить за то, что я даю этому ублюдку свое имя!
— Так не делайте этого!
Иверс больно схватил ее за грудь; его лицо было искажено злобой.
— Я не только хозяин «Райской страны», но и член общества! Думаешь, я допущу, чтобы весь Шайенн потешался над тем, что моя жена родила от другого! Ступай, — бросил он, отталкивая женщину, — отнеси мальчишку к Надин, чтоб он не мешал своим визгом!
Пройдя по коридору на деревянных ногах, Эвиан постучала в дверь номера. Надин открыла почти сразу. На ней был отделанный белым кружевом голубой капот, она распустила волосы по плечам, и было видно, какие они блестящие и густые.
— Эвиан? — удивилась Надин. — Ты еще не легла? Ведь завтра крестины. — И, приглядевшись, воскликнула: — Да на тебе лица нет! Это… отец?
Молодая женщина сделала шаг в комнату.
— Я оставлю Дункана у тебя?
— Конечно. Ведь он может проголодаться. И все-таки… что случилось?!
— Здесь был Кларенс.
— Кларенс?! В гостинице? Не может быть!
— В моей комнате. Но он… ушел.
Надин взяла ее холодную, твердую руку в свою, мягкую и теплую.
— Как так? Ты должна мне все рассказать!
— Нет времени. Я пришла лишь затем, чтобы отдать тебе ребенка. С тобой он, по крайней мере, будет в безопасности. Надин! — голос Эвиан срывался. — Твой отец снова хочет спать со мной!
Молодая женщина ахнула.
— Не представляю, как можно делать это по принуждению!
— А я никогда не делала этого добровольно.
Эвиан опустилась на кровать таким движением, словно у нее подломились ноги, и продолжила странным неживым голосом:
— Кларенс хотел увести меня, но твой отец находился в соседней комнате с Дунканом и револьвером. Он велел мне прогнать Кларенса, в противном случае грозил что-нибудь сделать с ребенком.
— Он сошел с ума!
— Он не верит, что это его сын. Зана говорила, что я никому не сочувствую, но это не так. Я не знаю, кто его отец, но мне жаль моего мальчика, ведь, кроме меня, никто не сумеет его защитить. О боже! — Эвиан закрыла лицо руками. — На ранчо я вновь окажусь в клетке, а Дункан превратится в вечного заложника Иверса!
— Не бойся, ни я, ни Арни не дадим твоего сына в обиду! — твердо произнесла Надин, потом внезапно подошла к двери и решительно заперла ее на ключ. — Я не впущу его сюда. Ты останешься ночевать в моем номере.
— Он выломает дверь.
— Пусть попробует!
В коридоре раздались нетерпеливые шаги, и в следующий миг послышался стук, а потом голос, от которого Эвиан содрогнулась:
— Я долго буду ждать? Оставь ребенка и возвращайся! Вы что, закрылись?
В последней фразе слышались изумление и угроза, но Надин не испугалась. Проворно вскочив, она подбежала к двери:
— Эвиан останется здесь. Она не желает выходить, а я не хочу ее отпускать. Уходи!
— Немедленно открой! Пусть выходит! Иначе будет хуже! — взревел Иверс.
— Скандал в гостинице приведет к тому, что нас выставят на улицу! — твердо произнесла Надин.
Как и Эвиан, она много лет боролась со страхом перед отцом, но сейчас, когда ей пришлось защищать другого человека, испуг испарился, как дым.
