Джоанна Линдсей - Когда правит страсть
Один из них, выстроенный на высоком холме, привлек внимание Поппи. Тогда он объяснил, что было время, когда аристократы хвастались друг перед другом своим богатством и строили дома, большая часть комнат в которых оставалась пустой. Все это могло продолжаться бесконечно, если бы король не положил конец такому расточительству. Многие говорят, что он просто завидовал, поскольку некоторые особняки были больше и роскошнее его дворца.
Алана знала, что в Англии герцогские поместья зачастую так же величественны, но большинство домов в английской провинции выглядят куда скромнее.
— Люди не возражают против такой демонстрации богатства? — спросила она как-то Поппи.
— Как ни странно, нет. Они гордятся размерами дома своего господина. По крайней мере моя семья гордилась. Впрочем, подобная борьба за превосходство может войти в привычку, — рассмеялся тот.
Кристоф вышел из саней и протянул ей руку. Алана думала, что он поможет ей спуститься, но он притянул ее к себе, подхватил, прижал к груди и понес. Благодаря такой галантности ее сапожки не увязнут в снегу и она не поскользнется на заметенных сугробами ступеньках.
Кристоф потопал ногами, стряхивая снег, прежде чем открыть дверь и войти. Но и тогда не поставил Алану на пол. Когда она взглянула на него и хотела спросить, в чем дело, он запечатал ее рот своим. Алана растерялась, потому что, несмотря на то что они сидели в санях под одним одеялом, он и не думал ее целовать. А она еще считала его джентльменом, вынесшим ее из снега.
По какой-то причине ее сопротивление можно было назвать ничтожным. Ей даже не следовало пытаться отстраниться от него: Кристоф лишь сильнее сжал руки и вложил в поцелуй столько страсти, что она невольно отдалась ласкам. Должно быть, сама не понимала, как подействовала на нее их близость в санях. Иначе как это могло случиться снова и почему она капитулировала?
— Если бы не снег, мы подпалили бы сани, — жарко выдохнул он ей в губы. — Когда мы поедем дальше, ты, наверное, смиришься с тем, что нос замерзнет, иначе я оправдаю твое мнение о себе и стану вести себя как настоящий варвар!
Овладеть ей в открытых санях за спиной кучера? Неужели она действительно так его искушает? Если бы поцелуй не согрел ее, подобные слова наверняка воспламенили бы, ведь она совсем не думала, что он шутит!
— Ты наконец решил познакомить нас с женщиной? — спросил низкий мужской голос. — Когда свадьба?
Кристоф, ухмыльнувшись, нагнулся и осторожно поставил Алану на ноги.
— Не смущай даму, — велел он старику, с интересом наблюдавшему за всей сценой. — Я ее провожаю до места. У нас случилась небольшая неприятность на дороге. Если снег в ближайшее время не прекратится, мы проведем ночь здесь.
Почему он так охотно все выкладывает? Смущен, что их застали за поцелуем, пусть даже слуга? Только это не слуга.
Алана присмотрелась к старику. Серебристые, еще не начавшие редеть волосы, часть которых заплетена в косу. Остальные лежат на плечах, предавая ему несколько неряшливый вид. Глаза светло-голубые, лицо изборождено морщинами. Но он был высок и крепок, и плечи почти не сгорблены. И одет странно. Темно-синяя рубашка с длинными рукавами, белый меховой жилет, доходивший до колен, и короткие панталоны. На ногах нет туфель. Только чулки.
— Ты целуешь всех дам, которых сопровождаешь? — осведомился старик.
— Только хорошеньких, — рассмеялся Кристоф. — Леди Алана, это мой дед, Хендрик Бекер.
Господи, неужели ее щеки могут стать еще жарче?
Оказалось, что да, минуту спустя, когда в дверях гостиной появилась женщина средних лет. При виде ее Хендрик немедленно проворковал:
— Элла! Смотри, кто здесь! И я застал его, когда он целовал эту молодую женщину! Тебе следует приказать, чтобы он на ней женился. Тебя он послушает! Если они как можно скорее подарят тебе внука, нашему Уэсли будет с кем играть.
— Тише, Хендрик, — велела Элла, — ты конфузишь девушку. И Уэсли есть с кем играть. С тобой. Его приходится силой вырывать из твоих объятий. Кристоф, поди сюда.
Она протянула ему руки. Тот расплылся в улыбке и обнял ее.
— Представься, матушка, пусть госпожа Алана чувствует себя как дома. Я скоро вернусь.
— Но ты только что вошел! — запротестовала Элла.
Алана лишилась дара речи. Он оставит ее наедине с родными?
Она уже хотела запротестовать, когда Кристоф добавил:
— Недалеко отсюда я оставил трупы нескольких человек. Нужно убедиться, что они мертвы, или, если еще дышат, привезти их сюда для допроса. Алана, я оставляю тебя в хороших руках!
Глава 36
Кристоф с самым деловитым видом вышел, чтобы разделаться с неприятным делом. Но Алана предпочла бы пойти с ним. Она ничего не имеет против незнакомых людей, но это его родственники. Неужели такие же варвары, как он сам? Нет, не его мать, разумеется. А остальные. Он рос в этом доме, так где еще мог набраться подобных манер?
Но Элла Бекер единственной теплой улыбкой мгновенно заставила ее освоиться. С виду она ничем не отличалась от англичанок ее возраста, которых Алана встречала в Лондоне. Светло-каштановые волосы уложены в аккуратную прическу, сиреневое дневное платье сшито по последней английской моде. Ростом не выше Аланы мать Кристофа была наделена темно-синими, как у сына, глазами. Но в остальном Алана не заметила никакого сходства.
Элла отвела Алану в гостиную, где в камине горел огонь и было так тепло, что она немедленно сняла пальто, шапочку и перчатки. Обстановка была в английском стиле: темные полированные столы и шкафы, бежевые с коричневым парчовые диваны и кресла. О том, что она находится в чужой стране, Алане напомнила огромная стенная мозаика, изображающая летний вид столицы с вершины горы. Алана нашла его совершенно поразительным.
Бархатные с золотой бахромой шторы на окнах были раздвинуты, так что можно было смотреть на снежный ландшафт, отвесные холмы и горы, казавшиеся совсем близко.
Над камином висел фамильный портрет. Может, его нарисовала бабушка Кристофа? На портрете легко узнавались Элла и, возможно, более молодой Хендрик. Еще двое мужчин, очень старая женщина и светловолосый голубоглазый очень красивый мальчик были ей незнакомы. Но мальчик — это, конечно, Кристоф. Странно видеть его ребенком!
Алана отвела глаза от портрета и села, но не успела как следует устроиться, как Элла прямо спросила:
— Между вами все серьезно? Кристоф впервые приводит в дом женщину и знакомит с нами.
Вполне логичный вопрос, но после того, как Хендрик признался, что застал молодых людей целующимися, Алана с трудом удержалась, чтобы не залиться краской. Но что сказать его матери? Кристоф не разрешал ей откровенничать.
