Джейн Фэйзер - Венера
— Да, я буду помнить об этом.
— И не забудь вот еще что. Если ты почувствуешь вдруг, что кто-то из этой публики смотрит на тебя с подозрением, немедленно уезжай. Поняла меня, Полли?
— А если я решу, что лучше остаться, несмотря ни на что?
— Думаю, не стоит зря рисковать.
Полли покачала головой.
— И все же, Николас, это мне решать, как действовать в конкретной обстановке. Вы предложили мне принять участие в вашем деле, и я добровольно, без нажима с чьей бы то ни было стороны, дала согласие. И определять, как именно следует мне играть свою роль, буду лишь я одна.
— Тогда я отказываюсь от нашего плана!
— Поздно, Ник, — спокойно ответила Полли и, обратив к нему взор, пообещала: — Я буду осторожна, любовь моя!
Николас посмотрел на нее долгим, внимательным взглядом и, наконец, сдался. Полли была теперь главным участником игры, и казалось только справедливым, что она хочет установить свои собственные правила.
— Я буду ждать тебя, — сказал на прощание Кинкейд. — Ты поедешь с Джоном Кучером, и он же привезет тебя обратно.
Особняк герцога Букингемского на Стренд-стрит сиял многочисленными огнями. Лакей открыл дверцу кареты, и Полли вышла у ярко освещенного парадного подъезда. Поправив складки тяжелых парчовых юбок и длинный шлейф из белого шелка, она вошла в просторный холл, где с куполообразного потолка свисала огромная люстра, а стены и дверные проемы украшала золоченая лепнина. Здесь же находилась и ведущая наверх широкая парадная лестница с резными перилами.
«Какая роскошь!» — подумала Полли. Своим великолепием этот особняк превосходил даже королевский дворец.
Откуда-то сверху доносились мелодичные звуки лютни, смех и веселые голоса. Полли последовала за ливрейным лакеем на второй этаж и, пройдя через большие дубовые двери, оказалась в изысканно меблированном салоне, в одном конце которого играли музыканты. Четверо джентльменов переговаривались негромко, стоя у низкого ломберного стола, а дамы, густо накрашенные и напудренные, обмахиваясь веерами, прогуливались по залу.
Полли сразу же заметила среди них леди Кастлмейн. Узнала она и остальных дам, которых видела в королевском дворце Уайтхолла.
— Госпожа Полли Уайт! — громко объявил дворецкий, и четверо мужчин разом обернулись.
Герцог Букингемский был в светло-зеленом атласном камзоле, богато украшенном кружевами, и напудренном парике с буклями до плеч. На тонких губах его играла самодовольная улыбка.
— Госпожа Уайт, я уж начал было впадать в отчаяние, — сказал он, делая изящный поклон.
— Неужели я опоздала, милорд? — спросила Полли, сопроводив свои слова ответным реверансом. — Мне очень жаль, однако в записке не было указано время.
— Ах, это моя ошибка! — пробормотал герцог, целуя ей руку. — Торопясь послать приглашение, я, вероятно, забыл проставить час! — Он прищурился. — Я так огорчен, мадам: мой скромный подарок был отвергнут вами! Вероятно, он не пришелся вам по вкусу.
— О, ваша светлость, вовсе нет! Это чудная, изысканная вещица, но, увы, слишком дорогая, чтобы я могла принять ее.
Герцог улыбнулся:
— Но это всего лишь пустяк, мадам. Безделушка, так сказать. Я думал, она обрадует вас.
— Я не привыкла принимать в подарок «безделушки», как вы изволили выразиться, от людей, с которыми едва знакома, — промолвила Полли и любезно улыбнулась.
Герцог Букингемский обиженно поджал губы.
— Тогда я спрячу брошь до тех времен, когда мы узнаем друг друга получше, госпожа Уайт.
— Отличное решение, сэр, — произнесла одобрительно Полли, чувствуя, как у нее от напряжения слегка закружилась голова. И затем посмотрела вокруг себя, как бы напоминая герцогу, что в зале присутствуют и другие гости, которых он как хозяин обязан развлекать.
— Я рад, что вы почтили своим присутствием мою скромную вечеринку. Надеюсь, вы познакомитесь поближе с моими гостями. — Он прищурился, наблюдая за ней, и осторожно добавил: — Хотя и не со всеми.
Полли только теперь поняла, что занимало внимание джентльменов, стоявших у ломберного стола: на нем лежала обнаженная девушка.
— Разве ей не холодно? — спросила опрометчиво юная актриса.
— Несколько гиней прекрасно согреют ее потом, моя дорогая.
«Презренные шлюшки из Ковент-Гардена», — вспомнила с грустью Полли. Если бы лорд Кинкейд не встретился ей на пути, она, вероятно, могла бы сейчас быть на месте этой несчастной. Возлюбленная Ника, содрогаясь в душе, постаралась отогнать от себя непрошеные мысли.
— Я вижу, здесь милорд Эрлингтон, — заметила Полли, как если бы обнаженная девушка уже перестала ее занимать. — И он беседует с леди Кастлмейн. Мне бы хотелось поговорить с ним, сэр. Он был так добр, что прислал мне записку с поздравлениями после спектакля. Я должна поблагодарить его за это.
Герцог поклонился и проводил ее в другой конец салона.
В продолжение целого вечера Джордж Виллерс почти не отходил от Полли, и ей стало казаться, что вроде бы подтверждалось и обращенными к ней любопытными взорами гостей, будто прием устроен исключительно в ее честь.
— Джордж, не желаете сыграть в карты? — предложил Джон Мейтленд, он же граф Лодердейл, один из членов «Кабального» совета.
— Да, Джордж, — вступил в разговор Эрлингтон, — вам всегда чертовски везет в игре. В прошлый раз вы выставили меня на тысячу гиней!
Герцог Букингемский засмеялся и, открыв табакерку, взял щепотку табака.
— Что ж, если вы снова хотите испытать судьбу, пойдемте за карточный стол, — сказал он и повернулся к Полли: — Мне хотелось бы, чтобы вы были рядом, дорогая: такая красота не может не принести удачу!
Они прошли в другую комнату. Герцог приказал поставить еще одно кресло около овального стола из красного дерева.
— Что вы думаете о намерении короля жениться на Люси Уолтер, Джордж? — спросил Эрлингтон.
Полли насторожилась. Она знала, что Люси была матерью шестнадцатилетнего герцога Монмаута, незаконнорожденного отпрыска его королевского величества. Герцог пожал плечами и дал знак мальчику, стоявшему по другую сторону от кресла с внушительным кожаным кошельком в руке. Тот вынул сто гиней и положил их на карточный стол.
— Ваша очередь, Генри.
Эрлингтон открыл карты. Герцог с коротким смешком показал свои.
— Двадцать против девятнадцати… Нет, я не думаю, чтобы король решился на подобный шаг. Ведь ему придется представить соответствующие документы, свидетелей… Доказательства, в конце концов… Если бы они были у него, он давно бы уже сделал это.
— Раздобыть бумаги и все прочее не столь уж и хитрая задача, — заявил Лодердейл, потягивая красное вино и хмуро глядя в свои карты.
