Кристи Келли - Скандальная тайна
Но это ничего не значило. Теперь, когда он стал герцогом, он может делать все, что ему заблагорассудится. Он здесь только с одной целью. Сделав дело, он со своими сестрами и братьями сядет на первое же судно и навсегда покинет Англию.
Наказав лакею разбудить слуг, Элизабет быстро поднялась наверх, чтобы устроить детей. В первой комнате она нашла двух молодых женщин и маленькую девочку не старше пяти лет. Девочка встретила ее робкой улыбкой.
— Добрый вечер, леди.
Женщины одновременно сложили руки на груди.
— Добрый вечер, — отозвалась та, у которой были светлые волосы.
— Я ваша кузина Элизабет.
— Я Сара, — взволнованно сказала малышка.
Элизабет подошла к сидящей на кровати девочке и сказала ей:
— Я рада познакомится с вами, леди Сара.
Сара хихикнула:
— Я еще не леди.
— О, но вы леди, по крайней мере, я так думаю. Уилл ведь ваш сводный брат, да?
Сара пожала плечами, а женщины закивали.
— Так вот, раз ваш брат теперь герцог, это делает вас леди, — с улыбкой ответила Элизабет.
Маленькая девочка снова захихикала и взглянула на свою сестру.
— Смотри, Люси! Я леди!
— Тебе не долго оставаться леди, Сара, — ответила Люси.
Элизабет повернулась к молоденькой женщине, которую звали Люси:
— Рада познакомится с вами, леди Люси.
— Спасибо, Элизабет.
— Она, должно быть, тоже леди, Люси, — сказала светловолосая.
— Вы Элли? — спросила Элизабет.
— Да, леди Элизабет.
— Я рада познакомиться со всеми вами. Должна признаться, что я немножко запуталась, кто кому кем приходится.
Элли заулыбалась:
— Это может показаться непростым. У Уилла, Алисии, Люси и меня общие родители. Джеймс, Майкл, Итан и Роберт — наши сводные братья. Сара — самая младшая, она наша сводная сестра.
— Понемногу все проясняется. Слуги поднялись и идут готовить вам постели. Завтра мы решим, где устроить детскую для младших детей, тогда эта комната освободится для вас двоих.
— Хотите сказать, что нам не надо самим стелить постели? — прошептала Люси.
Элизабет улыбнулась, уловив благоговейный трепет в ее голосе.
— Нет, Люси. У нас есть слуги, которые делают все, что нам нужно.
Все три сестры обменялись изумленными взглядами.
— Нам не придется помогать поварихе? — спросила Элли.
— Нам не надо будет стирать? — удивилась Люси.
— Нет. У нас есть слуги, которые выполняют всю работу по дому. — Она-то считала, что у ее кузена Эдварда имелись средства, но, должно быть, у него их не было.
— Доброй ночи, леди. Увидимся утром. — Элизабет направилась к двери.
— В котором часу завтрак? — спросила Элли.
— Когда пожелаете, — ответила Элизабет. — Только предупредите служанку, спуститесь ли вы в комнату для завтраков или захотите, чтобы завтрак принесли вам в комнату.
— Мы можем завтракать прямо в нашей спальне? — воскликнула Сара.
— Да. Чаще всего я так и делаю, — ответила Элизабет.
— Доброй ночи, леди Элизабет, — сказала Люси.
Элизабет вышла и направилась в другую комнату. По громким голосам она заранее определила, что там мальчики. Войдя, она увидела, что двое младших мальчиков стояли в углу, рассматривая какую-то букашку. Они повернулись в ее сторону.
— Чем вы занимаетесь в столь поздний час? — спросила она.
— Это паук, — ответил самый младший. У него были русые волосы и большие голубые глаза.
— А кто вы?
— Итан, мэм.
— Понятно. Вы уже выбрали, на какой кровати каждый из вас будет спать этой ночью? — Она подошла к ним, все еще стоявшим в углу. Отыскав глазами паука, она подняла юбки и наступила на него ногой.
— Зачем вы убили его! — возмутился Итан. — Это был маленький бедный паучок. Он никому ничего не сделал!
Элизабет задохнулась. Она не знала, как надо обращаться с детьми, особенно с мальчиками.
— Этот паук мог укусить вас. Кстати, со взрослыми так не разговаривают.
— Да, мэм, — в один голос произнесли оба мальчика.
— А теперь послушайте: завтра мы подыщем для вас постоянную комнату, но эту ночь вам придется провести здесь.
— Нам все равно, — раздался голос с порога.
Элизабет повернулась и увидела мальчика постарше.
— Почему? И кто вы?
— Я Майкл. Ни паук, ни вы, ни кровати — вообще ничего не имеет значения. — Майкл подошел к одной из кроватей и плюхнулся на нее лицом вниз.
Элизабет стояла в полной растерянности. Может быть, позвать Уилла? Ей никогда не приходилось иметь дело с мальчиками.
— Майкл, мы никуда не будем переходить, — произнес второй подросток.
Он тоже был в комнате все это время? Элизабет ничего не понимала.
— Что ты хочешь этим сказать, Майкл?
Мальчик приподнял голову от подушки.
— Как только Уилл все продаст, мы вернемся в Америку.
— Что вы сказали?
Мальчик ошибался. Уильям не мог продать все и уехать. А как же майорат? Владения были майоратом, на нем лежала обязанность управлять ими. Если он уедет, кто позаботится об арендаторах? Кто позаботится о землях?
Майкл перекатился на бок и теперь смотрел на нее.
— Мы уедем обратно. Уилл собирается все продать.
— О нет, этого не может быть, — сказала Элизабет и поспешно пошла к двери. — Сейчас придут слуги с постельным бельем. Спокойной ночи.
Выходя, она захлопнула дверь. Подобрав юбки, кинулась вниз по мраморным ступенькам. Неужели этот человек ни чего не знает? Он не может продать все имения и вернуться в Америку.
Элизабет торопливо вошла в гостиную и обнаружила там герцога, который сидел в кресле, положив ноги на стол. Голова его покоилась в углу подголовника, глаза были закрыты. Видно было, что он в полном изнеможении, так что ей следовало бы сдержать гнев, но у нее не получилось.
— Уберите ваши грязные ноги с моего стола!
Один карий глаз открылся и уставился на нее. Затем медленно открылся второй, поползла вверх одна бровь.
— С вашего стола?
Она хлопнула по его ногам.
— Да! С моего!
Он спустил ноги в сапогах на пол и сел прямо.
— Насколько мне известно, я герцог, — негромко произнес он. — А это значит, что дом и все, что в нем находится, принадлежит мне.
— Ха! Вы не все знаете. Есть вещи, которые принадлежат титулу, но не вам.
— Мне все равно. — Он равнодушно пожал плечами.
— Скоро вы поймете, что ошибаетесь.
— Возможно. Пусть я родился в этой стране, это не мой дом и никогда им не станет. Мне нет до него никакого дела, какой-нибудь другой кузен пусть наследует, этот чертов титул.
Его слова еще больше рассердили Элизабет.
— Но это невозможно.
