Кристина Брук - Великолепный любовник

Это было так не похоже на ее Маркуса. Видимо, на этот раз Бэкенхем решил не открывать ей своих планов.

Ей пришлось с этим смириться.

– О чем ты думаешь? – спросил он, почувствовав изменение в ее настроении.

Джорджи уклонилась от ответа.

– Я падшая женщина, – заявила она. – И меня это ничуть не беспокоит.

– Можешь наслаждаться статусом падшей женщины до утра. Мы объявим о нашей помолвке завтра, – сообщил он.

Она хотела потребовать, чтобы он оставил планы мести в отношении Пирса, но сейчас тревожить его подобными разговорами было бы бесполезно. Бэкенхем редко выглядел таким счастливым, непринужденным. За ним никогда не замечали беспечности, с какой он сегодня дразнил ее. Выражение лица свидетельствовало о непосильной ноше на его плечах с того самого момента, как он вошел в права наследства после деда и решил восстановить справедливость.

К счастью, они прибыли на небольшой остров прежде, чем ее мысли приняли трагический оборот. Бэкенхем помог Джорджи выйти из лодки и прижал к себе для быстрого, горячего поцелуя. Затем подал ей фонарь и пропустил вперед по лестнице в грот.

Взрыв девичьего смеха подтвердил Бэкенхему обоснованность опасений Джорджианы. Невероятно, но юные барышни действительно сбежали из поместья в грот, и это в два часа ночи. Кроме того, насколько он мог судить, девушки успели употребить изрядное количество спиртного.

Граф задержался на ступеньках и обратился к спутнице:

– Будет лучше, если ты зайдешь первой и убедишься, что они выглядят прилично.

– Святые небеса, – прошептала Джорджи. – Ты полагаешь, они могли… Подожди здесь.

Он услышал, как за очередным взрывом хохота последовал строгий выговор Джорджи, требовавший объяснений скандального поведения юных леди.

– Если кто-нибудь узнает об этой выходке, можете попрощаться с вашими добрыми именами.

Ситуация была, конечно, предосудительной, даже шокирующей. Но некоторые интонации в голосе Джорджи не могли не вызвать улыбку. Было в них что-то новое. Материнское негодование? Джорджи Блэк читала лекцию о неподобающем поведении, кто бы мог подумать…

Услышав, как Джорджи зовет его, Бэкенхем громко спросил:

– Они прилично выглядят?

– Полностью одеты, если вы об этом, – отозвалась она угрожающе. – Что касается приличий…

Войдя в грот, он увидел, что она имела в виду. Барышни в измятых задранных платьях разлеглись по всему гроту на принесенных с собой коврах и подушках, явно выпив куда больше бренди, чем допустимо.

– Вероятно, они стащили его из вашей библиотеки, – сказала Джорджи напуганно. – Я должна просить у вас прощения.

Леди Гарриет бестолково улыбнулась.

– Вы вместе, – сообщила она. – Я так рада.

Бэкенхем подавил смешок, а Джорджи порозовела. Она поспешно объяснила:

– Мне пришлось разбудить лорда Бэкенхема на случай, если кого-то из вас придется нести.

Бэкенхем послал многозначительный взгляд в сторону мисс Девер, которая, казалось, заснула или потеряла сознание, одной рукой все еще сжимая горлышко графина.

– Похоже, вы были правы. Мое присутствие здесь необходимо.

Мисс Трент посмотрела словно сквозь него мутным взором.

– Моя мама, – произнесла она, запинаясь, – убьет меня, если узнает!

Бэкенхем взглянул на девицу не без некоторого сочувствия, что было весьма благодушно с его стороны, учитывая, какой поистине великолепный вечер испортила ему эта пирушка. В это время он мог бы лежать в постели Джорджи, целовать ее прекрасные бедра и то, что находилось между ними…

Он встряхнулся и посмотрел на Джорджиану.

– Мне придется совершить две поездки. Мы все не сможем поместиться в одной лодке.

– Если положить мисс Девер во вторую лодку, то я смогу грести сама, – предложила Джорджи. – Нельзя терять ни минуты.

Он начал было спорить, но безрезультатно.

Джорджи коснулась его руки и вполголоса пояснила:

– Пожалуйста, не будем медлить. У меня ужасное предчувствие. Если нас обнаружат, то их репутация будет в опасности. Моя – тоже.

Маркус сдался, наклонился и забрал графин с бренди из ослабших пальцев мисс Марго Девер. Девушка застонала и попыталась сопротивляться, выдохнув ему в лицо изрядное количество коньячных паров.

Бэкенхем с содроганием отпрянул. Опьянение всегда вызывало у него желание дистанцироваться, но пьяная барышня – это уж слишком. Он искренне надеялся, что глупые создания усвоят этот урок. И что назавтра будут болеть их милые пустые головки.

Согретый этой надеждой, он осторожно взял мисс Девер на руки. Девушка оказалась совсем легкой. Он кивнул в сторону других дам.

– Полагаете, они смогут идти самостоятельно?

Джорджи наклонилась к леди Харриет, осторожно похлопала ту по щекам.

– Приходите в себя, Харриет. Вы должны пойти со мной.

С помощью Джорджи леди Харриет, покачиваясь, наконец смогла встать на ноги. Джорджиана поддерживала ее за талию.

– Мисс Трент, вы можете подняться? – Она посмотрела на девушку, лицо которой расплылось в несколько бессмысленной улыбке.

– Конечно, – ответила та, взглянув на нее круглыми от удивления глазами.

После нескольких неудачных попыток образец приличия качнулся вперед и с глубоким раздраженным вздохом упал на колени. Медленно продвигаясь вперед, барышня нащупала руками каменный столик в центре грота. Схватившись за него одной, а затем и другой рукой, мисс Трент потихоньку вернула себя в вертикальное положение, выпрямилась. Она шаталась, так что Джорджи пришлось придерживать ее свободной рукой.

Бэкенхем и Джорджи переглянулись.

– Ну что, идем? – спросил он.

Джорджи пошла первой, поддерживая мисс Трент и леди Харриет. Бэкенхем следовал за ней со своим бесценным грузом.

Когда им удалось погрузить молодых леди в лодки, Джорджи поделилась с Бэкенхемом своими опасениями.

– Вопрос в том, – сказала она медленно, оглядываясь на грот, – где может быть Вайолет, если здесь ее нет?

– Ради ее же блага надеюсь, что она сладко спит в своей постели, – сказал Бэкенхем, затем добавил вполголоса: – Сейчас и мне бы так хотелось бы того же… с тобой.

Блеск в глазах Джорджи стал ответом на подобную фривольность.

– Но леди Шарлотта сказала, что Вайолет отправилась в грот.

Он фыркнул:

– Интригует, как обычно.

– Я не уверена. Почему леди Шарлотта пришла ко мне, а не к старшим дамам или компаньонкам, если она хотела навлечь неприятности на всех?

У Маркуса не было ответа на этот вопрос.